Гена. Ой, екает! Знаешь, я слезу! Я больше не хочу этих процедур! Пусть буду таким, как есть, и ладно.

Шурик. Нет, не ладно! Для тебя все равно, а для нашего класса не все равно! У нашего председателя совета отряда ничего не должно екать: ни печенка, ни селезенка. А теперь будем прыгать со шкафа. (Отодвигает стул от шкафа.)

Гена. Ой, что ты делаешь?!

Шурик. Продолжаем лечение! (Уходит.)

В комнату медленно, какой-то странный и тихий, будто уже отрешенный от земных забот и тягот, входит Петька. Скрестив руки на груди, он останавливается перед антигравитоном с надписью: «Руками не трогать!» — и ногой приподнимает покрывало, которым накрыт аппарат.

Гена. Эй, Петька, ты чего делаешь? Руками нельзя, так ты ногами?

Петя(еле удостаивает взглядом Генку и начинает медленно ходить по комнате). Во-первых, я теперь уже не Петька, а Петр Иванович, а во-вторых, это невежливо — принимать гостей, сидя на шкафу.

Гена. А я тебя не звал в гости, ты сам притащился.

В комнату с подушкой в руках: незаметно для Пети на цыпочках входит Шурик.

Петя. Это тоже дурной тон перебивать своих собеседников на полуслове. Вы же не знаете, что у меня «в-третьих». Я пришел сюда с грузом своих мыслей и переживаний, которыми я решил поделиться с вами.

Шурик(стоя за шкафом, шепотом). Генка, во заливает! Ты с ним держи ухо востро!

Гена(Пете). Ну, и что же это у тебя за груз?

Петя. «В-третьих» тебя интересует? (Пауза.) Да-а, а я все-таки никогда не пожалею, что учился в нашем классе. Здесь всегда была такая атмосфера, которая меня окрыляла и вдохновляла на свободный полет мыслей. Здесь я познал основные законы физики, узнал, отчего происходит электричество. Берется с одной стороны «плюс», с другой стороны «минус», соединяются проводами — и готово! Здесь у меня родилась скромная идея, та, о которой, может быть, скоро заговорит весь мир.

Гена. А чего это ты так жалобно говоришь? Ты что, помирать собрался? Или оттого, что мы с Шуриком подорвали твой авторитет?

Петя. Нет, Гена, мой авторитет никто и никогда не подорвет, поверьте мне! А впрочем, я чувствую, что вы меня не поймете и я только зря время теряю. Или разве вы мне дадите одну очень важную физическую формулу?

Гена(удивленно). Формулу?! А какую формулу?

Петя. А такую… Но, впрочем, мне… мне ничего не надо!

Гена. Ну, а какую все-таки? Что тебе надо определить?

Петя. Ну, длину пути… движения.

Гена. А что у тебя там движется?

Петя. Тело движется.

Шурик(испуганно, за шкафом, подсказывая Генке). Какое тело? Человеческое?

Гена(Пете). Живое?

Петя. Это неважно. Можно и мертвое, то есть неодушевленный предмет.

Гена. А куда оно будет двигаться, это тело?

Петя. По наклонной плоскости.

Шурик(за шкафом). Фу, черт, даже страшно становится! Мертвое тело по наклонной плоскости…

Гена. Ну, так бы сразу и сказал, какая тебе формула нужна, а то пришел, запел, как нищий: «Подайте Христа ради!»

Петя(меняя тон, становясь прежним Петей). Слушай, ты, утильсырье! Ты что, не видишь, что человек в глубоком раздумье? Замолчи, говорят! А то как дам, то сразу со шкафа сальто-мортале сделаешь! (Опять взгрустнув.) Короче говоря, сегодня в пятнадцать часов двадцать семь минут по гринвичскому времени я принял решение. И это решение никто не сможет изменить.

Гена. А какое решение?

Петя(вздохнув). Пройдут года, зазеленеют рощи, запоют соловьи и канарейки, и начнут они вить гнездышки. Но когда вспомнят обо мне люди, то некоторые из них очень и очень пожалеют, что в свое время они не дали мне формулу. (Строго, после паузы.) Значит, ты не окажешь мне последнюю услугу?

