— Ой, нет, — засмеялась Барбара. — Нос человека вообще не чувствует запаха своих следов. Мой нос тоже никуда не годится, — добавила она с грустью. — Если бы у меня был такой нос, как у тебя, то я давно была бы на своей даче у папы-мамы!

— Аа-а, ты отдыхаешь здесь поблизости, — догадалась Ава. — Ты уже тоже взяла себе собаку? — спросила она, искоса глядя на девочку.

— Нет, папа-мама не разрешили, — призналась Барбара, — Хотя я попросила их купить мне собаку, но они подарили мне на день рождения только книгу о собаках.

— Что — и о собаках написаны книги? — удивилась Ава.

— Да, много книг, лаже у меня лома их несколько. Некоторые книги рассказывают о жизни и судьбе собак, такие как «Муму», «Лесси возвращается домой» и «Малыш Нублу»…

— О-о-о… Одного Малыша Нублу я знала, он работал в пожарной команде, — молвила Ава.

— Эта книга как раз и рассказывает об этой собаке, — Барбара знала об этом.

— Да что ты говоришь! Мир все-таки такой маленький: мы только что с тобой встретились, а уже выяснили, что у нас есть общие знакомые! — Ава встряхнула своей головой.

— Да, но есть еще научные книги о собаках. Там написано, как собаки должны питаться, как надо воспитывать собаку и какие должны быть у нее челюсти.

— Я надеюсь, что там сказано, что зубы должны быть достаточно острыми, — сказала Ава усмехнувшись.

— М-м, — пробормотала Барбара, потому что она не очень хорошо помнила, что там в книжках было написано именно про челюсти, ей просто понравилось и запомнилось это устрашающее слово «челюсти». Но слово «челюсти», по мнению Барбары, звучало более интересно, чем «зубы», зубы были всего лишь средством для грызения, которые могли иногда болеть или выпадать или собою просверлить десну. А вот в челюстях было что-то особенное и большое, в этом слове было несколько сотен собачьих клыков, стоящих плотными рядами.

— Название одной книги о собаках «Ты воспитал друга», в ней говорится и о тех собаках, которым установлены памятники, — важничала Барбара своими знаниями.

— Ты сказала — друга? Значит, люди знают, что собака — их друг? — Ава радостно подняла свою морду.

— О-о-о, да все… почти все люди знают, что собака — лучший друг человека. Даже есть такая пословица: «собака — лучший друг человека»! Ой, подожди, или это про книгу, что книга лучше, чем собака…

— Мне неудобно признаться, но в то время, когда я была щенком, когда у меня только стали формироваться челюсти, — промолвила Ава, важно подчеркивая новое слово «челюсти», — я разгрызла почти на куски одну книгу и получила от хозяина тумака. Тогда я поклялась себе, что больше не буду трогать книг, даже если буду умирать от голода… Да и какой у книги вкус я не помню, только помню, что было приятное чувство, когда кончик зуба просверлил несколько страниц и все они замечательно хрустели на чешущихся деснах: хруст-хруст!

Барбара засмеялась:

— Ну да, и человеческие детеныши в младенчестве тоже не умеют обращаться с книгой. Послушай, Ава, а почему ты живешь здесь?

