Леди Сибилла давно уже разлюбила его.

С каждым днем ее все больше раздражали его плебейские привычки. Она терпеть не могла его знакомых и ненавидела безвкусную роскошь его дома.

Если леди Сибилла узнает, что у него есть другая жена, то сразу же даст ему на совершенно законном основании развод, и он окажется на скамье подсудимых, лишившись к тому же всяких надежд на ее огромное наследство.

— Боже мой, Боже мой! — причитал несчастный Том, отхлебывая время от времени вино из маленькой бутылочки, которую для успокоения нервов постоянно держал теперь у себя в кармане. Тайком от леди Сибиллы, разумеется.

Встречи с женой стали для него пыткой.

— Что с тобой, Том? — каждый раз спрашивала она.

— Ничего, — отвечал он, пытаясь скрыть свое волнение за жалкой улыбкой.

— С тех пор, как ты съездил в Лондон, тебя не узнать. Что случилось?

— Наверное, съел там что-нибудь нехорошее.

— На фабриках все в порядке?

— Да, дорогая. А как твоя ярмарка? — спрашивал несчастный, чтобы переменить тему разговора.

— В точности так, как я и предполагала, — желчно говорила леди Сибилла. — В последний раз я трачу свое время на благотворительность!

— Сиб, дорогая, я сам приду и пожертвую сотню фунтов, если в Худдерсфилде перевелись щедрые люди!

— Прекрати меня так называть! Меня зовут не Сиб, а Сибилла, пора запомнить! И не трать наши деньги на этих жалких плебеев: если они не способны понять, что больницу надо поддерживать, то они и не заслуживают того, чтобы она вообще у них была!

— Как тебе будет угодно, — смиренно отвечал муж.

…Кротин собрался в очередной раз отхлебнуть из своей бутылочки, но ему помешал телефонный звонок леди Сибиллы.

— Добрый день, Том, — сказала она. — Я приведу сегодня к обеду гостя. Предупреди, пожалуйста, слуг.

— Хорошо, дорогая, — радостно ответил фабрикант: в присутствии гостя жена не станет задавать неприятных вопросов. — А кто к нам придет?

— Мистер Пинто Сильва. Ты его знаешь?

— Нет. Он, видимо, иностранец?

— Да.

— Откуда он приехал?

— Из Португалии. Мистер Пинто был очень мил и пожертвовал тысячу фунтов стерлингов. Вот я и пригласила его пообедать.

— Я буду рад с ним познакомиться, — сказал Том Кротин.

…Обед был великолепен.

Блестящий иностранец рассыпался в комплиментах леди Сибилле и прекрасно организованной ею ярмарке.

Леди была в восторге от иностранца.

Ее муж тоже был доволен: на него почти не обращали внимания.

— Вы тоже много времени и сил отдаете благотворительности, мистер Сильва? — спрашивала в четвертый раз леди Сибилла.

Пинто утвердительно наклонил голову:

— И в Португалии, и в Англии я стараюсь помогать бедным. Ведь им живется так трудно! Вот, например, на днях мне рассказали об одной женщине в Уэльсе, которую покинул муж.

Фабрикант, подносивший в это мгновение вилку ко рту, поспешно положил ее на тарелку.

— Мне рассказали о ней мои друзья, которые собираются купить фабрику, чтобы шить одежду для бедных. Они хотят значительно снизить цены, чтобы бедные женщины были в состояния покупать их продукцию. Поэтому меня попросили подыскать для этой цели фабрику по сходной цене.

Пинто взглянул на Кротина, лицо которого стало белее скатерти.

— Я не одобряю чрезмерной щедрости к бедным, — сказала леди Сибилла. — Они так неблагодарны…

— Мы и не требуем от них благодарности, — возразил мистер Сильва. — Ведь они часто попадают в беду не по своей, вине. Особенно женщины. Например, эта бедняжка из Уэльса, которую бросил муж! Этот бессердечный человек женился вторично, не расторгнув первого брака, разбогател и живет где-то в этих местах. А несчастная женщина никак не может свести концы с концами…

Фабрикант со звоном уронил нож на пол и поспешил поднять его, бормоча извинения.

— Неужели на свете существуют настолько бесчестные люди? — воскликнула леди Сибилла. — И та женщина, с которой он живет сейчас, согласилась стать его второй женой?

— Она не знает о существовании первой, — сказал Пинто.

