— Может быть, мы его спугнули, и он нырнул в воду? Ничего не видно. Хоть бы луна скорее взошла, что ли?

— Да, нам придется подождать.

Они застыли в ожидании, не спуская глаз с лунки. Лаурис стоял в нескольких шагах от Зандава, чуть позади него. В сгустившихся сумерках еле виднелись Дейнис с Лудисом.

Лаурис взвел курок и крепко сжал пальцами ружье. Подвинувшись к Алексису, он шепнул:

— Там, по-моему, пузыри показались. Взгляни туда… на самую середину.

Алексис склонился над лункой.

Вдруг с той стороны, где находились Дейнис с Лудисом, донесся громкий крик. Алексис выпрямился, а Лаурис опустил ружье.

— Что там такое? — воскликнул Зандав.

— Наверно, что-нибудь случилось, — прошептал Лаурис.

Крик повторился. Алексис вонзил гарпун в лед возле лунки, и оба пустились со всех ног к Дейнису.

Отправив Лауриса с Алексисом искать новые тюленьи лунки, Дейнис принялся убирать трофеи. Вдвоем с Лудисом они кое-как втащили тюленьи туши на салазки, на каждые по одной, детеныша положили рядом с матерью.

— Маленького я возьму себе, да, папа? — приставал Лудис.

— Увидим, когда начнем делить, — проворчал Дейнис. — Мне бы хотелось взять одного из больших.

— А маленький красивее, — радовался Лудис. — Посмотри, какая у него мягкая шерстка!

Мальчик погладил спину маленького тюленя и пощупал жирные складки кожи.

— Он мягкий, как слива. Наверно, хорошо питался.

— Плохо ли им живется! Работать не нужно, ломать голову над тем, где добыть пропитание, не приходится. Поиграет в воде, половит рыбку и нагуливает жирок. Ни один тюлень не захочет быть человеком.

— И в школу им ходить не нужно! — воскликнул мальчик. — Утром можно спать вволю.

— Пока его величество брюхо не заставит подняться, — фантазировал Дейнис вместе с сыном. — Да, Луди, будь мы тюленями, нам бы недурно жилось.

— Но за нами бы охотились.

— Мы бы не были настолько глупы, чтобы подпускать близко человека. По мне, играй хоть целый оркестр — я не потащился бы, как этот дурачок, слушать колокольный звон.

— А что можно сделать из больших шкур?

— Все, что только захочешь. Можно сшить теплую жилетку, шубейку, ночные туфли, шапку или сделать полость для саней. Луди!

— Что?

— Ты лучше не гладь их.

— Почему? Они же мертвые, не укусят.

— Понюхай свои руки, — усмехнулся Дейнис.

Понюхав, Лудис поморщился.

— Какой противный запах!

— Теперь он долго будет тебя преследовать. Все, что возьмешь в руки, будет пахнуть тюленем.

— И хлеб?

— Все, к чему притронешься. Даже есть ничего не захочешь.

— А разве нельзя отмыть руки?

— Нет, ни вода, ни мыло не помогут.

— Это плохо.

— Очень плохо.

Мальчик с недоверием взглянул на отца: не шутит ли? Воспользовавшись моментом, когда Дейнис отвернулся, Лудис подобрался к лунке, пытаясь сполоснуть руки. Но лед вокруг лунки был залит кровью убитых животных, и если опуститься на колени, и одежду запачкаешь и весь пропахнешь. Лудис присел на корточки, пытаясь достать руками до воды. Но это оказалось не так-то легко, пришлось сильно наклониться вперед и опустить руки в темный колодец. Мальчик торопливо наклонился, его тело потеряло равновесие, и нога поскользнулась на мокром от крови льду. Отчаянный крик заставил Дейниса обернуться. Он услышал всплеск воды, успел заметить две беспомощно барахтающиеся руки, и мальчуган исчез. Дейнис мгновенно очутился у лунки, сбросил полушубок, вязаную рубашку, шарф и глубоко, до самого плеча, сунул руку в ледяную воду. Ничего не нащупав, Дейнис без малейшего промедления опустился в воду и, придерживаясь одной рукой за лед, другой энергично шарил в воде подо льдом. Он думал, что Лудиса затянуло под лед. Так это и было. При третьей или четвертой попытке Дейнис нащупал плечо мальчика и вытащил его, наполовину захлебнувшегося, на поверхность. Испуганный мальчик кричал даже тогда, когда уже очутился на льду. Он стоял на двенадцатиградусном морозе в намокшей одежде, покрывающейся ломкой ледяной коркой, и кричал.

