В полдень отошедшие на основную линию обороны полки 151–й, 153–й и Ударной огневой бригад начали отбивать у врага обильно политые кровью героев, вспаханные снарядами рубежи.

Два кавалерийских полка, 51–й и 9–й, под командой Адольфа Юшкевича ринулись в тыл наступающим вражеским частям. Кавалерия белогвардейцев была опрокинута и отошла на колонию Каменный Кол, что на тракте Каховка — Перекоп.

Генерал Витковский оказался вынужденным снять крупные силы с других участков и бросить на полки Юшкевича. По красным кавалеристам открыли огонь восемь орудий и шесть бронемашин. Артиллеристы батарей Григорьева и Пьянкова, сопровождавшие группу Юшкевича, отбили атаки бронемашин. И снова конная лава хлынула на вражескую пехоту.

К концу дня Юшкевич сообщил Блюхеру: противник отошел в западном направлении, потеряв броневик и два орудия.

Продвижение частей каховского плацдарма приостановилось поздно вечером.

Блюхер донес командарму 6 К. В. Авксентьевскому о восстановлении линии обороны на всем ее протяжении и о готовности с рассветом продолжать наступление.

Внимательно следивший за обороной Каховки М. В. Фрунзе вызвал Авксентьевского к прямому проводу и передал:

— Если чутье меня не обманывает, то противник под Каховкой уже захлебывается в своих атаках. Теперь необходимо энергичное контрнаступление с нашей стороны. Подтяните все ближайшие резервы и при первой возможности… нанесите стремительный контрудар. Передайте привет Блюхеру и его славным войскам. Они сейчас решают судьбу всей кампании.

Командарм 6 Авксентьевский приказал начдиву 51 разгромить 2–й армейский корпус белогвардейцев, 15 октября в 8 часов утра по приказу Блюхера пошли в атаку полки 151–й, 153–й и Ударной огневой бригад.

Сражение продолжалось до позднего вечера. Все части продвинулись вперед, но главной задачи не выполнили.

Блюхер был недоволен действиями своих частей. Бригады не вышли на рубежи, указанные в приказе. Операция приняла затяжной характер, стремительного удара не получилось.

Начдив долго сидел у карты, проверял подчиненных и самого себя. И пришел к выводу, что виноваты не только комбриги, но и сам он, начальник 51–й стрелковой дивизии. Противник сохранил основные части, и разбить их можно только превосходящими силами. Значит, надо было ввести в бой 152–ю и 44–ю стрелковые бригады, не держать их в резерве.

И на следующий день Блюхер оставляет у Каховки всего лишь один 455–й стрелковый полк, а все остальные части бросает на врага. Наступление развивается успешно. Полки противника отходят. Блюхер торжествует. Сегодня корпус генерала Витковского будет разгромлен.

В 13 часов 50 минут Блюхеру позвонил начальник штаба Датюк:

— Вас срочно вызывает к прямому проводу командарм Авксентьевский.

Командарм Авксентьевский, ссылаясь на распоряжение командующего Южфронтом Фрунзе, приказал прекратить наступление и немедленно начать отход на Каховский плацдарм.

Это было так неожиданно, что Блюхер усомнился в точности переданных указаний и попросил повторить приказ. И снова не поверил. Как это отступать, когда вся дивизия рвется вперед, стремится уничтожить врага. И Блюхер просит отменить приказ и дать возможность до конца выполнить боевое задание. Командарм настаивает: отходить, отбитые у врага танки, бронемашины, тяжелые орудия и самолет уничтожить.

И тогда Блюхер снова обращается с просьбой:

— Разрешите произвести отход по окончании сегодняшнего боя. С наступлением темноты.

— Разрешаю, — отвечает командарм.

Сражение продолжается до позднего вечера.

В штаб поступают победные боевые сводки. Командир конной группы Адольф Юшкевич сообщает, что в селе Натальино разгромлены Симферопольский и Феодосийский стрелковые полки. Захвачено более 300 пленных, 2 орудия, 20 пулеметов, обозы с патронами и снарядами, штабные документы.

В ночь на 17 октября 51–я дивизия отошла на каховский плацдарм.