— Моя история очень простая: меня берегли и баловали неустанно, брали везде с собой, кормили как младенца, у моих хозяев не было детей. И отдавать меня им было ужасно жалко. Кстати, я не отношусь к тем летним собакам, целью жизни которых является набить себе желудок любой едой из помойки или из рук случайных людей: я росла и жила в очень приличной семье врачей. Но мой человек, который был очень известным доктором, должен был вместе с хозяйкой уехать куда-то далеко-далеко делать свою врачебную работу, и хозяйка должна была поехать вместе с ним. Очевидно, собак с собой брать не разрешалось… Я видела своими глазами, как они переживали за меня, и слышала своими ушами, как хозяин и хозяйка обсуждали, на кого меня оставить. Меня не продали, для нового дома мне дали с собой спальный мешок и миску для еды, а с новых хозяев взяли честное слово, что они будут хорошо заботиться обо мне. Но я просто не могла оставаться на месте, когда настоящий хозяин помахал мне из окна вагона. Да, обо мне заботились так, что новые хозяева взяли меня даже на железнодорожный вокзал, чтобы я смогла попрощаться с моими хозяевами. У меня так болело сердце, что я просто должна была вырваться из рук друга хозяина и побежать следом за поездом. Но поезд — существо железное, сильное. Я почувствовала довольно скоро, что силы мои на исходе, но он несся вперед, набирая скорость… Я подумала, что отдохну немного и вновь продолжу свой путь, но потом пришел новый поезд с таким же запахом, как и предыдущий. Я бегала несколько дней и недель вдоль края железной дороги, но потом догадалась, что так я своих хозяев никогда не найду, — вздохнула Ава. — Ну вот, теперь ты знаешь мою историю. Потом я встретила Трезора, так звали моего погибшего супруга. Трезор был летней собакой, он и привел меня сюда… Среди своих легче жить, чем бродить одной по свету.

— Да, Ава, а что ты скажешь на то, если твои хозяева через какое-то время вернулись домой в надежде найти тебя у своего друга? — размышляла Барбара. — Ты сама сказала, что тебя не продали, даже твои вещи перенесли в новый дом?

— Ой, об этом я даже не подумала! — испугалась Ава. — Мой хозяин! Мой человек ищет меня, а я болтаюсь здесь! Какой позор!

— Ну, я наверняка не знаю, но предполагаю, что именно так и случилось, — добавила Барбара.

— Мама, мы теперь пойдем к твоему человеку обратно? — спросил Чана, приподнимая свою морду с ноги Барбары.

— А ты лежи спокойно и будь теплым! — огрызнулась Ава. — Это не так просто, как кажется: найти железную дорогу, пробежать мимо незнакомых городов и деревень… Я должна это еще обдумать. Все надо очень точно продумать, — пробубнила она себе под нос и вышла из пещеры. У входа в пещеру она остановилась и обернулась: — Ах да, к сожалению, наши собаки сейчас не могут предложить тебе человеческой еды… Но Рекс послал Рики и Сетти искать еду. Так что, пожалуйста, потерпи немного.

Барбара была действительно очень голодна. Она сунула руку в карман на талии, там были еще две конфеты! Когда она засовывала в рот одну из них, то заметила сгорающие от любопытства глаза Чапы и увидела маленький розовый язычок, облизывающий черный нос.

— На, возьми, — уступила она, вздыхая, другую конфету своему «компрессу».

— О-о-о! — Чапа с наслаждением стал грызть карамель.

— Радость для моих зубов!

Немного погодя Ава привела на смену Чапу согревать ногу Барбары своего другого сына — Самми. Хотя шерсть Самми была такой же теплой и мягкой, как у его брата-близнеца, но она была гладкая и белая как снег. От мамы ему достались только уши — они были похожи на котлеты и коричневые. Барбара еще не до конца дососала свой сладко-кислый леденец, она выковыряла его из-за щеки и предложила Самми.

— Я его уже сосала довольно долго. Но больше у меня конфеты нет, — сказала она извиняющимся тоном.

— Вот это да! — Самми склонил морду набок и за секунду с хрустом разгрыз карамель своими маленькими острыми зубами. — Получают ли домашние собаки каждый день такие косточки?

— Это не косточка, а конфета! — засмеялась Барбара. — На самом деле в книгах пишут, что аппетит собак нельзя портить сладостями. Но иногда тайком любимую собаку можно угостить конфетой!

— Мне бы эти кости-конфеты нравилось есть каждый день! — сказал Самми. После этого он не добавил ни слова — тихонько лежал на ноге Барбары, мечтая о чем-то.

— Я принесла тебе немного травы. — Ава положила перед Барбарой несколько зеленых травинок.

— Овцы едят траву, а люди не едят, — улыбнулась девочка.

— Не только овцы, но и собаки, и даже, извини за выражение, кошки! — важно сообщила Ава.

— Иногда просто приходится есть траву и тогда, когда ты проглотил тяжело перевариваемый кусок кости, или если болит живот, или тогда, когда плохо себя чувствуешь…