— Простите, господин Мартас, — молодой сержант федеральных войск переминался с ноги на ногу. — Там это… Просили же не трогать гражданское население, а какое оно гражданское, если стреляет? Разбирались…

— Пока вы разбирались, меня чуть не пришили, — холодно сказал Мартас. — Ладно! Подробности позже. Мой гонорар, я полагаю, уже на счету… Нельзя ли отправить меня на корабль, и поскорее?

— Так точно! — выпалил сержант. — Сейчас подгоним транспорт, вы сможете отбыть сегодня же!

— Ну и прекрасно. Меня уже воротит от этой планеты.

— Да уж, та еще дыра! — юноша, видимо, решил расслабиться и пообщаться с гражданским, которого было приказано вытащить целым и невредимым, даже если придется положить своих бойцов.

Кто это такой, он примерно представлял — специалист по улаживанию конфликтов несиловыми методами… Ну, в данном случае силу применить пришлось, да и конфликт был не столько улажен, сколько исчерпал себя за отсутствием противоборствующих сторон, но это уже мелочи. Правда, сержант не понимал, чего ради платить этому парню такие деньжищи (а он ведь и с этих повстанцев немало успел содрать!), вместо того, чтобы пристрелить на месте. Ну а что, мало ли, тот же генерал успел первым, вот и всё! С другой стороны, мало ли, где еще колония взбрыкнет, никаких переговорщиков не напасешься. Особенно проверенных в деле — а судя по слухам о гонораре, услуги Мартаса ценились очень высоко.

— И как это вам удалось маячок протащить? — сделал сержант попытку завязать разговор. — Они же подозрительные, местные-то, неужто не обыскали?

— А вы полагаете, у них тут сканеры последнего поколения имеются? — насмешливо покосился на него Мартас. — Обыскать обыскали, ясное дело, только я ведь не первый день работаю.

— Нет, что вы! Я ж не это имел в виду…

— Они даже зажигалку проморгали, на мое счастье, — привычно подкинул тот на ладони означенный предмет. — А может, не знали, что такие штуки существуют. Так или иначе, повезло. Не люблю я драться.

— Ага, ведь у этого типа еще и револьвер был! — кивнул сержант.

Мартас неопределенно пожал плечами. У него были свои соображения по поводу того, как мог бы сложиться поединок с ныне покойным генералом. Драться переговорщик действительно не любил, но умел, и неплохо: школа жизни у него была что надо. Другое дело, шкуру свою он ценил и портить ее лишней дыркой от случайной пули вовсе не желал.

— Ну и где ваш транспорт, сержант? — спросил он скучающим тоном.

— Да уже должен был прибыть… — ответил тот и высунулся из палатки. — Ага, вон он садится.

— Тогда счастливо оставаться, — сказал Мартас и встал, оказавшись почти на голову выше сержанта и куда шире его в плечах.

— А вы сейчас… — начал тот, желая узнать хоть что-нибудь интересное. А то потом сослуживцы спросят, о чем он столько времени с переговорщиком трепался, и не докажешь, что не было никакого разговора-то! Не сочинять же? — Ну, в смысле, вы опять на задание?

— Ну уж нет, — серьезно ответил переговорщик. — Вы бы только знали, сержант, как я мечтаю о нормальном душе! Пусть даже холодном. — Он вышел под палящее солнце, сощурился и добавил, надевая дыхательную маску: — Да, холодный — предпочтительнее!

Сержант проводил важного пассажира к катеру, отрапортовал начальству о том, что Мартас благополучно отбыл на борт корабля и тяжело вздохнул. Ему со всем подразделением предстояло торчать на этой унылой жаркой планетенке как минимум полгода.

«Везет же некоторым, — подумал он, глядя вслед отбывающему катеру. — Работа интересная, платят бешеные деньги… Так вот месяц отпахал — и, считай, на всю жизнь обеспечен! И чего я в армии забыл?»

Мартас, узнай он о размышлениях сержанта, наверняка посмеялся бы от души.

— Ваш счет, сэр. — Официант, неслышно возникнув за плечом посетителя, протянул папку.