Дейнис первый пришел в себя.

— Бросай ватник! Живее, пока не примерз! Снимай рубашку и носки с сапогами!

Он помог Лудису разоблачиться, заставил надеть свою плотную вязаную шерстяную рубашку, доходившую мальчику до колен, обмотал ему шею шарфом и завернул в свой полушубок. Свернувшегося клубком Лудиса он посадил на салазки к тюленям, укутав ему ноги мешками, которыми были накрыты убитые животные, шапку его он сначала отжал досуха и только после этого надел ему на голову.

— Тебе не холодно? — спросил Дейнис, дрожа всем телом.

— Не-нет, м-мне н-не холодно… — стуча зубами, ответил Лудис.

Дейнис больше ничем не мог ему помочь. Теперь он попытался отжать и свою одежду, но это ему плохо удавалось. Вода моментально замерзала и превращалась в ледяные кристаллы, брюки прилипали к телу и смерзались.

Тем временем где-то вдали воздушные течения изменили свое направление. Еще до того как ветер долетел до побережья поселка Песчаного, сила воздушного потока всколыхнула морское течение, и оно подо льдом повернуло на северо-запад, погнав излишки воды залива назад, в открытое море. Это течение уже в продолжение нескольких часов незаметно подмывало снизу ледяное поле, просачивалось и крутилось мощными водоворотами до тех пор, пока ледяной покров не уступил натиску. И тогда в вечернем сумраке на море вдруг раздался грохот, похожий на орудийный залп. Алексис с Лаурисом остановились.

— Ты слышал? — спросил Алексис.

Эхо отдалось где-то на берегу.

— Лед отделился… — побледнев, ответил Лаурис.

Оба сразу представили себе, что их ожидает.

— Если бросить все и бежать сейчас же к берегу… возможно, мы еще успеем перескочить? — подумал вслух Лаурис.

— А Дейнис с Лудисом? С ними что-то случилось… — ответил Алексис.

— Ты прав, — согласился Лаурис. — Бежим скорее. Может быть, лед только треснул… не отделился.

И они побежали еще быстрее, спеша на помощь товарищам, забыв о собственном спасении. А в это время льдина шириной в километр и длиной в два медленно отделялась от сплошного ледяного поля берегового припая — расщелина становилась все шире. Перепрыгнуть через нее уже было невозможно. Скоро плавающий ледяной остров и припай разделяла широкая темная река. Поднялся ветер, принесший с собой свинцовые тучи, разразившиеся снегом.

— Это вы? — стуча зубами, спросил Дейнис, когда увидел Алексиса с Лаурисом. — У нас случилась маленькая неприятность: Лудис провалился в воду…

— Ты в состоянии идти, Дейнис? — спросил Алексис.

— Как сказать… За вами мне не угнаться.

— Тогда садись на салазки, да поскорей. Нам нужно спешить.

Почти силой усадив Дейниса на салазки, где лежала самка тюленя, Алексис впрягся и бегом потащил их в сторону берега. Лаурис тащил вторые салазки, где сидел Лудис; ему приходилось изо всех сил нажимать, чтобы не отставать от Алексиса. «И опять он первый догадался… — с легкой горечью подумал Лаурис. — Всегда и во всем он первый».

— Что случилось? — спросил Дейнис.

— Случилось то, что льдина отделилась от прибрежного льда. Нас уносит в море, и вряд ли мы выберемся на сушу, — вспылил Алексис.

Дейнис, вздохнув, втянул голову в плечи. Ему было очень холодно.

— Обожди, Алекс! — воскликнул Лаурис.

— Что еще? — обернулся тот.

Сняв свой полушубок и шарф, Лаурис отдал их Дейнису.

— Надень! Иначе замерзнешь, как таракан!

— Да я-то обойдусь как-нибудь… — бормотал Дейнис. — Вот мальчугану бы не мешало что-нибудь… на ноги.

Ни слова не говоря, Алексис снял свой ватный пиджак и укутал им ноги мальчика, после чего трудный пробег возобновился. Лаурис удовлетворенно подумал: «На этот раз я оказался первым».

Минут через пять они подбежали к темнеющей в сумерках полосе открытой воды шириной около пятидесяти метров.

— Так оно и есть… — Алексис с досадой сплюнул.