МАТЬ - ИТАЛЬЯНКА

Уже сообщалось, что Иоганн Александрович Берг вступил во второй брак в Петергофе, женившись на Елизавете Камил-ловне Бертольди, дочери итальянца, жившего в Тифлисе, Антонио Камилло Бертольди, и его супруги, Маргариты Карлбом, по национальности шведки. Отсюда уже прозвучавшая выше фраза из [1] об Акселе Ивановиче: «на три четверти швед, на четверть - итальянец».

Дед Акселя Ивановича, Антонио Камилло Бертольди, в 1913-м году написал книгу «Последние мысли 89-летнего», изданную на немецком языке. Родословную своего рода Бертольди начал со своего прадеда Антона Бертольди, придворного музыканта графа Маркелини. Тот попал в Дрезден, где ангажировал певцов для итальянской оперы-буфф, и там женился на одной из певиц. В Дрездене родился его сын Андреас Бертольди. Он после смерти отца уехал в Турин и играл там в местном оркестре. Потом опять оказался в Дрездене, где и родился его сын Антонио Камилло, ставший музыкантом и художником. Судьба забросила его в Тифлис, где он женился на дочери лютеранского пастора Маргарите Карлбом. 14 мая 1858 г. у них родилась дочь Элизабет - Елизавета Камилловна Бертольди. С годами она стала проявлять склонности к рисованию, как и все в семье любила музыку. Когда пришло время дать ей образование, отец отправил ее в рисовальную школу Штиглица в Петербурге.

Вскоре он перебрался туда и сам, вместе с семьей, и стал лютеранским пастором в одном из приходов Петергофа. Состоя пастором (его вера это позволяла), он занимался и мирскими делами: давал уроки итальянского языка, учил игре на скрипке и рисованию, и даже издавал воскресный журнал для прихожан.

Его дочь, с мужем, перебралась сначала в Житомир, потом -в Оренбург. «В Оренбурге, - вспоминал о ней Аксель Иванович, - она была очень молодой женщиной - красивой, обаятельной. И уже тогда она была центральной фигурой общества. Это не обычная генеральская жена, она никогда не была обывательницей, кривлякой. Толковая, образованная, она увлекалась

Шопенгауэром, Спенсером, Боклем, Владимиром Соловьёвым и прививала детям любовь к размышлениям, к анализу. Она всегда чем-нибудь занималась, хотя у нас, конечно, была прислуга. Следила за тем, чтобы мы не болтались, а делали что-нибудь полезное. Девочки вязали, вышивали или упражнялись в языках и игре на рояле. У нас всегда царствовала ненатянутая деловая атмосфера. Мать создавала особый стиль отношений. И это имело для меня колоссальное значение. Ведь характер формируется в раннем детстве. Такая обстановка прививала детям самые лучшие задатки. Никто не врал. Вы знаете, когда я впервые узнал, что люди могут врать, я очень удивился, я не был к этому подготовлен. Я долго не подозревал, что на свете есть плохие люди. Я не помню, чтобы у нас скандалили, шумели, чтобы кто-нибудь сплетничал или пьянствовал, кроме несчастного Александра - моего сводного брата» [1].

После смерти мужа Елизавета Камилловна «осталась с маленькой пенсией и большой семьей» [1]. Она принимает решение ехать к сестре мужа, «тете Юле», в Выборг, и через Самару добирается туда. Девочки были определены в школу, Аксель - в немецкую группу, где, как считалось, дети играючи будут изучать немецкий язык. Однако жизнь потребовала корректив. Водить Акселя в немецкую группу вменялось в обязанности девочек. Но они проявляли безответственность: то и дело, не доводя до места, бросали его одного, и мальчик бегал беспризорным по улицам Выборга.

Елизавета Камилловна решила перебраться в Петербург, к родителям. В начале 1901 г. семья Елизаветы Камилл овны обосновалась у стариков Бертольди (те жили в большой квартире на Фонтанке). С ними жил и сын Бертольди Роман, только что закончивший университет и преподававший теорию музыки.