Этот ресторан считался чрезвычайно респектабельным и столь же чрезвычайно дорогим. Все в нем было подчинено единой идее, начиная от интерьера, выполненного в стиле одной из эпох еще до начала звездной экспансии человечества и заканчивая забавными мелочами вроде этой: счет подавали в виде распечатки в папке из натуральной кожи, так же принимали и возвращали кредитку… Это вам не устройством моментальной оплаты, что торчит посреди стола, пользоваться, будто в какой-нибудь забегаловке!

Посетитель на счет даже не взглянул, небрежным движением вынул из бумажника кредитную карту неброского серого цвета — официант принял папку с выражением подлинного благоговения на лице: даже в этом ресторане не каждый день появлялись VIP-клиенты известнейшего в Федерации банка. Таких клиентов и было-то совсем немного, а уж владельцев «палладиевых» карт и вовсе можно было пересчитать по пальцам.

Дожидаясь возвращения официанта, посетитель откинулся на спинку удобного стула и с наслаждением закурил сигару. Сигары, как и все в этом заведении, оказались отменными, скорее всего, доставленными прямым рейсом с Земли: на подобных вещах владелец ресторана не экономил. Особенно же хороша эта сигара казалась тому, кому последние три месяца приходилось довольствоваться в лучшем случае кошмарного качества местным зельем, которое почему-то выдавали за табак. Курить его, конечно, было можно, и эффект оно давало сравнимый с настоящим табаком, вот только кашель при этом донимал…

Мужчина усмехнулся, вытянул длинные ноги и взглянул на мыски своих туфель. Туфли, как и все в его облике, начиная от прекрасной стрижки и заканчивая светлым стильным костюмом, были безупречны.

В этом было что-то от языческого ритуала: по завершению работы полностью менять гардероб, наслаждаться лучшими винами, лучшими блюдами в лучших ресторанах, лучшими женщинами, отдыхом на лучших курортах Галактики… Нужно же как-то вознаграждать себя за месяцы, проведенные в бог весть какой глуши, частенько под усиленным обстрелом, а то и вовсе в глухом бункере! Следовало также прибавить сюда вечный риск и большую вероятность вернуться из очередной… хм… командировки если не грузом в наглухо запаянном гробу, так полуживым калекой, и тогда становилось ясно, что все эти развлечения — сущая чепуха, а деньги… Что ж, на то они и даны, чтобы их тратить!

В любом случае, длилось такое праздное времяпрепровождение обычно крайне недолго: владелец безупречных туфель начинал скучать без дела, и дело очень скоро его находило.

В непомерно разросшейся Федерации, особенно на дальних ее окраинах, было неспокойно. То какая-нибудь особенно богатая колония выказывала возмущение текущей политикой федерального правительства и провозглашала независимость, то на одной и той же планете ни с того ни с сего начинались военные действия между двумя или более поселениями, то объявлялись какие-нибудь бандиты и принимались менять местное правительство по десять раз на дню… Все это было бы вполне предсказуемо — если бы у кого-то доходили руки заняться такими вот прогнозами. Увы, центральный аппарат правительства был занят проблемами внутренних колоний, а потому на ранних стадиях устранять проблемы на внешних рубежах никак не удавалось. В основном приходилось иметь дело с остроконфликтными ситуациями, в большинстве своем крайне неприятными.

Задавить такой конфликт силами военного флота Федерации было вполне под силу, но разве пристало ей воевать с собственными колониями? Этак и вполне лояльные планеты взбунтуются! И вот тогда-то на помощь приходили дипломаты и послы, а если и они не справлялись, что случалось не так уж редко, в дело вступали профессиональные переговорщики.

Грег Мартас был не просто одним из многих подобных специалистов, он принадлежал к числу лучших и, следовательно, самых высокооплачиваемых. За свои услуги он обычно запрашивал астрономические суммы и, что показательно, всегда получал требуемое. Впрочем, к его чести, стоило отметить, что за всю свою карьеру он еще ни разу не завалил порученное ему дело.

Единственным, пожалуй, существенным изъяном Грега — а может, наоборот, достоинством, — была его полная беспринципность. Он никогда не скрывал, что ему одинаково безразличны и колонии с их мелкими амбициями, и правительство Федерации с амбициями непомерными: он представлял интересы той стороны, что готова была заплатить больше. Гонорар Мартас предпочитал брать вперед — вот как в этот раз. Кто прав, а кто виноват в сложившейся ситуации, его мало волновало: он просто выполнял свою работу. (Но, конечно, строго в пределах оговоренной суммы.)