Вэллия дрожащими пальцами убрала несуществующую прядку волос со скулы, закусила указательный палец зубами, словно это могло унять дрожь.

Бог накажет её, он накажет её за всё. Но что она могла сделать? Ей не хватало смелости обличить ложь не только свою, но и ложь отца-графа, ведь это придётся делать прилюдно. Её предадут анафеме, обвинят в связи с нечистым, ведь отец будет всё отрицать… Нет! Нет, она не сможет этого сделать — подписать себе смертный приговор… Проще было позволить отцу столкнуть себя с лестницы. Она хотела жить, и тогда, и сейчас.

Свадебная процессия не останавливалась. Уставшие лошади шли шагом. На ходу люди перекусывали кто чем, все ждали Рейса. Там, пока будет проходить обряд венчания, лошадей поменяют, люди получат отдых, в городе их будут встречать представители Берга со свежими силами. Только жених и невеста, и их родственники должны были вынести всё сами.

В Рейсе всё уже было готово к свадьбе. У собора, убранного по-праздничному, молодых встречали представители церкви и горожане, надеющиеся на раздачу подарков в виде денег и печенья.

Одна из служанок поправила Вэллии причёску и аккуратными складочками уложила сбившийся вимпл — повязку, закрывающую шею и подбородок, опустила на лицо белую вуаль. "Слава Богу, "- подумала Вэллия, после бессонной ночи и долгой дороги выглядела она сейчас не лучшим образом. Зато под покровом вуали она незаметно для всех смогла внимательнее рассмотреть лицо своего будущего мужа. Он был старше самой Вэллии года на четыре. Растерянность и вчерашний испуг сменила усталость. У него тоже была бессонная ночь. Сейчас, может быть, всё по той же причине, Вэллия могла простить ему всё: нахмуренные брови, небрежные прядки волос, выбившиеся на лоб из-под тонкого золотого графского венца, угрюмо поджатые губы. Он даже показался ей симпатичным. Появилась надежда, с ним, с таким, она сможет договориться, всё будет хорошо.

Вэллия стояла у повозки, в которой приехала, рядом в суматохе гости определяли места в процессии, кто за кем пойдёт. Стояла после долгой дороги и не могла отвести глаз с его лица. Чёткий правильные овал, тёмные глаза и брови, и волосы тёмно-русые почти доставали до плеч. Он был нешироким в кости и несильно высоким, неопытная молодость сквозила в каждой черте его, в каждом движении. И Вэллия тут же вспомнила Алдора, сильного, взрослого, заслоняющего её от разъярённого Корвина, с мудрым внимательным взглядом, его властный успокаивающий поцелуй. И горько усмехнулась с тоской. Судьбою и Богом ей дан в мужья этот мальчишка, чуть старше её самой. Ей даже казалось, что она, после всего пережитого, старше его, опытнее, он казался ей слишком молодым и зависимым от своего советника.

Определённо, он симпатичен, в любое другое время он понравился бы ей, он мог бы стать хорошим товарищем, другом, старшим братом, но Вэллия не видела его в роли своего мужа, господина, хозяина её жизни.

Она вздохнула. И на том спасибо, отец мог найти вариант куда хуже этого, старого и больного, страшного и жестокого. По крайней мере, этот не казался бессердечным и злым, сохранялась надежда на его мягкость и уступчивость. Если, конечно, внешность не обманчива.

Граф Вольдейн взял дочь-невесту под локоть, он должен сам завести её в церковь. Тонкие пальцы с силой впились в бархат и в кожу, но Вэллия выдержала хватку своего отца, даже не поморщившись. Ей придётся молчать, и граф тоже надеялся на это.

Церковь была полна народа, жених уже был здесь, Вэллия даже не заметила, как его увели туда. Граф провёл дочь к алтарю и только тогда не хотя отпустил её руку. Начался долгий обряд венчания, молитвы на латинском шли одна за другой, где-то пел церковный хор, красивые голоса поднимались под купол старого собора, и от них замирала душа, казалось, сами ангелы присутствовали тут. Вэллия молчала и глядела прямо перед собой, не слыша голоса епископа, слушала только хоровое пение. Присутствующие стояли тихо, и казалось, что кроме её в церкви никого больше нет, оглянись, а за спиной пусто.

