— Закрой, пожалуйста, дверь, — тихо попросил Тошка. Он опять был вежлив и предупредителен. — Мамы нет?

— Нет, ещё не пришла.

— Шурочка, ты не можешь спрятать этот баульчик? Только на один день, и чтобы мама не видела…

Его волнение передалось Шуре. Дался ему этот чемодан! Но после ссоры не хотелось отказывать Тошке.

— А если мама найдёт? — спросил Шура.

— Не должна найти! — отрезал Тошка и, догадываясь о Шуриных сомнениях, торопливо заговорил: — Чего ты, глупыш, боишься? Я никогда тебя не подведу, можешь не сомневаться. Просто Репу, которому ты отнёс чемодан, неожиданно пригласили в один дом, куда неудобно ходить с чемоданом. Понимаешь, Шурочка? Вот он и попросил спрятать его до завтрашнего дня…

— А почему ты его к себе не взял? — осторожно спросил Шура.

— Потому что мать дома. Ещё подумает, что я не исполнил её поручения. Ты же знаешь мою маму, говорить с ней — хуже нет…

Это выглядело убедительно. Шура взял чемодан и спрятал его под нижней полкой в тёмной кладовой, куда редко заглядывали. Шура хотел заняться уроками, но Тошка спросил:

— Может быть, немного подежуришь возле Астры? — и протянул ключ от крольчатника. — Говорят, что при этой болезни надо особую чистоту держать и часто менять воду. Так ты уж проследи, пожалуйста. Ладно?

С загоревшимися глазами, сразу забыв об арифметике, Шурка схватил ключ.

— А ты куда?

— У меня ещё есть одно дело. Так присмотришь за Астрой?

— Какой может быть разговор, — оскорбился Шура.

…Мать давно уже звала обедать, наступали сумерки, а Шурка всё ещё возился в крольчатнике.

Юра был обеспокоен поведением Шуры не меньше Тани. Ему ясно было, что мальчик обиделся. Он, вожатый, поступил опрометчиво в этой истории с Люсей Карпенко, и вот Шура Чоп вообще не пришёл в школу. Юра сразу увидел, что Шуры нет на «трудовом сборе», как ребята назвали коллективную уборку класса. Но Колька Пышнов, председатель отрядного совета, не доложил об отсутствии Чопа. Это было не случайно. Юра понял, что Колька, как и Таня, и многие другие ребята, сочувствует Чопу.

А Таня делала вид, что Шура совсем её не интересует. Но потихоньку она поглядывала, что он делает.

На уроках Шура вёл себя тихо, сидел и думал о чём-то своём. Когда учитель его спрашивал, Шура хлопал глазами и не знал, что отвечать. А после уроков сразу убегал.

— С парнем, видно, что-то стряслось, — вслух размышлял Юра. — Может, у него в семье неполадки? Кто с ним дружит?

Разговор этот происходил после уроков, когда ребята провожали Юру до института.

— Калмыкова дружит, — вспомнил Юзеф Янковский. — Я знаю.

— Ничего ты не знаешь, — запротестовала Таня. — Мы с ним давно поссорились.

— Почему поссорились?

Было стыдно признаться, что Шура назвал её обезьяной, и Таня ответила:

— Он не захотел, чтобы я вместе с ним выращивала кроликов.

— Каких кроликов? — удивился Юра.

— Шура дружит с Тошкой. Парень есть такой. Ему шестнадцать уже, и он обещал Шуре подарить породистых кроликов.

— Шура из-за этих кроликов и учиться стал хуже, — пояснил Колька.

— Это правда, — подхватила Таня и рассказала о Тошкином крольчатнике.

Таня заметила, что её рассказ огорчил вожатого.

— Ты знаешь, где живёт Шура? — спросил он.

— Знаю, — ответила Таня.

— Хорошо, — кивнул Юра, — я сам поговорю с ним, — и перестал расспрашивать о Шуре.

А Таня ругала себя, что рассказала о Шуркиной дружбе с Тошкой. Вышло так, будто она наябедничала. Но прошло несколько дней, и Юра как будто забыл об этом разговоре.

Наступила суббота — день генеральной уборки класса. Таня была дежурной и уже с утра стала требовать, чтобы ребята получили у тёти Дуни тряпки и вёдра. Подошла она и к Шуре — напомнить, что сегодня трудовой сбор. Но Шура отвернулся от дежурной и сказал с величайшим презрением:

— С ябедой не разговариваем.

