– Что это такое не знает! – Шепнул парень спутнице. – Не иначе, всем только пакостил!

– Девушка потеряла пропуск и не может выйти… – Обратился он к карлику.

– Плохо! Даже отвратительно, что еще сказать?! – Кукольное личико Лаврентия Карловича просияло сквозь сурово нахмуренные брови.

– Никак, без вашего участия… – Подытожил Антон.

– Ладненько…

Закинув за спину коротенькие ручонки, карлик принялся расхаживать с важным видом, и громадная кобура при каждом шаге била его по ноге.

– Надо писать письмо на имя, директора… – Начал он.

– Мне проще новый пропуск оформить или старый найти! – Заметила корреспондентка.

– Почему сразу не сделать документ на ваше имя? – Предложил Антон.

Поломавшись для приличия, Лаврентий Карлович согласился. Чистого листа формата А4 не нашлось, но в сумочке корреспондентки завалялись бумажные носовые платки, Антон не без опаски, одолжил ручку, а письменным столом послужил горячий автомобильный капот. Начальник охраны взялся диктовать. Он часто сбивался, путался в словах. Ручка рвала бумагу, но ворчавшая, что проще было бы писать губной помадой журналистка, получила решительный отпор.

Наконец, исписанную бумажку увенчала размашистая подпись, напоминающая электрокардиограмму тяжело больного.

– Благодарю! С удовольствием взяла бы у вас интервью, но ведь потом все записи придется уничтожить… – Наблюдая, как носовой платок прячется в кармане камуфляжной курточки, произнесла корреспондентка.

– Кстати, все снимки надо засветить! Спасибо, за напоминание!

– Это цифровая фотокамера. Она работает без плёнки!

– Засветить, что есть…

Девушка протянула было Лаврентию Карловичу извлеченную из фотоаппарата карту памяти, но в последний момент сжала её в кулачке.

– Так не пойдёт! Это, как никак, имущество! Я отдам вам карту, а вы возьмете, да вставите её, – она кивнула в сторону рокочущей машины, – в видеорегистратор! Реквизируйте её по акту!

Физиономия карлика сморщилась как увядшая слива, в его планы явно не входило снова возиться с бумагами.

– На проходной скажете, что я велел вас пропустить! – Махнул он рукой.

Тут Антон обратил внимание на нелепую будку, прижавшуюся к зданию института. На её грязно-серой стене тоже виднелся знак с кругом и уголком.

После проходной корреспондентка засмотрелась на спортивный автомобиль директора, но тут строгий мужской голос приказал: "Возьми трубку! Трубку возьми, тебе говорят!" Долго покопавшись в сумочке, девушка достала мобильный телефон.

– Бросить всё… Завтра в десять, быть в "Рымкевич-Плаза". – Заговорила она. – Нет, не забуду! И не перепутаю! Обязательно запишу! Да, у себя на лбу! Всего доброго!

Девушка вновь полезла в сумочку, на этот раз за автомобильными ключами. Её аккуратная желтая малолитражка поджидала хозяйку на улице.

– А визитка?! – Напомнил Антон.

– Чуть не забыла! Вот! – Протягивая заветную карточку. – Спасибо, что познакомил с занятным персонажем!

"Варвара Хромова. Корреспондент." – Прочел он, когда желтая малолитражка скрылась за поворотом.

Суббота началась дождем, назойливым и нудным, как стариковское брюзжание. Серые, налитые свинцом тучи погрузили город во мрак. В такие дни Антон, стараясь не показывать из дома нос, часами возился с моделями или лежал с книгой на диване. Но в этот раз корреспондентка оставила без ответа два его звонка, а один и вовсе сбросила, и ничего не оставалось, как перехватить её у «Рымкевич-Плаза».

Этот современный бизнес центр, каким-то чудом втиснулся в старый московский квартал. За прозрачными, вращающимися дверями Антона явно не ждали, и парень укрылся от дождя под мрачными сводами арки старинного дома. Высматривая сквозь водяную пелену знакомую малолитражку, он заметил на противоположной стороне узенькой улочки букву "О" с уголком из института Миланевского. Она умудрилась пристроиться на цветочной корзине в руке девушки Кариатиды, кивающей в сторону двора. Не понимая, как этот знак мог оказаться здесь, Антон даже протер глаза. Погруженный в свои мысли, он не заметил как позади, на другом конце арки появились двое мужчин в кожаных куртках. Один из них, высокий и поджарый, бросив на Звездочета плотоядный взгляд, кивнул приятелю со вдавленной переносицей и свёрнутым на бок носом: "Пошли!" Но в этот момент Антон шагнул под дождь навстречу юркому желтому автомобильчику.

