Преследовать бандитов в лесу никто не решился. Из восьми человек, пришедших ночью в дом к Раисе, в живых осталось пятеро. Двое получили смертельные ранения во время отступления к лесу, третьего - Гугнивого, подстрелили ещё в доме.

Главарь улепётывал, громко матерясь. Качок и Чурка помогали бежать раненому Водолазову. Последним трусил плотный неповоротливый Бредихин. Пот стекал с него ручьями, он задыхался и остановился раньше других, крикнув, что погони нет. Замедлили бег и остальные.

Габай проверил обойму в своём пистолете. Обойма была пуста.

Хреново, шеф... - пропыхтел Качок. - Они могут пустить за нами собак и выйти на Лидку... А она нас сдаст...

Тут речка есть, пройдём по ней, - решил Габай после недолгих раздумий. - Собьём собак со следа.

К вдове они вернулись в седьмом часу утра, усталые, промокшие и злые. Лидия встревожилась, но вопросов задавать не стала. Знала, что эти люди вопросов не любят. Дед гремел в углу пустыми бутылками, кряхтел и чему-то зловеще улыбался про себя.

Чую, не миновать шмона, - говорил он снохе, щуря глаз. - Заметут всех.

Типун тебе на язык! - отзывалась та.

Наспех умывшись, бандиты схватили в охапку одежду - свою и убитых, забились в машины и дали газу.

Нету у Раиски камней, и не было, - твердил Качок. - Опять этот козляра нас подставил. Ни хрена он не знает, да и откуда ему знать?

Он с такой яростью сжимал кулаки, что казалось, попадись ему сейчас Михалёв, задушил бы его тут же.

Да, попали мы, - соглашался главарь. - Камешки, похоже гикнулись.

Они не могли гикнуться! - кипятился Качок. - Или их кто-то увёл, или они до сих пор где-то лежат. Но хрен их найдёшь без Папани!

Сидевшие сзади Бредихин и Водолазов молчали, только Водолазов тихо стонал от боли в плече.

Как бы нам сейчас пригодились те бабки, которые мы откладывали, - сказал Бредихин. - Там ведь было сто пятьдесят "штук"... Где они теперь?...

Там же, где и камни, - мрачно ответил главарь.

Глава 14

Чурка поехал к себе, а Габай с Качком, Бредихиным и Водолазовым отправились на московскую съёмную квартиру. Габай, понимая, что здесь его будут искать в первую очередь, решил сегодня же собрать вещи и сбежать.

На сборы ушло полчаса. Он уже застёгивал ремни на чемодане, когда в квартиру позвонили. Холодея, Габай вышел в прихожую. Из кухни высунулся встревоженный Качок.

Заглянув в "глазок", Габай увидел Шпору - старого уголовника с большим лагерным стажем, много лет сидевшего с Жихарём на одной зоне и считавшегося его ближайшим соратником. У Габая упало сердце. Всё-таки не успел он удрать! Появление этого темнолицего, высохшего как скелет субъекта не обещало ничего хорошего.

Не отрываясь от "глазка", Габай с минуту прислушивался к тишине за дверью. Похоже, Шпора был один. Хотя не исключалось, что за углом лестничной площадки прячется целая свора головорезов.

Шпора снова позвонил.

Ильяс, открывай, я от Жихаря. Слышь?

Габай щёлкнул замком и приоткрыл дверь ровно настолько, насколько нужно было, чтобы незваный гость протиснулся в проём. В любую секунду, при малейшем подозрительном шуме, он готов был снова захлопнуть её.

Габая почему-то особенно тревожила сумка, которую Шпора держал в руке. Наверняка этот круглый, как дыня, предмет, находившийся в ней, был предназначен ему. Тошнотворный страх комком подступал к горлу.

Качок, Бредихин и забинтованный Водолазов сгрудились у дальней стены, не сводя глаз со зловещего пришельца.

Польщённый таким вниманием к своей персоне, Шпора кашлянул в кулак, скорчил гримасу, которая у него означала улыбку, и, следуя приглашающему жесту Габая, прошёл к столу.

Внизу два джипа стоят... - шепнул Качок на ухо главарю.

Габай, как это часто случалось с ним в минуты сильного страха, начал рыгать.

Привет, Шпора, - рыгнув, сказал он. - Ты, значит, от Жихаря?

От него, дорогой, - почти ласково ответил гость, водружая на стол сумку.

А чего он тебя послал? Позвонил бы.