— А имя этого негодяя вам известно? Его надо немедленно отдать в руки правосудия! — продолжала жена Кротина.

Том встал.

— Прошу прощения, дорогая, — с трудом проговорил он. — У меня появилась очень интересная идея, которую необходимо срочно обсудить с мистером Пинто.

— Только недолго. Я хочу еще расспросить нашего гостя о его благотворительных учреждениях в Португалии, — ответила жена.

Сильва поклонился.

— Пройдемте в мою библиотеку, — предложил хозяин.

Библиотека была самой уютной комнатой в доме Кротина.

Огромные окна достигали пола.

За ними виднелась небольшая терраса, выходившая в сад.

На окнах висели пурпурные бархатные шторы.

В камине приятно потрескивал огонь.

Кротин запер за собой дверь и круто обернулся к гостю:

— Сколько я должен заплатить, подлый вымогатель, чтобы вы оставили меня в покое?

— Я получил любопытное сообщение от «Трефового Валета», — сказал лорд Бельком мистеру Кингу.

— От «Трефового Валета», сэр? — удивленно переспросил Стаффорд.

— Да. Он периодически посылает письма на мое имя. Всегда из разных почтовых отделений, чтобы не навести на свой след. Ведь с точки зрения закона он — преступник: повесил Рауля без суда и следствия… Так вот, он сообщает, что Ден Боундри шантажирует некоего Тома Кротина, фабриканта из Худдерсфилда, и что сам «Полковник» или кто-то из его шайки вскоре нанесут ему визит, поскольку леди Кротин получила богатое наследство. Хорошо было бы поймать шантажиста с поличным.

— Агенты Боундри собирают информацию по всей Великобритании, но сделки заключали всегда только четверо: «Полковник», Соломон Уайт, Пинто и Кью. Уайта убил Рауль. Значит, поедет кто-то из троих оставшихся.

— В одном из писем «Трефовый Валет» сообщил, что Том Кротин не так давно приезжал в Лондон, а Боундри и Кью пытались заставить его продать им фабрику за десятую часть ее стоимости, но им помешал «Валет», который отобрал у них и вернул Кротину компрометирующие его документы. При таких обстоятельствах вероятнее всего, что в Худдерсфилд поедет Пинто Сильва.

— Я тоже так думаю, сэр. И с той же минуты поведу за ним наблюдение, — сказал Стаффорд Кинг.

— Действуйте, — благосклонно улыбнулся своему подчиненному сэр Стенли.

…Незадолго до того как Том Кротин ввел Пинто в свою библиотеку, туда проник через окно какой-то человек.

Он быстро огляделся, ища укрытия, и спрятался за спинкой дивана.

Через несколько минут в комнату вошли двое. Один из них запер за собой дверь и, круто обернувшись к своему спутнику, прорычал:

— Сколько я должен заплатить, подлый вымогатель, чтобы вы оставили меня в покое?

Пинте улыбнулся и закурил сигару.

— Дорогой мистер Кротин, я вас не понимаю. За что вы меня оскорбляете?

— Бросьте ломать комедию! Вас прислал сюда негодяй Боундри, чтобы купить за гроши мою фабрику!

— Почему же за гроши? — возмутился Пинто. — Я предлагаю вам деньги. Двадцать тысяч фунтов стерлингов.

— Это по-вашему деньги? За мою фабрику?

— Подумайте о бедных!

— Я думаю. Я думаю о бедной женщине в Уэльсе и о бедной женщине в этом доме! В прошлый раз Боундри предлагал мне тридцать тысяч. Теперь вы даете двадцать. В следующий раз вы захотите получить еще одну фабрику бесплатно?

Кротин подошел к телефону.

— Куда вы собираетесь звонить? — испуганно спросил шантажист.

— В полицию. Я выдам себя, но не пощажу и вас, — мрачно проговорил фабрикант.

Если бы он сразу набрал номер, то Пинто немедленно сбежал бы через открытое окно.

Но Том, приложив к уху трубку на мгновение заколебался.

И вымогатель тут же воспользовался его промедлением.

— Зачем поднимать шум? — вкрадчиво проговорил он. — От этого не станет лучше ни вам, ни обеим женщинам. Ей-Богу, ваше доброе имя и ваша свобода ценнее, чем одна из ваших фабрик. К тому же вы сохраните свои права на наследство леди Сибиллы…