в боях против неприятеля на Морее действовали у орудий проворно, целились хладнокровно и были хорошо обстреляны. Все просились и рвались как можно скорее итти в сражение, а потому имели и большой залог успеха, несмотря на сравнительную малочисленность судов.

Остров Хиос имеет миль до 30 в длину. Он лежит почти по меридиану и отделяется от малоазиатского берега проливом, ширина которого миль 8. На севере этот пролив замыкается с моря группой островов Спаль-матаре, а на юге — выдающимся мысом и образует широкий плес миль в 12 длиной от севера к югу. Вся окружная местность возвышенна и гориста, и потому этот Хиосский плес хорошо прикрыт от ветров и волнения и представляет обширный и спокойный рейд не только для якорной стоянки, но даже для эволюций всякого рода судов. На севере, подле малоазиатского берега, и на юге у Хиоса находятся широкие проходы с моря.

Юго-восточную сторону Хиосского рейда, или его юго-восточный угол, огибает береговая гористая полоса земли, которая образует широкий залив. Южный берег этого залива выдается мили т три к стороне Хиоса, а восточный лежит миль на 5 прямо на север до оконечности мыса Кумути. Почти посредине этого берега, под мысом Кумути, вдается в берег между скал небольшая бухта или гавань, на восточном берегу которой находится древний город Эфес, по-нынешнему Чесме. Эта Чесменская бухта имеет фигуру изогнутой ступни, взятой в профиль, или разогнутой подковы. На входе с северо-запада она имеет в ширину около 5 кабельтовых. Западная ее часть вдается в берег почти на 4 кабельтова, а восточная имеет в длину до 7 кабельтовых. Глубина бухты на главном фарватере — от 15 до

23 м, а во впадинах имеются у берега отмели. На западе, со стороны рейда, бухту заслоняет остроконечный мыс Кезиль, от которого в сторону рейда протянулся риф Колоери, внешняя оконечность которого находится от материка в расстоянии 12 кабельтовых.

В ночь на 24 июня наш флот держался под малыми парусами севернее островов Хиоса и Спальматаре.

Ветер менялся, и в полночь был свежий норд-вест.

Часа в 4 утра лунная ночь смешалась с рассветом, к па корабле Орлова был поднят сигнал: «Приготовиться к бою». Этот сигнал составлял уже только обычную формальность, так как предписываемые этим сигналом бой тревоги, осмотр фитилей, картузов и т. д. уже давно были выполнены. Орудия кораблей давно уже были заряжены двойным зарядом, и это заранее выражало решимость сражаться на близкой дистанции. Ветер продолжал держаться в Ы\У четверти, т. е. был для русских кораблей самый попутный для выхода на Хиосский плес.

Все корабли следовали за кораблем Орлова, не соблюдая точного строя; мелкие суда держались по правую сторону или западнее флота. В таком порядке эскадра проходила между островами Спальматаре и анатолийским берегом. При входе на плес адмиральский корабль принимал несколько вправо — к Хиосу, для того чтобы иметь время исправить строй до вступления в дело. Часу в девятом утра передние наши корабли сходились около адмирала на расстоянии миль трех от неприятельского флота, и с корабля графа Орлова сделан был сигнал: «Построить линию баталии». После этого передние корабли, следуя адмиралу, приводили на ОМО и клали грот-марсель на стеньгу, а прочие постепенно занимали свои места, соблюдая шахматный порядок.

Теперь с русских кораблей был уже хороню виден турецкий флот. Он стоял на якоре впереди Чесменской бухты носом к востоку или к правому флангу. Строй

его составлял изогнутую линию, выпуклой стороной обращенную к югу — по направлению почти от ОЬЮ на \\'5\У. С правого фланга своего он был прикрыт берегом, а левым выступал впереди оконечности рифа Ко-лоери. С фронта на первый взгляд он представлял густую массу судов числом приблизительно до 70, скученных между берегом и рифом на промежутке версты в две. Вглядываясь же внимательно, можно было рас- } смотреть довольно стройную линию, состоявшую из 10 двух- и трехдечных кораблей. Они имели между собой очень малые интервалы: с небольшим до полукабельтова. За первой линией кораблей в очень близком от нее расстоянии и против соответствующих интервалов расположена была вторая линия двудечных кораблей и больших фрегатов, а за ними уже без особого строя скрывались мелкие военные и транспортные суда.

