Марион внезапно оглянулась. Она как будто не очень удивилась, увидев полицейских.

— Они там, — просто сказала она, указывая в ту сторону, где рычали собаки.

— Кто? — крикнул совершенно ошеломленный Синэ.

— Воры, — ответила Марион со спокойной улыбкой, — которые украли лошадку…

И она засунула два пальца в рот. Ее звонкий свист точно хлыстом ударил собак. Они отскочили в сторону и покорно окружили ее: головы были подняты, безумные глаза блестели, как рубины.

— Тихо! — сказала им Марион.

Она протянула руки, медленно отвела псов в другой конец цеха, собрала их всех в одном углу и успокоила. Это было очень кстати: псы находились в таком состоянии, что легко могли тут же пообедать парой полицейских.

— Я их держу, — сказала она Синэ. — Можете спокойно забирать ваших воров. Они свое получили…

Пять жуликов сидели на корточках, прижавшись к стене, втянув головы в плечи; одежда висела на них клочьями. Они находились в таком жалком состоянии, что пришлось силой поднимать их, чтобы поставить на ноги. На полу валялись четыре хороших пистолета. Синэ подобрал их и усмехнулся, заметив голые икры Рубло. У Рубло, Пепе и Красавчика лица были в крови, а руки все искусаны. Двое других тихо стонали, ощупывая свои ноги и бока.

На всю честную компанию надели наручники, а инспектор напустился тем временем на Габи.

— Что вы натворили!.. — кричал он, показывая на разгромленную кладовую и выбитые двери.

— То есть как это?! — запротестовал мальчик, покраснев от обиды и злости. — Эти негодяи стреляли в нас!

— Как вы попали на фабрику?

— Вот тебе и раз! У нас был ключ! А у них ключа не было. Видно, им здорово нужно было это помещение, раз они приехали, чтобы отобрать его у нас…

Инспектор не смог ничего добиться от арестованных. Они только ругались и стонали. Синэ прошел в кладовую, с трудом переступая через валявшиеся на полу груды товаров. Мели и Татав оставались в самой глубине.

— Мы не можем найти Бонбона! — закричала Мели. — Идите помогите нам…

Синэ встревожился и решил принять участие в поисках. Все ребята присоединились, кроме Марион, — она не спускала глаз со своей своры. Прыгая среди картонок, Габи, Фернан, Зидор и Жуан с бешеным оживлением доканчивали разгром фабрики Биллетт. Случайно инспектор ударил ногой по большой коробке, и с нее слетела крышка. Беленький толстощекий малыш Бонбон лежал, вытянувшись во весь рост в коробке. Увидев Синэ, он пригрозил ему большим револьвером.

— Ни с места, иначе я тебя убью! — сказал Бонбон, зажмуривая глаза.

Синэ бесцеремонно схватил его за ногу и передал старшим.

— Выкиньте всё из шкафов, — сказал он. — Весь товар на пол. Надо найти…

— Что найти? — насмешливо спросил Габи.

— Там видно будет, — уклончиво ответил инспектор. — По-моему, эта вещь должна сразу броситься в глаза. Ищите!

Мальчики с наслаждением принялись за поиски.

Синэ заметил дверь в темную комнатку, куда Марион запрещала малышам ходить. Туда не проникал свет из кладовой. Синэ зажег фонарь и вошел. Луч фонаря осветил гардеробы, пыльные умывальники и забранное решеткой слуховое окошко, выходившее во двор. Синэ прошел еще дальше и вдруг зацепился за какой-то предмет, лежавший на полу. Чуть не упав, он схватился за шкаф, и тут свет его фонаря упал на пол.

— А-а-а-а-а! — во всю глотку закричал инспектор.

На его крик прибежали Лями, двое полицейских и все ребята.

Инспектор стоял, открыв рот. Он по щиколотки увяз в груде кредитных билетов.

Из настежь раскрытого шкафа высовывался большой серый мешок, а из мешка выползали новые пачки кредиток и с тихим шелестом падали к ногам Синэ. Шкаф был набит мешками. Один из них, не удержав равновесия, свалился на пол.

Лями сосчитал: одиннадцать мешков.

— Просто не верится! — сдавленным голосом сказал Синэ.

— И мне тоже! — повторил Лями, срывая перочинным ножом пломбу с нижнего мешка.

Новый поток кредиток покатился с шелковистым шелестом на пол. Полицейские в упор посмотрели друг на друга.