И здесь Блюхер узнал, что временное отступление связано с общим планом разгрома Врангеля, разработанным командюжом М. В. Фрунзе. В армии Южного фронта вливаются новые соединения. Подходят с белопольского фронта дивизии 1–й Конной армии С. М. Буденного. Готовится решительный удар.

Добрая слава о стойкости, мужестве и геройстве 51–й стрелковой дивизии разнеслась по всей стране.

Московский Совет принял шефство над 51–й стрелковой дивизией. 20 октября на каховский плацдарм прибыла делегация столицы.

На площади выстроились свободные от сторожевой службы бойцы 51–й, отныне Московской, стрелковой дивизии. На правом фланге в четких рядах — дивизионная школа красных командиров: три пехотные роты и пулеметная команда. Блюхер гордился созданной еще в августе школой и даже в самые трудные боевые минуты не отрывал курсантов от учебы. А на левом фланге расположилась сводная рота, составленная из бывших раненых, только что приехавших к своим однополчанам. И Блюхеру было приятно видеть лица старых боевых друзей, вернувшихся к прославленному в боях Знамени.

В глубокой тишине начдив Блюхер принял от почетных гостей Красное знамя и поднял над головой. Стоящие прочли на алом бархате слова: «Уничтожь Врангеля!»

Начдив Блюхер расправил плечи, и торжественной клятвой прозвучали слова:

— Боевые товарищи! Москва обращает на нас полные надежды взоры и дарит нас своим вниманием. Наша революционная обязанность — оправдать надежды московских рабочих. «Уничтожь Врангеля!» — сказала нам Москва. Мы слышим в этой надписи боевую команду, поданную нам Республикой, поданную нам Председателем Совета Труда и Обороны Владимиром Ильичем Лениным. И эту команду мы, как истинные революционеры, выполним отчетливо и точно. «Уничтожь Врангеля!» — отныне будет нашим лозунгом, и в громе боевого клича мы гордо понесем к твердыням Перекопа почетное Знамя Москвы и, водрузив его над красным Крымом, закончим победный марш доблестной 51–й Московской стрелковой дивизии.

М. В. Фрунзе приказал командующему 6–й армией: «С утра 28 октября главными силами армии перейти в решительное наступление на юг и разгромить части 2–го армейского корпуса противника»[47].

Эту задачу новый командарм Август Иванович Корк возложил на начдива 51–й Московской Блюхера.

Рано утром полки дивизии совместно с другими частями 6–й армии атаковали вражеские войска и прорвали линию обороны на всем фронте.

Ожесточенный бой разгорелся на участке Черная Долина — Натальино. Белогвардейцы встретили наступающих плотным ружейно–пулеметным и артиллерийским огнем. Цепи залегли.

Политрук 455–го стрелкового полка Андрей Сычев вновь поднял бойцов в атаку. Красноармейцы прошли смертельную заградительную полосу и пробились к селу Натальино.

Генерал Витковский ввел в бой два резервных полка и с трех сторон окружил атакующих.

Бойцы заняли круговую оборону. Два часа отражали непрерывные атаки врангелевцев. Пример стойкости и отваги показывали коммунисты: отделенный командир Семен Ермаков, красноармейцы Афанасий Ткачев, Семен Бурцев, Андрей Смирнов. Начальник команды пеших разведчиков Павел Непутин заменил погибшего наводчика и точным кинжальным огнем срезал подошедшую на сто шагов цепь белогвардейцев[48].

Кончались патроны. Комполка Глушков увидел надвигающееся облако пыли. Кто это —враги или свои? Алым пламенем загорелось Красное знамя.

— Наши! Наши! — закричал Глушков. — Вовремя подоспели.

Конная группа Адольфа Юшкевича ворвалась в село и обратила в бегство 135–й пехотный полк врангелевцев.

Стремясь удержать важные позиции, генерал Витковский двинул 133–й и 134–й полки в тыл кавалерийской группы Юшкевича.

Услышав за спиной частую пальбу и крики «ура», Юшкевич прекратил преследование отступающих, быстро повернул свои полки и обрушился на белогвардейцев.

Удар был ошеломляющим, гибельным. Пехота 133–го и 134–го белых полков полегла у села Натальино. Успели удрать команды конных разведчиков и тачанки. В плен сдались 250 врангелевцев.