— Привет, Беки, представишь нас? — дружелюбно улыбнулся парень, названный Тодом.

— Мэй — это Тод, Тод — это Мэй.

— Привет, — парень пожал протянутую ему руку.

— Привет, — кивнула Мэй.

— Ты новенькая?

— Какой догадливый, — закатила глаза Бэки.

— Она меня любит, — нагнулся к Мэй парень и ту же получил по голове от Ребекки.

— Пошли, Мэй, нам пора, — девушка ухватила одноклассницу за руку и потащила в класс.

— Пока, Мэй, — раздалось им в спину.

— Пока Мэй, — передразнила Ребекка. — Козел.

— Он тебе нравится? — спросила Мэй.

— Кто? Тод? — возмутилась Беки. — Вообще-то да, — тут же смутилась она. — Только ты не говори не кому. Хотя все и так знают, — добавила она тише.

— Буду иметь в виду, — улыбнулась Мэй.

— А что тебе тоже понравился?

— Да ничего вроде так, — пожала плечами Мэй. — Но раз он твой, то без проблем. Могу вообще с ним не разговаривать, если очень хочешь.

— Ну совсем-то не стоит, — пробормотала Беки. — Но не кокетничай с ним, ладно?

— Обещаю, — подняла руку Мэй. — Ты мне потом расскажешь, кто тут с кем, чтобы я никому дорогу не перешла.

— А ты уже на кого-то глаз положила? — оживилась Ребекка.

— Кто на кого глаз положил? — услышал последнюю фразу Джон, уже сидящий на своем месте.

— Никто, — поспешила ответить Мэй. — Просто чтобы знать, — добавила она тише для Ребекки.

— А давай на обед вместе пойдем, я тебе все расскажу, — так же шепотом предложила девушка и подмигнула Мэй.

— Ой-ой-ой, сплошные тайны, — скорчил рожу Джон. — Так на кого ты все же глаз положила, Мэй? — парень присел около стола девушки на корточки.

— Еще ни на кого, — улыбнулась Мэй. — Я пока присматриваюсь. Как только определюсь, тебе непременно сообщу.

— Добрый день, дети, — раздалось громогласное приветствие от дверей. Мистер Джонс стремительно вошел в класс.

— Так звонка же еще не…. - начал было Сильвио, и тут же раздался сигнал к началу урока.

— Уже, — улыбнулся учитель. — Итак, к сегодняшнему занятию я велел вам прочесть книгу "Седьмые врата". Так что же вы мне скажите по поводу прочитанного? Мисс Дарвин? Думаю, у вас при желании не получится слиться с партой. Может, поделитесь с нами своим мнением?

Беки беспомощно оглянулась назад.

— Вы же читали "Седьмые Врата"?

— Это… книга…в общем она о том что автор идеализирует вселенную, а главный герой мудак. Ой, — девушка закрыла себе рот рукой.

— Интересное мнение, — учитель удивленно раскрыл глаза. — Обоснуйте.

— Там нигде не было сказано, что мир умрет если ворота открыть, — осторожно подбирая слова начала Ребекка и снова оглянулась на Мэй. Та одобрительно кивнула. — А значит, он просто струсил и предал любимую, — более уверено продолжила девушка.

— Но вероятность гибели мира все же была, — мистер Джонс присел на край своего стола.

— Точной информации не было.

— Весьма интересное мнение, — кивнул мужчина. — То есть вы считаете, что можно было рискнуть?

— Если бы по настоящему любил, рискнул бы.

— Мнение имеет право быть, спасибо Ребекка. У кого-нибудь есть другое мнение? — все молчали, а потом, уверенно вверх взметнулась одна рука.

— Прошу вас, Далила, — кивнул учитель.

— Я не согласна. Герой поступил так, как должен был поступить. Рисковать жизнью мира, ради одного уже даже не живого человека недопустимо.

— То есть, по-вашему, жизнь одного человека менее важна чем много жизней?

— Да, — с вызовом ответила девушка. — К тому же она все равно уже мертвая была.

— Вы затронули очень сложный философский вопрос Далила, — мягко улыбнулся мистер Джонс. — Жизнь индивидуума против жизни общества.

— Общество важнее, — уперлась Далила.

— Если это не твоя жизнь, — со смешком вставил Сильвио. — Или не жизнь кого-то из твоих близких.

— Это не имеет значения, — возразила Дадила, но голос ее звучал уже не так уверено.

