* * *
Приводимые далее фрагментарно, частично или полностью документы, касающиеся судьбы Кейтеля, почерпнуты из двух фондов. Прежде всего это переписка из уже цитированного судебного дела «Кейтель 71/40», а также его многочисленные письма к жене Лизе и ее родителям, а также письма жены. Письма приводятся в неизмененном виде (но в ряде случаев с сокращением второстепенных для русского читателя подробностей семейной жизни. — Прим, пер.). Сокращения, сделанные немецким издателем [или переводчиком], обозначены отточием в остроугольных скобках. Во-вторых, это возникшие в период пребывания в тюремном заключении записи самого фельдмаршала. Он делал их, не имея под рукой никаких документальных источников; к тому же у него не осталось времени перечитать их или внести необходимые коррективы. Поэтому там встречаются ошибки и неточности, а также незаконченные фразы или смещение событий во времени.
Эти обстоятельства вынудили издателя дополнять некоторые неотработанные места текста, вставлять для лучшего понимания недостающие слова, а в других случаях — опускать неразборчиво написашше от руки предложения и исправлять явные фактические ошибки. Такие места взяты в квадратные скобки. Имеющиеся в рукописном оригинале подчеркивания для наглядности выделены курсивом или разрядкой.
В целом же достойно удивления, что, находясь в состоянии тяжелого душевного стресса в недели ожидания вердикта суда и в дни накануне приведения смертного приговора в исполнение, фельдмаршал все-таки оказался способен набросать, с точки зрения присущей ему определенной концепции, краткий очерк жизни и изложить свои действия в столь трудные годы германской истории.
Вполне возможно, что эта работа даже для человека, занимающегося военно-историческими исследованиями за письменным столом в уютном кабинете, потребовала бы не одного десятилетия. Для самого же Кейтеля она являлась желанным отвлечением от тюремной повседневности и способствовала концентрации его мыслей. Однако человеком с ярким пером, крупным литератором фельдмаршал, разумеется, никогда не был. Поэтому чтение его материалов порой довольно затруднительно и требует сосредоточенности. Вероятно, будь у него возможность и время, он многое бы изменил и переформулировал. И пусть он мало обращал внимания на стиль, его памятные записки и приказы говорят сами за себя и весьма точно и четко воспроизводят его мысли.
Все это, конечно, надо иметь в виду при чтении его материалов.
Вальтер Гёрлиц, Гамбург, 15 марта 1961 г.
ПИСЬМА 1914—1935 гг. СЕМЕЙНАЯ ПЕРЕПИСКА
Вильгельм Кейтель — отцу (открытка полевой почты)
1.9.[19]14г.
Вторая крупная битва при Сан-Квентине осталась позади; это были дли непрерывных боев, которые смолкали лишь на несколько часов ночью. С Божьей милостью наши войска одержали блестящую победу, французы отступают к Парижу. За эти дли мы добились многого и много чего пережили. В сражении у Намюра мы в воскресенье 23.8 понесли большие потери в результате сильно превосходившего артогня противника; мы выдерживали его целых восемь часов. Погода стоит великолепная, я думаю о тебе и урожае, который ты соберешь благодаря такой погоде, несмотря на отсутствие людей и лошадей. <...>
Лиза Кейтель — матери
Вольфенбюттель
1110.1914 г,.
Готовятся крупные дела. Вильгельм узнал об этом в Ганновере24 и сообщает с большой надеждой. Если бы только Голландия и в самом деле объявила войну Англии! Этот глупый бельгийский король [Альберт I] все еще позволяет англичанам уговорить себя защищать свою столицу при полной бесперспективности. <...>
Вильгельм Кейтель — тестю (открытка полевой почты)
Фрезне, 10 км севернее Реймса
13.10. [ 19] 14 г.
С огромным наслаждением закурил одну из присланных тобой сигар, которые я обнаружил здесь по возвращении на фронт. <...> Противник ведет огонь и днем и ночью, но за четыре недели мы уже к этому совсем привыкли. <...>
Вильгельм Кейтель — отцу (открытка полевой почты)
Конде
27.10. [19]14г.