Когда епископ спросил её, она не услышала, и вопрос пришлось повторить второй раз. Вэллия растерялась, когда, опомнившись от своих мыслей, заметила, что все вопросительно смотрят на неё. Но сегодня ей многое прощалось, и она прошептала: "Да…" Вздох облегчения вырвался из груди графа Вольдейна, но услышала его, наверное, только сама Вэллия.

Жених думал меньше, и когда епископ разрешил поцеловать невесту, приблизился и дрожащими пальцами поднял белую вуаль с лица графской дочери, сухо и коротко коснулся губ, и тут же отстранился. Присутствующие в церкви родные и гости расступились, давая ход молодым, начали поздравлять их. Молодой маркграф взял под руку свою супругу. Вэллия быстрым движением опустила на лицо вуаль, незачем, чтобы все видели, как подурнела дочь графа, и с какой тоской в глазах выходит она замуж.

Теперь молодые супруги ехали вместе и сидели рядом, но Ниард тут же уставился в окно повозки, а Вэллия, желая отгородиться, накинула на себя тёплое одеяло. Всю дорогу до Берга они вдвоём не проронили ни слова, маркграф сам молчал, да и Вэллии было всё равно, она стала безучастной к тому, что происходит с ней.

Дорога до Берга, всё время тянувшаяся между заснеженных полей, начала часто искривляться, огибая сосновые опушки, медленно пошла вверх. Бергские земли делились на две части — горный Берг и равнинный Берг. Столица находилась в первой части, на горах, поросших лесом. За всё время существования Берг пытались брать штурмом всего три раза и ни разу не смогли взять. Маленький замок на склоне горы был отгорожен глубоким рвом, а мост через него охраняли две башни. Густые леса вокруг не позволяли долго прокармливать конную армию любого противника, а ближайшие деревни и городки располагались за перевалом на порядочном расстоянии от Берга и друг от друга. Дорога через перевал вела в земли графа Доранна. Если армия Лиона вторгнется в земли соседа, чтобы пройти через перевал, ей придётся сначала взять замок Берг, а потом только спуститься в Берг равнинный, богатый хлебом и скотом.

После свадьбы на дочери сеньора Бергский правитель получил в приданое хорошие земли на равнине, расширил владения за счёт богатых земель и населения, проживающего на них. Даже налогами Бергская казна заметно получит прибавку. Граф Вольдейн слишком щедро заплатил за свою дочь. За это маркграф должен укрепить перевал новыми сторожевыми башнями и выставить дополнительные посты. Угроза Лиона пугала всех. А Берг был ключом к землям графа Вольдейна и его вассалов.

До замка добрались они уже глубокой ночью, в январе сумерки опускаются очень быстро, но, не смотря на ночь, все ждали молодых. Никто не спал, замок был освещён, звучала музыка и песни. Всех гостей и маркграфа с супругой провели в обеденный зал, где уже ждали празднично накрытые столы. Начался свадебный пир, лилось вино, слуги подавали блюда, музыканты играли на свирелях, звенели колокольчики.

Только тут Вэллия заметила, что гостей, в самом деле, немного, даже в замке отца на праздники собиралось обычно больше, а тут свадьба господина. Видимо, по дороге до Берга многие отстали, да и местных вассалов у маркграфа, видно, было немного. Земля молодая, сеньор ещё не заручился поддержкой большого количества слуг, да и земли́ для этого имел немного.

Весь пир они вдвоём сидели рядом, почти не разговаривали, ели мало. Сама Вэллия съела только кусочек пирога и холодной дичи. Готовили в Берге хорошо, и, наверное, эта свадьба стоила замку продуктов на месяц-два, и весной все будут жить на просяной каше, не иначе. Вэллия поймала себя на мысли, что уже думает, как хозяйка замка.

Навалилась усталость, глаза закрывались сами собой. Ещё сегодня утром они были в дороге, а вчера — в Дарне. Какие долгие дни. Сколько событий и лиц промелькнуло за это время. Всё новое, незнакомое.

— Я больше не могу… — прошептала Вэллия, отодвигая от себя пустой кубок, за весь вечер она выпила всего несколько глотков чистой воды и ни капли вина. — Можно мне уйти?