Покинув запаркованную машину, Варвара первым делом взялась за зонт. Тот не желал раскрываться, и, не подоспей Антон, девушка могла изрядно промокнуть.

– Привет! – Начал он.

– Здорово, коль не шутишь!

– Вчера директор института…

– Забей! Мне эта история до лампочки! Начальство по самое не балуйся завалило работой! Ума не приложу, как всё успеть!

Варвара зашагала к бизнес-центру, под зонтом следовавшего за ней Антона.

– Так ты не будешь писать про Миланевского?

– Не-а! Пусть моё издание и не желтое, но все же оно не "Наука и жизнь"!

За влажными стёклами "Рымкевич-плаза" сияли гостеприимные огни.

– Пожалуйста, выслушай…

– Тороплюсь! Очень! – Обернулась Варвара возле вращающихся дверей. – Спасибо, что укрыл от непогоды!

Не зная, что делать, Антон стоял даже, не подняв зонта. Когда между ним и входом в бизнес-центр встали две блестящие от влаги туши, он похолодел от страха. Посиневшие от наколок ручищи, втянутые в плечи бритые головы, на лицах волчий оскал… Сколько лет надо провести в забытых богом колониях, чтобы с них исчезло все человеческое?

– Есть базар, интеллигент! – Обдав Антона вонючим табачным перегаром, процедил сквозь зубы худощавый тип с холодными глазами рептилии. – Предупреждали тебя не совать носяру не в свои дела?! Предупреждали?!

Швырнув в громил зонтик, Антон бросился наутёк. В этом районе он ничего не знал кроме названия бизнес-центра, да значка на доме, а за спиной под тяжелыми ботинками стонали лужи. Его не хотели отпускать просто так. Что, если искать спасения во дворе?

В легкой куртке и без зонта, Антон с легкостью проскочил между кирпичной стеной и опущенным шлагбаумом. Позади послышались треск и матерная ругань. Пару растущих в каменном колодце кустов не стоило рассматривать как серьёзное убежище, а на каждой подъездной двери краснел домофонный огонёк. На дальней стороне двора виднелся покинутый старинный дом. Психоделические граффити на его ветхих стенах пестрели как макияж старой проститутки. До дома было слишком далеко, но за неимением лучшего, Антону ничего не оставалось, как ещё прибавить скорость.

– Стой! Хуже будет! – Неслось ему вслед.

– Куда уж хуже?! – Подумал парень ныряя в подъезд.

Изящная лесенка по которой едва ли пронесешь шкаф или диван уходила вверх. На её кованых перилах блудливо раскинули крылья чугунные бабочки. Перемахнув через кучу мусора, Антон влетел в коридор, затем в комнату, в другую, смежную с ней. Он хотел выскочить через выбитое окно по другую сторону дома, но куда не глянь, их закрывали решётки. Звездочету повезло когда от стен многократным эхом уже отражались голоса преследователей. Выпрыгнув из заброшенной кухни, он оказался в соседнем дворе, и уже хотел броситься к спасительной арке, когда сверху послышалось: "Я дом прошманнаю, а ты следи, чтоб через окно не убёг!" Прямо над головой заклокатало тяжелое дыхание, на подоконник с которого секунды назад прыгал Антон, карабкалась массивная туша.

– Не успею! – Перепугался парень. – Где спрятаться?

Его взгляд остановился на нелепой будке, сестре-близняшке увиденной накануне в институте Миланевского. Подбежав к убогой пристройке, и Звездочёт рванул металлическую дверь, та с поразительной легкостью поддалась. Развешенные вдоль стен гудящие кабели оставляли свободного места не больше чем в платяном шкафу. Они-то как могли и хранили будку от бродяг и других непрошеных гостей.

– Главное, не вспыхнуть, как тот подросток в парижском пригороде! – Пролезая внутрь, вздохнул Антон.