С русской эскадры из-за передних турецких кораблей были видны одни мачты этих задних судов; на левом фланге турецкого флота держались на веслах галеры и вооруженные баркасы.

Обе передние линии неприятельского флота представляли вместе плотную двух- и трехъярусную батарею, вооруженную почти 700 орудиями. *

Против этой силы один борт со всех 9 наших кораблей представлял только 300 орудий. Всего у турок в строю, в двух передних линиях, было 16 кораблей и 4 больших фрегата, да за линиями и кругом — до 50 судов, малых военных и транспортных. В передней линии находились 3 флагмана — на первом, четвертом и седьмом кораблях. ,

В 10 часов утра на корабле Орлова снова собрались командиры кораблей, при участии которых был окончательно выработан план атаки. В начале одиннадцатого часа корабли русской эскадры начали выстраиваться в соответствии с планом боя.

День становился знойным. Ветер продолжал дуть легкий брамсельный от К, склоняясь отчасти к XV, т. е.

был самый крутой бейдевинд для вступления в действие, и потому нашим кораблям приходилось итти прямо к голове турецкой колонны, т. е. начинать атаку с восточного или правого фланга ее линии, а потом располагаться по способности и, соответственно фронту неприятельских кораблей, сжимать у себя интервалы также до полукабельтова. Таким образом при неровном движении кораблей под парусами приходилось, как говорилось тогда, каждому кораблю нести свой утлегарь на гака-борте своего передового корабля. Так и старались выполнить этот маневр передовые корабли.*

Все они были 66-пушечные, кроме «Святослава», который имел 72 орудия.

Впереди шел корабль «Европа» (Ф. А. Клохачев), вторым «Евстафий Плакида» (А. И. Круз; флаг адмирала Спиридова); третьим шел корабль «Три Святителя» (Хметевский). Эти три корабля составляли авангард под начальством Спиридова.

Затем следовала кордебаталия Алексея Орлова. Первым «Иапиуарий» (Борисов), «Три Иерарха» (Грейг, кейзер-флаг Орлова), «Ростислав» (Василий Лупанднн).

После них — арьергард Эльфинстона: «Не тронь

меня» (Бешенцев), «Святослав» (Роксбург; флаг Эльфинстона) и «Саратов» (Поливанов). На бомбардирском корабле «Гром» командовал капитан бригадирского ранга Ганнибал. Фрегатам и другим судам велено было находиться в конце линии и действовать против мелких турецких судов, из которых некоторые держались на веслах.

БОЙ 24 ИЮНЯ В ХИОССКОМ ПРОЛИВЕ

В одиннадцатом часу наши корабли начали спускаться на противника, выстраиваясь в линию баталии. Маневр сближения с противником происходил таким образом.

Передовой корабль «Европа» гнел почти на середину неприятельской линии. За ним следовал на «Евстафии» Круз и, как человек аккуратный, строго выполнял приказ. Его корабль почти «сидел» у «Европы» на гакаборте. На «Евстафии» играла музыка. Спиридов, Федор Орлов и Круз в мундирах и орденах находились па палубе. На корабле царствовала тишина, команда стояла у орудий правого борта и частью по местам—на брасах.

Третий корабль, «Три Святителя», отстал на 3 кабельтова. Следовавшие за ним «Иаинуарий» и «Три Иерарха» также отстали, имея по 3—4 кабельтова до своего переднего мателота. Шестой «Ростислав», находясь в дрейфе, чтобы выждать продвижение передовых, не взял во-время хода и также оттянул дистанцию до 4 кабельтовых; почти то же произошло и с следовавшими за ним кораблями. Все это очень хорошо видно из записей в их шханечных журналах. На всех кораблях была полная тишина, команда стояла у пушек с фитилями в руках.