Гена(решительно). Нет! Пойди и сам поищи в учебнике!

Петя(печально). Ну что ж… Пойду посмотрю в последний раз на нашу школу, где я провел года свои златые. (Уходит.)

Шурик(выходя из-за шкафа). Генк, ты слышал? У меня, честное слово, аж под ложечкой защемило, так он жалобно говорил! С ним, наверное, что-то произошло! Ты обратил внимание: «Пойду и посмотрю в последний раз!»? Может быть, у него с мамой что-нибудь случилось? Люська верно говорила, что ты плохой психолог.

Гена(взволнованно). Ой, может быть! Я и не подумал! А мы еще письма ему пишем из Космического института, боремся с ним морально и даже физически!

Шурик(взволнованно). Может быть, ему нужен покой и забота и он пришел к нам как товарищ к товарищу поделиться. А мы с тобой ничего не выслушали, по душам не поговорили… Дипломатическую ноту не послали! Приготовили и не послали!.. Э-эх!

Гена. Обожди, я сейчас слезу, и мы обсудим.

Шурик. А ты прыгни на подушку.

Гена. Не надо. (Никак не может набраться храбрости и прыгнуть.)

Стук в дверь.

Шурик(испуганно). Наверное, опять Петька!

Гена лезет на шкаф. Шурик снова прячется за шкаф. В комнату вбегает Майка.

Майка(взволнованно). Мальчики! Петька!

Гена(со шкафа). Что случилось?

Майка(задыхаясь, бегает по комнате). Петька! На помощь!

Шурик(выскакивая из-за шкафа, испуганно). Что с Петькой?

Гена(спрыгнув со шкафа). Что произошло? Говори!

Майка(отскакивая в сторону от ребят). Ой, как испугали! Ну разве так можно? И вы тоже хороши: один на шкафу, другой за шкафом. Я пришла к вам сказать: куда смотрит совет отряда? Куда смотрит наша общественность? Это же бесчеловечный человек! Это же человечный бесчеловек!

Гена. Кто?

Майка. Это эгоист! Они только о себе с Люськой думают. Я пришла сигнализировать.

Гена. Ну, ты успокоишься или нет?

Шурик(дует на Майку). Фу-фу! Охладись!

Майка. Нет, так жить невозможно! Ну ладно, я сейчас передохну… Вы знаете что? Я пришла сегодня к ним и говорю Петьке: «Петя, примите меня в свой драматический кружок!» А у них уже в комнате декорации, ангельские крылья, пожарные каски. А Петька как закричит на меня: «Уходи отсюда! У нас тут не драма, а трагедия готовится! Какая не бывала еще во всей истории человечества!» Я и говорю: «Ну, вот и примите меня в эту трагедию!» А Петька как закричал: «Ты что, хочешь, чтоб тебе тут башку оторвало?» В общем я пришла к вам сказать, что так продолжаться в нашем классе не может. Не может! Петька меня к себе не принимает. Вы меня к себе не принимаете. А куда же мне, честному пионеру, деваться? И вы, как члены совета отряда, должны принять меры: охватить самодеятельностью всех ребят! Я сижу все время дома одна и думаю: а где же у нас внеклассная работа?

Гена. Подожди! Мы еще тебя охватим самодеятельностью. А какую они там постановку готовят?

Майка. Не знаю. Может быть, про Отелло или там Джульетту.

Шурик. Х-ха! Петька — Отелло, а Джульетта — Люська. Вот она где, трагедия, зарыта!

Гена(Шурику). А при чем же тут пожарные каски и ангельские крылья?

Майка(Гене). Не знаю! Не знаю! (Пауза.) Да, Миша мне сказал, что ты час назад с Петькой на дуэли дрался из-за Люськи, это правда?

Шурик(Майке). Чистое вранье! Они дрались из-за общественных интересов.

В комнату входит Люся. В руках у нее чучело совы. Гена отворачивается от Люси.

(Люсе.) Вот Джульетточка явилась! А где ж твоя подушка?

Люся. Гена! Вот твое чучело. (Хочет поставить чучело на стол.)