Аркадьич, ступай отсюда, - сказал доктору Габай, забирая у него микрофон.

Эскулап незамедлительно скрылся в кабинете.

Вася, проследи, чтоб не высунулся.

Бредихин кивнул и встал перед кабинетом, расставив ноги и заложив за спину руки, как эсэсовец в фильме "Двенадцать мгновений весны".

Денис, это я, Ильяс, - сказал Габай в микрофон.

Здорово, шеф.

Вспомни ещё раз тот день, когда вы поехали в Москву, - заговорил главарь сурово. - Чем Папаня занимался. Кто был у него в доме.

Ты знаешь, я только что думал об этом. Папаня ведь должен был спрятать эти камни, да?

Да, да, - Габай выругался. - Он погиб тогда вместе с Сёмой, и теперь никто не знает, куда он заныкал эти грёбаные камни!

Я не слишком хорошо запомнил тот день, - признался Михалёв. - Память у меня после аварии стала как решето. Слушай, в то утро, случайно, дождя не было?

Откуда я знаю!

Если был дождь, то, значит, это был не тот день, про который я вспомнил.

Габай замычал в досаде, а Качок со злорадной усмешкой покрутил пальцем у виска.

Днём вы сели в "Вольво" и поехали в Москву, - цедил Габай. - А перед этим я позвонил Папане и велел ему спрятать камни и бабки.

Об этом я ничего не знаю.

Ты и не должен знать. Но ты хоть видел, что Папаня делал в тот день, куда ходил? Вспомни, напрягись!

Он ходил к Раисе.

Это ты уже говорил. Камней у неё нету. Мы весь дом её обшмонали - нету!

А у Папани искали?

Искали, искали, всё перерыли, - Габай начал терять терпение. - Ну, Денис, вспомни! Ты же был с Папаней в тот день!

Сейчас подумаю.

Михалёв думал минут пять. Габай, сжав в кулаке микрофон, сопел и бросал на аквариум свирепые взгляды. Качок скептически скалился.

Наконец динамик ожил:

В тот день Папаня возился с джипом.

Каким джипом?

Новым джипом, "Гранд-Чероки".

Ну и что?

Он возился с ним перед тем, как мы поехали в Москву, - сказал Михалёв. - Ты во-сколько ему позвонил?

В одиннадцать или около этого. Я велел ему спрятать камни, а через пару часов вы втроём погнали в Москву и разбились.

Бредихин оставил свой пост у двери и приблизился к главарю.

Он спрятал камни после твоего звонка, то есть после одиннадцати! - зашептал он на ухо Габаю. - А к этому времени он уже вернулся от Раисы! Значит, он не мог спрятать камни у неё...

Бл..., как мы сразу не допёрли! - пробурчал Качок и в сердцах ткнул пальцем в стекло аквариума. - Полезли туда, как бараны... Трёх пацанов положили...

Габай поднёс ко рту микрофон.

Денис, вспомни, чем Папаня занимался после одиннадцати. Вспомни, это важно.

Я же тебе говорю: он ушёл в сарай и занялся джипом, - сказал Михалёв. - Больше ничего не могу о нём вспомнить.

Ничего? А ты напрягись! Пойми, для тебя это вопрос жизни и смерти. Найдём камни - будут бабки тебе на лечение!

Михалёв снова умолк.

Погодите, а на хрена Папане возиться с джипом? - в наступившей тишине проговорил Бредихин. - Машина ведь совсем новая.

Папаня почти час безвылазно проторчал в сарае, - зазвенел динамик. - Он только на короткое время заходил в дом, а так всё время был в сарае. Теперь я вспомнил. Я зачем-то сунулся туда, и вижу: правое заднее колесо у джипа снято, а Папаня лежит под машиной и чего-то там ковыряется. А рядом с ним коричневый мешочек.

Замшевый такой? - вздрогнув, спросил Габай.

Когда я вошёл, - продолжал Михалёв, словно не расслышав вопроса, - Папаня жутко разозлился, орёт на меня, а сам мешочек от меня прячет, накрывает его чем-то. Я тогда ещё удивился: зачем Папане ремонтировать новую машину? Чего он колесо снял?

У Бредихина загорелись глаза.

Тайник! Тайник! - прошептал он.