— Это сто миллионов из поезда Париж — Винтимилья!.. — пробормотал обезумевший от радости Синэ.

Он обернулся и вдруг увидел ребят, с удивлением заглядывавших в помещение.

— Иди-ка сюда! — позвал он Габи.

Мальчик быстро подошел и без всякого уважения к расстилавшемуся перед ним богатству ступал по нему своими коваными ботинками. Инспектор обеими руками схватил его и принялся яростно трясти.

— Вот уже два или три дня, как вы здесь бродите!.. — кричал он ему прямо в лицо. — И вам не пришло в голову обыскать эту комнату?! Вы не видели этих денег? Нет?

— Конечно, видели, — спокойно ответил Габи. — Что из того?

— Что из того!.. — рычал инспектор. — Ты не мог прийти доложить мне об этом? Не мог?!

Ошеломленный Габи повернулся к товарищам, как будто взывая о помощи. Марион подошла к инспектору, широко раскрыв глаза, как лунатик.

— Но, господин инспектор… — задыхающимся голосом проговорила она. — Их было слишком много! Мы думали, что они ненастоящие, как все остальное…

Такое простодушие обезоружило Синэ — он сразу отпустил Габи и не нашелся, что сказать.

— Что мы будем делать с деньгами? — спросил Лями.

— Возьми трех человек и перенеси тюки в автомобиль, — ответил Синэ. — Ребята подберут все с земли и наполнят оба пустых мешка. Я остаюсь наблюдать за работой…

Все, от мала до велика, взялись за дело. Возмущенный Габи собирал бумажки охапками и запихивал их в мешки.

— Это мы-то воры?! Недурно!..

— Я этого не говорил, — протестовал немного сконфуженный Синэ. — Но поставь себя на мое место, малыш! По всей Франции ищут эти сто миллионов, а они, оказывается, здесь, в моем участке! С ума сойти!..

— Сто миллионов!.. — повторял Лями с растерянным видом, вскидывая мешок себе на плечо. — Сто миллионов!..

Маленький Бонбон собирал кредитки по одной, осторожно переворачивал их, чтобы разглядеть обе стороны, и бросал в мешок, смело поглядывая на инспектора.

— Можно оставить себе одну или две бумажки? — наконец спросил он с изумительной непринужденностью. — Тут их столько, что не будет видно…

Инспектор Синэ едва не лопнул от злости.

— Если хоть одной не хватит, — зарычал он, — я вас всех посажу, разбойники вы этакие!..

Ребята испугались и поникли головами, но девочки втихомолку давились от смеха. Бонбон со страху разразился громким плачем. Немного устыдившись своей грубости, Синэ попытался исправить положение.

— Вам дадут каждому одну или две кредитки. Может быть, и больше, не знаю! — сказал он более мягким голосом. — Прежде всего надо, чтобы банк пересчитал всю сумму. Конечно, будет выдано крупное вознаграждение, и вам тоже будет причитаться. Это вполне нормально. Но придется подождать.

Вдруг в каморку прибежал испуганный полицейский.

— Иди-ка займись своими собаками! — крикнул он Марион. — Они опять начинают волноваться.

Все шестьдесят питомцев Марион разбежались по фабрике, срывая свою злобу на остатках товаров. Зрелище было великолепное: собаки носились среди шелестящих бумаг, рылись в украшениях и потом бегали с воротничками на шее, с длинными бородами в зубах, они грызлись из-за картонного крокодила, бросались друг на друга. Фабрика стала похожа на зверинец, окутанный тучей рыжеватой пыли и наполненный глухим рычанием.

— Это ничего! — засмеялась Марион. — Они просто немного веселятся. Я их сейчас успокою…

Она посвистела сквозь зубы, и в помещении воцарился порядок. Синэ вышел из кладовой вместе с детьми, вынося последний мешок.

— Все! — с удовлетворением сказал он Лями. — На всякий случай вернемся завтра, посмотрим еще раз… А теперь займемся этими молодчиками.

Он указал на пятерых негодяев в наручниках. Они лежали под наблюдением бригадира и его людей в глубине цеха. Тассар открыл шествие, а Синэ и Лями заставили арестованных идти, внимательно их оглядывая.

— Лисица и Бульдог! — с удивлением сказал Синэ, взглянув на Пепе и Красавчика. — Маленькая Фабер была права… А Красавчик… действительно красавчик!