Это мнение Типпельскирха не выдерживает никакой критики, а лишь подтверждает полное непонимание (или нежелание понимать) истиной причины поражения немецкой армии. Типпельскирх так-же пишет, что благодаря не совершённому во время удару по Москве русские выиграли время и подтянули большее, хорошо вооруженные силы и перешли в контрнаступление. Читателю понятно, что если бы гитлеровская нацистская политика не заставила своим террором народы СССР воевать, то все эти большие и хорошо вооруженные силы, подтянутые к Москве, не оказали бы никакого сопротивления и продолжалась бы массовая сдача в плен к немцам, как это было в начале войны, когда народы Советского Союза еще не знали истинной цели Гитлера и встречали немецкую армию с цветами и русским «хлебом-солью». Но при наступлении немцев на Москву этого уже не было и если немцам удавалось кое-где продвинуться вперед, то население встречало их со страхом и ненавистью. «Унтерменши» не хотели, больше переходить из одной кабалы в другую, оскорбляющую их национальное чувство.

Сталин и его опричники были спасены за спинами народов СССР. И если народы СССР обязаны поставить памятники своим национальным героям, то Сталин и его опричники обязаны были поставить памятник своему спасителю-преступнику Гитлеру. Он, и только он, спас их от неминуемой гибели.

Пусть кто-нибудь докажет, что это не так!

После всего сказанного выше, читатель может себе представить в каком положении очутилось освободительное движение народов России в те дни ужасных событий. В какое положение попали создатели этого движения, в частности Кононов и многие другие, ставшие на путь организации освободительной борьбы.

Из приказа № 2/15 было видно, что Гитлер не желает организации освободительного движения народов России и в самом начале пресекает его.

Кононов, после долгих мучительных размышлений приходит к решению продолжать борьбу при всех обстоятельствах. В душе теплилась надежда, что все ухудшающееся положение на фронте принудит Гитлера прибегнуть к решению разрешить организацию анти-сталинских сил из народов СССР. (Этой надеждой жили все ставшие на путь открытой борьбы против Сталина, включая и честных коммунистов верующих в идею Маркса и считающих Сталина компроментатором — врагом этой идеи. Об этих людях я скажу ниже).

Генерал Шенкендорф продолжал под свою ответственность помогать, не смотря на то, что Гитлер, не считаясь ни с чем, немедленно смещал с должности любого, кто был несогласен с его директивами. Из приказа за № 503 записанного Кононовым в его дневнике читатель видит, как ген. (см. фотокопию) Шенкендорф, рискуя своим положением, отправляется лично сам к «грозному» Фюреру и буквально упрашивает оставить часть Кононова нетронутой, охарактеризовав последнего, как исключительно талантливого организатора и военачальника. Гитлеровцы с трудом согласились, но реорганизовать полк в батальон все-же приказали. Полк в это время насчитывал 2000 чел., по сути это были два конных полка, а именоваться стал 600 казачьим донским батальоном.

1-го февраля 1942 г. в 600 казачий донской батальон прибыло пополнение в 1000 казаков.

Ген. Шенкендорф приказал отобрать из них людей для танкового казачьего батальона. Пройдя учебу он, как прекрасная боевая единица был готов к концу мая 1942 г. и направлен на фронт, где вошел в подчинение 3-й танковой немецкой армии, которая вела бои под Великими Луками. Этот батальон получил наименование — 17-й танковый казачий батальон. В боях против советских войск казачий батальон удивлял немецкое командование своей боеспособностью и отвагой. 600-й казачий донской батальон продолжал пополняться и вел беспрерывную учебу. Временами его бросали на фронт: под Великие Луки с 15 мая но 20-е сентября 1942 г., под Смоленск с 22 октября 1942 г. по 4-е апреля 1943 г. и беспрерывно вел бои с десантами и советскими партизанскими отрядами, которых советское командование забрасывало в большом количестве в белорусские леса. В общей сложности 600-й казачий Донской батальон с 28 октября 1941 г. по 10 июня 1943 г. дал больше 50-ти больших и малых боев советским частям, не имея ни одного боевого поражения.

За это время Канонов 12 раз награждается боевыми орденами и производится в чин подполковника.

