Гермиона поежилась. Почему-то сегодня это звучало слишком грубо. По какой-то непонятной безумной причине. Может быть, потому что она видела его тогда, скорчившимся на полу. Чувствовала, как в нем что-то сломалось. И эта жалость, она что-то изменила. Что-то где-то внутри нее, что не должно было меняться.

Гермиона заметила это, когда вчера ночью вернулась, наконец, к себе спальню, а Драко там не было. Она дрожала уже, наверное, целую вечность. А еще было маленькое, острое, грызущее чувство вины, от которого так и не удалось избавиться.

Вины?

Полное безумие. Она чувствовала себя виноватой. До сих пор. Несмотря на то, что отчаянно пыталась разубедить себя. Бесполезно. Она снова и снова проигрывала в голове воспоминание о его теле - которое тихо сломалось, глазах, полных безнадежности и признания собственного поражения, когда он сидел там, на полу; и ее сердце сжималось, так что хотелось плакать от боли. Потому что, может, ей не надо было убегать.

Может, не надо было оставлять его. Не так.

Наверное, потому она и сбежала. Потому что хотела остаться. Потому она и выскочила из комнаты со всей скоростью, на которую только было способно ее дрожащее тело. Убраться. Прочь от него.

Потом она поняла, что какая-то ее часть хотела соскользнуть по стене рядом с ним. И остаться там. Во всхлипывающей тишине. И ждать. Чего-то… ничего… что там могло случиться. Следующего приступа его чертова безумия. Следующей серии этого кошмара. Что угодно, только не оставлять его вот так, тихо разваливающимся на части.

И самый трудный вопрос -

Какого черта?

Но ведь, в конце концов, у нее было сердце. Большой, жирный, глупый мешок любви и тоски и ненависти и боли, который стучал так сильно, что она почти хотела, чтобы он взорвался.

Так вот в чем дело. Это что-то новенькое. Еще раз проиграть в голове всю цепочку. Она чувствовала себя виноватой, потому что должна была остаться. Что-нибудь сказать. Что-нибудь сделать. Он был таким невообразимым ублюдком… и да, определенно, ублюдком… но она только что увидела крошечную возможность, что у всего этого могла быть причина. В этом было что-то новое, неожиданное. Что-то, что не было чистым злом.

Разумеется, от этого ситуация только еще больше усложнилась и запуталась. Стала еще менее приемлемой. Может быть, она просто слишком много думает. Надеется на что-то, чего нет. Может, он на самом деле всего лишь испорченный мальчишка, испорченный с головы до ног. До чертова мозга костей.

Вдруг все вокруг нее пришло в движение. Она подняла голову.

― Блин, ты за весь урок написала только пять строчек, ― пожаловался Рон. ― И что я буду делать с пятью чертовыми строчками?

Гермиона моргнула, возвращаясь к действительности.

― Пора учиться не рассчитывать на то, что у меня всегда можно списать, Рон, ― она сдвинула брови. ― Можешь начинать прямо сейчас.

Рон ухмыльнулся.

― Ты что, до сих пор не поняла? Это единственное, почему я с тобой дружу.

Гермиона вздохнула.

― Честно, Рон, это не смешно. Ты не можешь все время рассчитывать… ― Она остановилась и сильно ткнула Гарри в бок. ― Перестань таращиться на Малфоя, Гарри! Он даже больше не смотрит.

Гарри вздрогнул и отшатнулся.

― Окей. Я просто… ― Он раздраженно фыркнул. ― Проехали.

Гермиона вдруг разозлилась. «Да, Гарри, - подумала она, - потому что для тебя все это так ужасно трудно, правда? Бедняжечка». Стоп. Кажется, это не очень честно. Или совсем нечестно. Но она все равно злилась.

И тут - нечто совершенно неожиданное.

― Грейнджер, на два слова.

Она повернулась. Драко. Полная, абсолютная неожиданность. Он редко, если вообще когда-нибудь, подходил к ней в присутствии Гарри и Рона. Разве только для того, чтобы шепнуть пару гадостей. И, самое главное, ей казалось, что после прошлой ночи он вообще никогда с ней не заговорит. Ему будет стыдно. Или что-то вроде того. Но это… это как-то слишком скоро. Гарри перекосило от злости.

― Ээээ… ― «Гермиона, ты можешь гораздо лучше. Мерлин, скажи же что-нибудь». ― Это что-то о работе… префектов? ― «Я говорила, ты можешь лучше», - сердито подумала она.

― Нет. Отнюдь.

"Не… что? Что? - Гермиона замерла. Какая муха его укусила? Зачем говорить «отнюдь» при Гарри и Роне? Почему просто не согласиться? Ради Мерлина, тут же Гарри!

Как будто он уже и так недостаточно подозревает, ты, идиот".

Гермиона быстро взглянула на Гарри. Он явно злился. Похоже, идея о том, что она будет обсуждать с Малфоем что-то кроме префектских обязанностей, ему не понравилась. Совсем не понравилась. И, кажется, Гермиона становится чемпионкой школы по громкости сердцебиения.

― Ладно, ― с деланным спокойствием ответила она. ― Только недолго.

Гарри тут же вмешался.

― В чем дело, Малфой?

Гермиона покосилась на него.

«Мерлин. Неужели нельзя просто оставить это, а, Гарри?»

Драко тоже взглянул на Гарри.

― Не твое дело, Поттер.

Она безмолвно взмолилась: «не сейчас, Гарри, пожалуйста».

― Когда ты дышишь в метре от нее без уважительной причины… ― огрызнулся Гарри, ― Это становится моим делом, Малфой.

Гермиона бросила быстрый взгляд на Рона. - «Останови его»! - Но, очевидно, сегодня в расписании Рона ничего подобного не значилось. Похоже, его тоже не слишком радовала перспектива ее разговора с Малфоем. Просто великолепно.