— Мы сейчас не будем обсуждать этот вопрос, — пресек начинающийся спор Сит Джонс. — Сейчас мы от философии вернемся обратно к литературе. Еще есть желающие высказаться?

Класс молчал.

— Что совсем ни у кого больше нет своего мнения о прочитанном? — грустно спросил мистер Джонс.

— Да какое там мнение? — буркнул смуглый парнишка с первых парт. — Было бы что обсуждать. Бульварный романчик, ни смысла, ни стиля, так время занять, если его девать некуда. Обосновывать не буду, мистер Джонс, уж простите, — добавил он.

— А мне понравилось, — не согласилась Таманка. — Может и не шедевр, но уж всяко интереснее, чем ваш великий Коран.

— Сравнила, — фыркнул парень. — Коран — великая книга, основа одной из величайших религий.

— Зато написано по человечески и не надо искать глубокий смысл, которого нет.

— Тише, Олав сядь, — остановил парня учитель. — Это просто суждение, которое отличается от твоего. Учитесь выслушивать чужое мнение спокойнее.

— Но сравнить Коран с этим…., - в сердцах воскликнул Олав. — Это все равно что редиску с самолетом сравнить.

— Согласен, это книги действительно слишком разные, но мысль Таманки мне понятна. Еще мнения есть? Жаль. Хорошо, включайте компьютеры. Олав, будь добр прочитай вслух предложенное стихотворение.

Олав старательно и выразительно прочитал стихотворение, появившееся на экране и замолчал.

— Кто-нибудь предположит чье это стихотворение? — спросил мистер Джонс. Все молчали. — Что совсем никаких идей? — тишина становилась гнетущей.

— Шекспир, — тихо подала голос Мэй. — Сороковой сонет, если не ошибаюсь.

— Браво, мисс Смит, — восхищенно сказал учитель. — Порадуете меня еще чем-нибудь?

— Из Шекспира? — уточнила Мэй, — или вас вообще поэзия 16 века интересуется.

— 16 век? — шепотом переспросил Джон. — Блин, еще бы каменный вспомнили.

— Из Шекспира, — мужчина наклонил голову, выжидая.

— К чему здесь эти свечи?

Их жалкий свет — ничто в сравненьи с ней!

Из мира снов, созвездий и теней

Она явилась к нам на этот вечер…

Вы ангел, леди, сказочный алмаз,

Надетый гордым мавром напоказ.

Прости меня… ведь я, дурак, не верил,

Что вдруг однажды в стае воронья

Тебя я встречу, ласточка моя!

Я подойду… Шаги мои легки…

И украду тепло твоей руки.

Как мог я без тебя искать блаженства?

Любить других, когда есть только ты?

Мне звезды подарили совершенство

Твоей святой и чистой красоты! — процитировала по памяти Мэй, мистер Джонс задохнулся от восхищения. Максимум чего он ждал, это того, что новая ученица назовет хотя бы несколько произведений, а тут такое. Класс тоже молчал, но теперь уже пораженно.

— Ромео и Джульетта, — тихо добавила Мэй. — Монолог Ромео.

— Это просто… невероятно. Вы любите Шекспира?

— Ну не то чтобы прямо очень, — под взглядами всего класса Мэй смутилась. — Просто писал красиво и запоминается легко.

— У меня просто нет слов, — развел руками мистер Джонс. — Прекрасная память и прекрасные стихи, — Мэй благодарно кивнула. — Хорошо, вернемся к сороковому сонету, — вспомнил, наконец, о теме урока. Это действительно Шекспир. Кто-нибудь знает произведения этого автора?

— Ромео и Джульетта, — хмыкнул Джон.

— Да, а еще?

— Петрарка? — вякнул кто-то совсем тихо.

— Дорогие мои, ну это просто позор. Петрарка — это поэт живший в 14 веке, а Шекспир жил в 16. Ну, напрягитесь, Шекспир, великий английский драматург, поэт и актер.

— Да кто ж его знает то? Вы бы еще античность вспомнили, — буркнул Олав.

— И вспомню, в античные времена тоже жили великие поэты и их произведения дошли до нас. И не надо делать такое лицо, Олав. Прочтите сонет еще раз, вслушайтесь в музыку стиха, в его течение. Насладитесь игрой слов….

— Ну ты даешь, — подскочил к Мэй Джон, когда урок закончился. — Прямо таки гений.

— Да ну тебя, — отмахнулась девушка. — С чего я гений?

— Мари Сью, могу я попросить вас задержаться, — попросил директор. Мэй поморщилась.