Я всё это только сейчас вспомнил, - заливался динамик. - Хорошо, что вы навели меня на мысль. Папане очень не понравилось, что я сунулся в сарай, чуть в драку не полез. А минут через сорок я снова туда заглянул. Папани там уже нет, джип, как ни в чём не бывало, стоит на четырёх колёсах. Мне тогда это не пришло в голову, а сейчас я понял: Папаня спрятал камни в джипе. Иначе зачем ему снимать колесо, лезть под джип и при этом держать под рукой мешочек? Камни наверняка в джипе, над правым задним колесом.

Помните, Папаня сделал тайник в "десятке" Толубея? - с многозначительным видом спросил Бредихин.

А что... - Качок задумался. - Папаня делал тайники в машинах... Когда Сёма купил себе "Опель", Папаня при мне предлагал ему сделать в нём тайник, но Сёма чего-то не захотел.

Он даже в моей тачке хотел сделать тайник - для сигарет с травкой! - прибавил Бредихин.

Оживившись, он стал перечислять, в каких именно местах его машины Папанин предлагал сделать тайник. Вспомнил он и как год назад милиция на посту ГИБДД обыскивала папанинскую машину и ничего не нашла, хотя была набита наркотиками.

Качок, однако, сомневался:

А может, опять лажа? Может, опять чего-нибудь напутал?

Откуда тогда он знает про коричневый мешочек? - возразил Бредихин. - Никто Михалю мешочка не показывал!

А вдруг показывал?

Габай прервал их, рявкнув:

Михаль видел Папаню в гараже! И замшевый мешочек, где камни с бабками лежат, видел! Камни в джипе, верняк!

А мы его Нугзару за шиш с маслом отдали, - обескуражено пробормотал Бредихин.

Габай отошёл в сторону, на ходу доставая мобильный телефон.

Алло, Нугзар? - заговорил он, стараясь, чтобы его голос звучал добродушно. - Это Ильяс. Приветствую, кореш... Мне тут джип мой понадобился на пару часов. Я верну, без туфты... Что?... Залог?... Ты что, Нугзар, где я тебе соберу столько?... Мне, понимаешь, надо к одному бобру подвалить с понтом на крутой тачке, на бабки его выставить...

Он оторвал телефон от уха и с кислой усмешкой посмотрел на братков.

Не даёт, жмотяра. Он его уже своим считает. В салон к Угольнику отдал, на продажу...

Даже на пару часов не даёт? - спросил Качок.

Шестьдесят "штук" баксов залогу требует! - ответил главарь, выругавшись.

Бандиты приуныли.

Может, его уже продали, - предположил Бредихин.

Вряд ли, - отозвался Качок. - Такую тачку быстро не продашь.

А если дёшево?

Тогда, может, продали...

Едем в салон! - рявкнул Габай, устремляясь к двери. - Сто пятьдесят "штук" баксов и ещё камней почти на "лимон" Папаня, мудак, в джип засунул...

Братки кинулись за ним.

Глава 16

Заходящее солнце ещё висело над городом, временами показываясь из-за туч. Улицы заполнял транспорт. Объезжая многочисленные пробки, "девятка" Габая то и дело устремлялась в какие-то незнакомые кривые переулки и там опять попадала в пробку. Когда подъехали к автомобильному салону, было уже половина восьмого вечера. Салону оставалось работать полчаса.

Габай припарковался за два квартала от заведения и послал на разведку Бредихина. Ни он, ни Качок наведаться туда не рискнули. Салоном заправляли бойцы из группировки Угольника, большого друга Жихаря и Нугзара, и Габай предпочёл не "светиться" там лишний раз.

Бредихин вернулся с известием, что "Гранд-Чероки" ещё не продан. Предлагают его за шестьдесят тысяч.

Габай почесал в затылке.

Будь у нас хотя бы неделя, мы бы ещё могли собрать такие бабки... - пробормотал он и вдруг умолк. Обвёл пристальным взглядом находившихся в машине.

Братки напряглись, зная, что он сейчас скажет.

Вскрывать тачку будем прямо там, в салоне, - глухо сказал главарь. - На дело пойдём сегодня ночью, времени у нас нет.

Прямо так, без подготовки? - спросил с заднего сиденья Водолазов.

А чего готовиться? Мы этот салон знаем как облупленный.

Охранников придётся конкретно мочить, - заметил Качок.

Замочим.

А нас самих потом Угольник... - Бредихин провёл пальцем по горлу. - Не того?...

А кто узнает, что это мы? - возразил Габай. - Джип раскурочим, достанем из него бабки с камнями, а потом другие тачки разобьём, чтоб было похоже как будто конкуренты наехали!