[В начале письма Кейтель сообщает отцу о награждении Железным крестом I степени; он «все еще не находит слов для выражения своих чувств» в связи с этой наградой].
<...> Больше ничего нового нет. Конец может быть положен только нашим крупным наступлением. <...>
Вильгельм Кейтель — тестю (открытка полевой почты)
«Ледяной дворец» — землянка на огневой позиции
26.11. [19]14г.
<...> Постепенно нами овладевает какое-то нетерпение, к тому же это постояшюе противостояние действует на нервы. <...>
Вильгельм Кейтель — тестю
Менвиль
10.12. [19] 14 г.
<...> Наибольшую рождественскую радость нам доставила перспектива уже недалекого конца войны. Однако обстановка на фронте в настоящее время делает такие мысли и надежды еще совершенно невозможными и неосуществимыми. Во всяком случае, у меня лично представление такое, что здесь, во Франции, мы крепко застряли и в обозримый период времени не в состоянии добиться решающей победы. На участке от Северной Фландрии и до района южнее Вердена25 повсюду речь идет только о фронтальных боях, которые при том, что наши противники прекрасно окопались, требуют от нас при любой попытке прорвать их укрепления или наступать ценой ужасных жертв. <...>
Вы даже представить себе не можете, как мы тут живем и воюем. От вражеских окопов нас порой отделяют всего каких-то сто метров. Иногда наши солдаты бросают французам газеты и даже шоколад и сигареты, сообщают всякие новости. Недавно французы кричали нам, что больше не хотят взаимного обстрела. На это мы отвечали им: пусть сначала прекратят обстреливать из тяжелых орудий деревни, где мы находимся на постое. Французы в ответ: мы против этого бессильны, это делают англичане! А сегодня, когда вокруг деревни рвались крупнокалиберные снаряды, мы устроили здесь охоту на зайцев! <...>
Лиза Кейтель — свёкру
Вальфенбюттель
12 января 1915 г.
<...> У него [Вильгельма] пока все идет хорошо. Но ты, верно, сможешь себе представить, как тяжело воспринимает он все это при его душевном складе. Письма его порой звучат так печально, а помочь ему нечем. <...>
Вильгельм Кейтель — отцу (открытка полевой почты)
Штаб корпуса, Монтень
11. 3.119] 15 г.
Я должен готовить вторую крупную внезапную операцию. С этой целью мне вчера неожиданно пришлось покинуть свой любимый полк и ставшую мне родной за четыре трудных зимних месяца батарею. Я переведен в штаб 10-го резервного корпуса и сейчас занимаю пггабс-офицерскую должность, уже приступил к исполнению новых служебных обязанностей. Такова цена моей прошлогодней служебной поездки в этот штаб, и я должен от всего сердца радоваться этой редкой награде. <...> Правда, переведен я отнюдь не в штаб корпуса, это исключено, и об этом нечего и думать. Переход от многолетней службы в качестве адъютанта полка был труден, а этот второй переход ставит меня перед новыми и более трудными задачами. <...>
Лиза Кейтель — свекру
Вольфенбюттель
22 марта 1915 г.
Он рад этому (откомандированию в штаб корпуса. — Прим, пер.) всей душой. Правда, красные брюки он еще не носит (имеются в виду брюки карминного цвета, положенные офицеру генерального штаба. — В.Г.), но очень скоро их получит, если только не опозорится. <...>
Вильгельм Кейтель — тестю
Штаб корпуса в Монтене
13.3. [19]15г.
<...> Ты, вероятно, уже узнал от Лизы об оказанной мне редкой чести: моем переводе в офицеры штаба 10-го резервного корпуса. Ты поймешь, что это меня крайне обрадовало, но все-таки мне снова потребуется привыкать к серьезной и ответственной кабинетной работе. Вработаться, конечно, нелегко, и мне придется браться за дело весьма энергично. <...>