В начале 1942 г. в часть Кононова начали прибывать старые эмигранты из Югославии, Болгарии, Франции и др. государств. Первая группа прибыла в составе 12-ти человек офицеров. Во главе этой группы был майор Александр Николаевич Пуговичников (полковник Русской Императорской армии), человек исключительно воспитанный и порядочный, Кононов назначил его своим заместителем.

Группа прибывших русских офицеров из Югославии привезла с собою наказ о боевой дружбе русских эмигрантов с казаками 102 Донского казачьего полка в совместной борьбе с большевиками. Они так-же принесли в дар полку образ Божией Матери (этот образ сейчас хранится у ген. Кононова) и в дар командиру полка кубанскую шашку с надписью на ней: «Герою-казаку майору Кононову И. Н. от казаков-эмигрантов в Югославии». Подарки сопровождались теплым письмом Кубанского Атамана ген. — майора В. Науменко.

Вновь прибывшие офицеры за короткий промежуток времени показали себя с очень хорошей стороны. Особенно отличились майор Пуговочников, лейтенанты Сушков, Гюнтэр, Хрущев, Жариков, Турчининов к др. Все они в боевых действиях оказались офицерами в полном смысле этого слова. С самого начала создании казачьих частей Кононова русская эмиграция (1920-22 г.г.) следила за действиями Кононова и сердечно их приветствовала. На имя Кононова приходило много писем от эмигрантских военно-политических и общественных организаций Югославии, Франции, Германии, Болгарии и других государств, а также и казачьих старшин этой эмиграции.

Ниже приводятся выдержки из письма от 20 декабря 1941 г. бывшего Атамана Донского Войска и известного писателя и казачьего деятеля генерала от кавалерии Краснова Петра Николаевича.

«… примите мой казачий сердечный привет. Мы все радуемся вашим ратным успехам в боевых делах с красным чертополохом…»

«Сыны Тихого Дона, Вольной Кубани, Бурного Терека и других наших земель вновь поднялись, чтобы отстоять исконную казачью свободу…»

«Вы, Иван Никитич, как мне известно, со своим полком стоите на истинной дороге. Искренне желаю успеха в таком чистом и светлом деле. Помните, мы, старые казаки, всегда с вами и готовы оказать по нашим возможностям и силам, помощь и поддержку…»

«Знаю, что Вам сейчас особенно трудно двигать поднятое Вами дело. Но, как известно, без большого труда большие дела не делаются…»

«…У меня имеются из достоверных источников сведения, что в недалеком будущем многое изменится для нас в положительном смысле…»

Все эти письма и приветствия вселяли веру и надежду и Кононов продолжал с той-же энергией и упорством вести борьбу.

По записям офицера 600-го Дон. Каз. батальона сотника Борисенко.

В начале февраля 1942 года, 600-му Дон. каз. б-ну пришлось участвовать в разгроме крупной войсковой части Красной Армии.

В конце 1941 года, когда уже выяснилась пагубная политика Гитлера на оккупированной территории СССР, которая естественно, обратила, народ против немцев, Сталин решил перебросить крупную войсковую часть в тыл немецкого фронта с целью парализовать коммуникации наступающей немецкой армии и поднять население на партизанскую борьбу.

В январе 1942 г. кав. корпус, под командованием ген. Белова, пройдя в тыл немцам, вышел на коммуникации 4-ой немецкой армии в районе Ельни и стал чинить страшный вред. Особенный вред и разрушение корпус приносил населению: жег села, угонял скот и всех людей насильно забирал с собой; не желающих или сопротивляющихся — расстреливал.

Действуя юго-западнее Смоленска корпус Белова вышел в тыл армейского корпуса ген. Шенкендорфа вдоль реки Сожь, между Смоленском и Пропойском. Генерал Шенкендорф решил окружить и уничтожить корпус Белова. 10 февраля 1942 года Кононов получил приказание к 13-му февраля со своим батальоном сосредоточиться в гор. Пропойске. В 15.00 13-го февраля батальон сосредоточился на юго-восточной окраине города Пропойска, вечером этого дня был получен приказ (перевод с немецкого):