Американо-английское командование не раз утверждало, что операция «Торч», как называлась высадка в Северной Африке, якобы была «важным звеном» на пути к настоящему второму фронту. Генерал М. Макклоски, написавший после войны монографию «Планирование победы во второй мировой войне», договорился даже до того, что назвал эту высадку и последовавшие за ней бои «поворотным пунктом во всей войне».
Подобные оценки весьма далеки от истины. Операция «Торч» лишь отвлекла часть сил союзников, готовившихся для вторжения в Европу, и задержала еще на некоторое время решение этой главнейшей задачи. Генерал О. Брэдли впоследствии писал, что, как бы ни утверждалось обратное, «отвлечение ресурсов союзников в Северную Африку исключило всякую возможность успешного вторжения через Ла-Манш в 1943 г.»[26]
Летом 1943 года, когда советские войска нанесли гитлеровским войскам сокрушительное поражение под Курском, вооруженные силы США и Англии высадились в Сицилии, а в начале сентября переправились на Апеннинский полуостров. Эта высадка также не носила решающего характера. Генерал Эйзенхауэр, например, назвал ее «сугубо вспомогательной операцией».
Интересно, что в ходе этой операции (10 июля 1943 года) были высажены два полка 82-й воздушно-десантной дивизии. Из-за плохой организации операции парашютисты были разбросаны на площади в несколько сот квадратных километров. Высадившиеся части никак не могли наладить связь и взаимодействие между собой и с другими войсками. Почти полностью отсутствовало управление, и парашютисты несли большие потери. На следующую ночь на Сицилию были направлены самолеты с еще двумя воздушно-десантными батальонами. Во время перелета над морем по ошибке их обстреляли свои же корабли. Было сбито 23 самолета.
Высадившиеся в Италии американские войска оказались втянутыми в тяжелые фронтальные бои и надолго застряли в южной части страны. А ведь им противостояли ограниченные силы врага, который испытывал затруднения со снабжением, не имел существенных резервов.
Осенью 1943 года несколько возросла интенсивность действий союзной, в первую очередь американской, авиации в Европе. Тяжелые бомбардировщики почти ежедневно совершали налеты на крупнейшие немецкие города. Гудело небо над Берлином, Гамбургом, Мюнхеном, Дрезденом, Кёльном, Любеком и другими городами. Американский историк С. Сульцбергер с пафосом писал по этому поводу, что «союзная авиация била в самое сердце Германии», а его английский коллега П. Янг утверждал даже, что эти удары будто бы «поставили Германию на грань катастрофы». Ссылаясь на эти оценки, некоторые историки в западных странах потом говорили, что «бомбардировочное наступление на Германию» в то время можно было «считать эквивалентом второго фронта».
На немецкие города было сброшено более 2,6 миллиона тонн бомб. Массированными бомбежками были уничтожены целые кварталы и районы во многих городах, превращены в руины сотни тысяч домов. Под бомбами погибли десятки тысяч человек, в основном гражданское население. По подсчетам американского историка Р. Леки, в результате воздушных налетов в Германии было убито и ранено 1,1 миллиона человек, 7,5 миллиона остались без крова. В некоторых городах не было буквально ни одного целого дома, ни одной крыши. Казалось, что такие страшные бомбардировки парализуют или, во всяком случае, резко ослабят производственные возможности нацистского рейха, значительно снизят выпуск танков, самолетов, артиллерии, производство боеприпасов.
В действительности ничего этого практически не произошло. Немецкая военная промышленность в 1943 году не только не была парализована, а, наоборот, даже несколько увеличила выпуск боевой техники и вооружения. Если в 1942 году она дала 9300 танков и броневиков, 12 400 боевых самолетов и 12 тысяч артиллерийских орудий, то в 1943 году было выпущено 800 танков, 20200 боевых самолетов и 27 тысяч орудий, а в 1944 году — 27 300 танков, 34 900 боевых самолетов и 41 тысяча орудий[27]. Такая же картина наблюдалась в производстве стрелкового вооружения, боеприпасов, автомашин, кораблей.