— Сам ябеда, а я никогда ни на кого не ябедничала, — ответила Таня, и её глаза вспыхнули.

— А кто рассказал вожатому о Тошке? Кто?

Вот в чём дело! Должно быть, ребята передали ему разговор с вожатым. Ну и что? Разве она сказала неправду? И Таня ответила Шурке так, как однажды мама сказала ей самой:

— Ябеда нашёптывает на другого ради своей пользы, чтобы показать, какой он хороший. А я разве нашёптывала? Я при всех сказала, что ты дружишь с этим противным Тошкой. — И, отступив на шаг, добавила: — И вообще, кому ты нужен! Возьми тряпку у тёти Дуни, потому что я дежурная и назначаю тебя помыть панели.

Однако Шура тряпки не взял и панели не помыл. Как и в прошлую субботу, он сбежал. Наверное, опять к своему Тошке. А панели за него помыла Катя Руденко.

Таня не знала, что делать. Ей казалось, что она всё же была немножко ябеда, рассказав Юре про Тошку.

Прошла ещё неделя, Таня забыла обиду, нанесённую Шуркой, и опять стала понемногу жалеть его. Именно в это время вожатый вдруг заговорил о её работе в зоологическом саду.

Ребята отдыхали после игры в парке, и вокруг Юры собрался почти весь отряд.

— Ты как-то мне сказала, что работаешь в зоопарке, — обратился Юра к Тане. — Не знаешь, много у вас кроликов?

Облегчённо вздохнув, как человек, избежавший опасности, Таня радостно закричала:

— У нас, наверное, сто кроликов. Не верите?

— Думаю, Таня, ты немного перехватила, улыбнулся Юра. — А ты кроликов любишь?

— Они такие милые, — вмешалась Катя Руденко. — Особенно, когда сидят и хлопают ушами.

— А что, ребята, если мы устроим свою, пионерскую, кроликоферму и поставим дело по-научному, как, например, юннаты в зоопарке? — предложил Юра.

Всем предложение понравилось. Но как это сделать? Нужны ведь помещения, клетки, да и кроликов нет. Ребята зашумели.

— А мы ферму построим общими силами, — продолжал Юра. — Пускай каждый принесёт, что может: гвозди, дожи, инструменты. Если у нас чего-нибудь не хватит, даст школа. Вся дружина поможет, — уверял Юра.

— А кто будет заведовать фермий? — спросил Юзеф Янковский.

— Надо подумать. Как вы считаете, кто для этого подходящий человек?

— Я думаю, что самый подходящий — Шура Чоп, — ответил Колька Пышнов.

— Может быть, он и самый подходящий, — сказала Таня, сомневаясь, — но Шура Чоп не бросит Тошку.

После сбора, когда Таня собиралась уходить, Юра окликнул её.

— Калмыкова, пойдёшь со мной к Шуре?

— Пойду.

— Молодец.

И они пошли.

Шура был дома и что-то пилил. Он смутился, когда увидел вожатого. Таня это сразу поняла. Но Юра не стал спрашивать, почему тот сбежал со сбора.

— Мы к тебе по делу, — серьёзно сказал вожатый.

Шура перестал пилить.

— Ты почему не приглашаешь садиться? Не рад нам, что ли?

— Садитесь, сказал Шура и вытер стул полотенцем. — Пожалуйста.

— Говорят, ты хорошо разбираешься в кроликах? — начал вожатый.

Шура насторожился.

— Немного разбираемся, — важно ответил он.

О кроликах Шура мог говорить сколько угодно. Особенно, когда его слушали так, как вот сейчас Таня. Она даже рот открыла, как маленькая, и Шуре было приятно и смешно.

Кроликов нельзя сравнивать даже с голубями, говорил Шура. Он ничего не имеет против голубей, с удовольствием гоняет их, если подвернётся случай, но разве их можно сравнить с кроликами?

— А у тебя с Тошкой какие породы? — спросил Юра.

— Больше беспородные рексы, но есть парочка шиншиллы. А вам зачем это? — вдруг спохватился он.

— Видишь ли, Шура, совет дружины поручил отряду создать кроликоферму, и я подыскиваю знающих ребят. Поможешь?

У Шурки даже глаза загорелись. Но тут же он вспомнил про Тошку и помрачнел.

— Никто тебя, конечно, не принуждает, — сказал Юра. — Я думал, что ты нам поможешь. Всё-таки это лучше, чем искать кого-то на стороне. — И вожатый кивнул Тане: — Пошли, что ли?