Незачем ему звонить тебе. Да и об чём ему с тобой базарить?

Габай смотрел на подозрительную сумку и дрожащими пальцами вытирал мокрый лоб. Шпора, перехватив его взгляд, кивнул головой, как бы подтверждая его догадку.

Вот, подарочек тебе просили передать.

Он вынул из сумки газетный свёрток, поставил на стол и развернул газеты. Взору Габая предстала мертвенно-белая, с полураскрытыми закатившимися глазами лысая голова Пискаря.

А ещё просили сказать, что предупреждений больше не будет.

Белый, как эта голова, Габай опустился на стул.

Я найду, - вдруг заговорил он торопливо, почему-то озираясь по сторонам. - Гадом буду - найду! Из-под земли достану! Сказал - найду, значит, найду. Жихарь знает, моё слово - алмаз. Я Жихаря ещё никогда не подводил. И Нугзар сказал, чтоб я искал... Так что, зря вы это... Зря мужика мочканули... Вам бы сперва со мной перетереть...

Люди тобой недовольны, Ильяс, - бесстрастно сказал Шпора. - Очень недовольны.

Нугзар сказал, чтоб я искал! Товар будет через неделю!

Нету у тебя недели, дорогой, - Шпора зловеще улыбнулся. - Только два дня. Сегодня и завтра.

Как - два дня?... - Габай рыгнул. - Качок, - крикнул он, - дай запить...

Косясь на мёртвую голову, Качок поставил перед Габаем стакан, на четверть наполненный водкой, и поспешно вернулся к товарищам.

Габай выпил залпом, клацнув зубами о стекло.

Я Нугзару джип отвалил, - продолжал он сбивающимся голосом. - Новый джип. Да чего Жихарю волноваться, найду я эти камни...

А Жихарь и не волнуется, - улыбка словно приклеилась к сморщенному лицу Шпоры. - Он только тебе привет посылает и просит передать, что ждать долго не может. Завтра, стало быть, последний день. А послезавтра утречком он сам тебя разыщет.

Габай встретился взглядом с остекленевшими глазами Пискаря и перед ним мелькнуло красное лицо вора в законе с дёргающимся в нервном тике ртом. У Габая похолодело в животе, как будто Нугзар уже водил по нему лезвием.

Так что думай, кореш, кумекай, - почти ласково закончил Шпора.

Я отмазался, - только и смог пробормотать Габай. - Я джип Нугзару отдал... Шестьдесят "штук" баксов стоит... Нугзар сказал, чтоб я спокойно искал...

А ты и ищи спокойно, - Шпора осклабился так, что, казалось, сейчас вцепится остатками зубов. - Два дня - это большой срок.

Жихарь вправду думает, что я эти камни прибрал? Да для меня западло! Никогда не был крысой, у кого хошь спроси.

Не был, - с готовностью согласился Шпора, вставая. - Поэтому Жихарь и предупреждает тебя.

Габай остался сидеть, тяжело дыша.

Надо же было Папане откинуться... - выдавил он шёпотом.

Пискарик перед смертью рассказал нам про вашего пацана, который выжил в аварии, - Шпора легонько хихикнул. - У жмурика крыша поехала, свистит вам хрен знает что, а вы верите.

А что ещё делать?

Искать.

Да ищем мы, ищем! - сказал Габай с тоской. - Сегодня ещё трое пацанов погибли...

Значит, плохо ищешь. Лучше надо искать... Ну, я пошёл, - Шпора направился к двери. - Предупрежденьице я тебе, значит, передал, дальше сам думай.

Чего думать? - не выдержал захмелевший Качок. - Чего думать? - Он выругался. - Знали бы - ни в жизнь не стали связываться с этими грёбаными камнями! Сколько уже пацанов наших в землю легло из-за них, а вы на нас наезжаете! Виноваты мы, что ль, что Папаня разбился?

Конечно не виноваты, - Шпора скорчил сочувственную гримасу. - Факт, не виноваты. Только я-то чем могу помочь?

Глохни, Качок, - проворчал Габай. - Твой базар не по делу.

Посланец Жихаря, никем не провожаемый, вышел в прихожую и сам открыл квартирную дверь.

Главарь и братки смотрели в окно, как он выходит из подъезда и идёт к одному из джипов, говорит с кем-то, кто высунулся из внедорожника, потом садится в другой джип и обе машины отъезжают.

Дёргать надо из Москвы, - прошептал Бредихин. - Дёргать куда подальше...