Причины подобного парадокса заключались в том, что многие крупнейшие промышленные предприятия гитлеровской Германии были теснейшим образом связаны с ведущими международными монополиями, а через них с американским «большим бизнесом». Разрушение этих предприятий противоречило интересам монополистического капитала, в том числе и американского. А поскольку в годы войны немало бизнесменов, высокопоставленных дельцов и их ставленников надели генеральские мундиры и заняли ответственные посты в высших штабах и руководящих инстанциях, то нет ничего удивительного в том, что при массированных налетах страдали в основном жилые кварталы или второстепенные предприятия (особенно доставалось конкурирующим монополиям), а огромные заводы, верфи, рудники словно оказывались под каким-то защитным колпаком.
Таким образом, утверждения о якобы решающем характере союзных бомбардировок, о том, что эти бомбежки оказались одним из важнейших элементов конечной победы, являются несостоятельными. Подобные утверждения начисто опровергаются историей. Даже некоторые буржуазные ученые на Западе высказывают свое несогласие с ними. В мае 1974 года в газете «Нью-Йорк геральд трибюн» было опубликовано заявление известного историка Чарльза Макдональда, высказавшего следующее: «Если принять во внимание то длительное время и те колоссальные силы, которые потребовались, чтобы в конце концов поставить Германию на колени, то можно прийти к выводу, что, несмотря на всю мощь бомбежек с воздуха, обрушенных нами против населения противника, его экономики и морального духа, они, эти бомбежки, оказались совершенно не в состоянии обеспечить выполнение решающей задачи».
Показательно в этом отношении и заявление бывшего гитлеровского министра вооружений Альберта Шпеера. Делая вид, будто бы ему ничего не известно об истинных причинах того, почему союзная авиация беспрерывно бомбила жилые кварталы немецких городов и в то же время оставляла в полной неприкосновенности многие важнейшие промышленные предприятия и экономические центры Германии, Шпеер писал: «Воздушное наступление союзников, особенно американцев, было просто поразительным по своей непоследовательности и стремлению к беспорядочной смене целей и объектов. Эти бомбежки могли быть гораздо более опасными для Германии, если бы они концентрировались по сравнительно ограниченной группе важнейших целей. Вместо этого они хаотически разбрасывались по сотням объектов, не давая в целом особого эффекта».
Бомбежки союзной авиации не отвлекли на себя также и значительные силы гитлеровской авиации, не ослабили ее группировку на Восточном фронте. На протяжении всей войны ВВС нацистской Германии — люфтваффе — были связаны главным образом действиями именно советской авиации, которая нанесла им невосполнимые потери.
В попытках любой ценой доказать якобы решающий вклад, который вооруженные силы США внесли в общую победу союзников, американские историки акцентируют внимание также на действиях своего военно-морского флота. Превозносятся, в частности, бои, проведенные этим флотом в Атлантике и особенно на Тихом океане, действия против гитлеровских подводных лодок, обеспечение проводки конвоев и высадки десантов.
Отдавая должное боевым действиям ВМС США, успехам американских моряков, например в бою у Мидуэя и в Коралловом море, при высадках на тихоокеанских островах, необходимо подчеркнуть, что решающие операции второй мировой войны проходили не на морях и океанах, а на суше, точнее, на советско-германском фронте, что именно здесь был сломан становой хребет фашистскому зверю. Решающие бои второй мировой войны осуществлены в декабре 1941 года под Москвой, в 1942–1943 годах под Сталинградом, в излучине Дона и на Северном Кавказе, а затем на Курской дуге и в других районах. Это происходило в то время, когда американские вооруженные силы вели ограниченные боя в Северной Африке и Южной Италии, проводила десантные операции по захвату атоллов и небольших островов в центральной части Тихого океана.