С дедом Аксель познакомился еще в Выборге: Елизавета Камилловна и тетя Юля сняли на берегу фиорда дачку и пригласили туда стариков Бертольди. Дед показался мальчику бородатым гномом из сказок Андерсена, тем не менее очень быстро они подружились.

Через два года, когда дети подросли, Елизавета Камилловна решила жить самостоятельно: сняла на Конюшенной улице (ныне ул. Желябова) квартиру из пяти комнат. В двух комнатах жила семья, остальные она сдавала. Получаемая ею пенсия была, как уже говорилось, невелика, и деньги, которые платили ей квартирантки, три учительницы - англичанка, француженка и итальянка, служили хорошим подспорьем семье.

Жизнь налаживалась. Аксель пошел в школу; все ждали от него успехов - подготовлен он был в целом лучше, чем требовалось для первоклассника. А в это время у близких родственников случилось несчастье: умер в Ревеле муж сестры Елизаветы Камилловны, Анны, и вдова отослала одного из сыновей, Рейнгольда, в Петербург к сестре. Елизавета Камилловна понимала состояние сестры - она сама недавно пережила такое же горе, и потому племянника приняла охотно. К тому же она решила: совсем неплохо, если у Акселя будет старший товарищ. Рейнгольд был старше Акселя года на два, прекрасно говорил по-немецки, много читал.

Но «мужское содружество» не оправдало надежд. Мальчики сообща догадались, что можно вовсе не заниматься. В результате Аксель остался на второй год, а Рейнгольда передали на воспитание другой тете.

Все лето в семье спорили, что делать с Акселем дальше. Мать была слишком занята своими делами (она давала уроки), домашним хозяйством, заботами о подрастающих дочерях. Для закрытого учебного заведения, на котором настаивал дед Бер-тольди, не хватало средств. Оставалось одно - кадетский корпус...

А Елизавета Камилловна постепенно продвигалась по своей стезе, преподавательской (Аксель Иванович в своих многочисленных анкетах и автобиографиях, которые ему пришлось писать в разные годы, упорно называет ее «учительницей рисования») и, надо сказать, продвигалась успешно. В 1905 г. появилась вакансия на место директрисы женской гимназии в эстонском городе Тарту и, легкая на подъем, Елизавета Камилловна занимает это место; забрав дочерей, она уезжает в Тарту на жительство. Аксель в это время обучался за казенный счет в Александровском кадетском училище и, конечно, очень тосковал из-за перерывов связей с семьей.

Елизавета Камилловна Берг (1858-1940)

В 1913 г. она была уже директрисой Царскосельской женской гимназии. В знаменитом Царском селе, в бывшем лицее, прославившемся именем А.С. Пушкина, помещалась старая придворная церковь. В ней весной 1913 г. проводилась пасхальная заутреня. На заутрене полагалось присутствовать царской семье и всему двору. Как директриса Царскосельской женской гимназии, получила приглашение и Елизавета Камилловна. Она прибыла на заутреню с дочерьми и сыном Акселем, в то время - гардемарином, выпускником Морского корпуса. Первое лицезрение царя. Их, встреч с царем, в течение жизни Акселя Ивановича будет несколько. Елизавета Камилловна скончается в марте 1940 г., когда ее сын Аксель, безвинно репрессированный, все еще находился в кронштадтской тюрьме.

На похоронах матери, по-настоящему близкого ему человека, присутствовать Акселю Ивановичу не пришлось. Где находится ее могила и сохранилась ли она - указаний ни в одном из литературных источников мне не попадалось.

БРАТ И СЕСТРЫ

У Акселя Ивановича был единственный брат, да и то сводный - Александр, рожденный от первой жены Иоганна Александровича Берга, Марии Кюнцель. Он унаследовал от матери психическую неполноценность и рос умственно недоразвитым карликом. Жил он с новой семьей Иоганна Александровича. В его маленькой комнатке оренбургского дома Бергов всегда было накурено, он часто бывал нетрезв. В общем, это был «тяжкий крест» семьи, источник нечасто случавшихся ссор и перепалок.

Служил он на почте, и эту службу сохраняли за ним скорее из уважения к его отцу, Иоганну Александровичу. «Родители старались, чтобы маленький Аксель реже бывал в комнате Александра».[1]