Из Морского корпуса вышло свыше тысячи хорошо подготовленных офицеров, в том числе такие выдающиеся русские флотоводцы, как Ф. Ф. Ушаков, Д. Н. Се-нявин, М. П. Лазарев и другие. Из этой школы вышли и многие герои Архипелагской экспедиции: Федот Клокачев. Степан Хметевский, Михаил Коняев, Дмитрий Ильин и другие.

Совсем иная картина наблюдалась в турецком флоте. Турецкие матросы были терпеливы и покорны, но военно-морскому делу обучены слабо. Правда, среди матросов турецкого флота было значительное количество греков, албанцев и представителей других народов Балканского полуострова, имевших лучшую военную подготовку, чем

турки. Но все эти матросы, насильно мобилизованные в турецкий флот, не хотели воевать против русских, которых они считали своими освободителями. Офицерский состав был также не на должной высоте. Командиры кораблей мало обращали внимания на боевую подготовку личного состава.

В турецком флоте больше, чем в каком-либо другом, господствовали казнокрадство, хищения и мародерство. Этому в огромной мере способствовало и пиратство, официально узаконенное правительством.

Алексей Орлов, осведомленный о численном превосходстве сил противника, отправился на корабль к адмиралу Свиридову. На совещании было решено немедленно атаковать неприятеля. В 4 часа с флагманского корабля «Три иерарха» был дан сигнал приготовиться к бою. Русская эскадра, построившись в линию баталии, начала наступление на противника. Боевой порядок эскадры состоял из трех кильватерных колонн: авангарда, кордеба-талии (центра) и арьергарда. Каждая колонна состояла из трех линейных кораблей.

В авангарде шли корабли: первым «Европа» (командир— Ф. А. Клокачев), вторым — «Евстафий» (командир— А. И. Круз) под адмиральским флагом Спнридова, третьим шел корабль «Три святителя» (командир — С. П. Хметевский). Командовал авангардом сам адмирал Спиридов.

В центре находились корабли: «Ианнуарий» (командир— И. А. Борисов), «Три иерарха» (командир — А. С. Грейг) и «Ростислав» (командир — В. Ф. Лупан-дин). Флаг главнокомандующего Алексея Орлова был поднят на линейном корабле «Три иерарха».

В состав арьергарда входили корабли: «Святослав» (командир — В. В. Роксбург), «Не тронь меня» (командир — П. Ф. Бешенцев) и «Саратов» (командир — А. Т. Поливанов). Командовал арьергардом Эльфннстон, который держал свой флаг на «Святославе».

Фрегаты, бомбардирское судно «Гром» (командир — И. А. Ганнибал) и другие мелкие корабли в боевую линию не входили и следовали за арьергардом. Они должны были вести бой с мелкими кораблями противника.

Было решено сначала атаковать турецкий авангард и часть центра, посылая по одному русскому кораблю про-

тив каждого корабля противника, я затем нанести удар по остальным вражеским кораблям.

В 11 час. 30 мин. авангард стал приближаться к передовым турецким кораблям. В голове колонны шел линейный корабль «Европа». За ним следовали «Евстафий» и «Три святителя». Когда корабли подошли к противнику на расстояние пушечного выстрела, турки открыли ураганный огонь, осыпая их градом ядер. Но русские корабли продолжали итти на сближение, не отвечая противнику и приближаясь к нему на расстояние, назначенное для открытия огня. Как только корабль «Европа» приблизился к наветренному флангу неприятельской линии, он дал залп из всех орудий правого борта. В этот момент греческий лоцман доложил командиру корабля капитану 1 ранга Клокачеву, что нужно немедленно менять курс, так как корабль может сесть на подводные камни.

В 12 часов линейный корабль «Европа», пройдя вдоль всей линии неприятеля, повернул на правый галс⁴ и, спустившись за корабль «Ростислав», снова вступил в бой. Его место в строю занял флагманский корабль «Евстафий», который стал теперь головным.

Спмрндов не понял маневра Клокачева и, думая, что он струсил, крикнул ему, когда корабли поровиялись друг с другом: «Господин Клокачев! Поздравляю вас матросом». Это означало, что Клокачев будет предан суду и разжалован в матросы. Но адмирал ошибся. Клокачев никогда не был трусом. Это был один из самых храбрых офицеров русского флота того времени. Дальнейший ход сражения в Хиосском проливе, а также действия Клокачева у Чесмы полностью оправдали его в глазах Спиридова.

Теперь огонь трех неприятельских кораблей обрушился на одного «Евстафия». Но ядра падали позади русского корабля, не попадая в него. Турецкие комендоры целились по рангоуту и парусам, рассчитывая повредить оснастку корабля и тем самым сорвать атаку. Не отвечая туркам, «Евстафий» упорно продвигался к первой линии турецких кораблей. Сблизившись с неприятелем на дистанцию пистолетного выстрела, когда уже ни одно ядро не могло пролететь мимо, «Евстафий» в упор открыл

огонь по турецким кораблям. Густая пелена дыма не позволила немедленно судить о результатах стрельбы. Когда же дым рассеялся, комендоры увидели, что их первые залпы нанесли турецкому флоту серьезный урон. Но и «Евстафий» получил повреждения. Несмотря на это, экипаж корабля с неослабевающей силой продолжал вести бой то с одним, то с другим турецким кораблем.

Увлеченный сражением, пренебрегая опасностью, Спи-ридов с обнаженной шпагой ходил по шканцам ⁵ и отдавал распоряжения. Музыкантам было приказано: «Играть до последнего».

За «Евстафием» шел корабль «Три святителя» под командованием капитана 1 ранга Хметевского, стрелявший по неприятелю с обоих бортов. В своем дневнике Хметевским рассказывает, как он «четыре корабля от 80 до 90 пушек... сбил один по одному, а приближаясь к первому от капитан-паши турецкому кораблю в расстоянии не более десяти сажен, заставил неприятеля молчать, так что многие гурки побросались в воду».

Несмотря на большие повреждения, полученные кораблем, Хмстевский продолжал вести ожесточенный бой. Зайдя в середину турецкого флота, он поражал корабли противника продольными выстрелами. За время сражения корабль «Три святителя» сделал 684 выстрела. Матросы и офицеры корабля проявили в бою исключительную выдержку и отвагу. Сам Хметевский, раненный осколком ядра в голову, продолжал до конца боя оставаться на своем посту, показывая пример мужества своим подчиненным.

В час дня, когда ветер почти стих, линейный корабль «Евстафий» подошел вплотную к турецкому флагманскому кораблю «Реал-Мустафа». Началась ружейная и пистолетная перестрелка. Потеряв управляемость в результате повреждении парусов и вынужденный итти против ветра, «Евстафии» сцепился с охваченным пламенем турецким кораблем «Реал-Мустафа». Прогремело русское «ура!». Матросы и офицеры, продолжая стрелять, взобрались на неприятельский корабль и завязали абордажный бой. Личный состав «Евстафия» в этой рукопашной схватке показал чудеса храбрости и геройства.

Одни матрос. имя которого осталось неизвестным, бросился к турецкому корабельному флагу, чтобы захватить его. Матросу прострелили правую руку и ранили клинком левую. Тогда, превозмогая боль, герой вцепился в полотнище флага зубами п не выпускал его до последнего вздоха. Изорванный в клочья флаг был доставлен адмиралу Спиридону.

Не выдержан атаки русских, турки бросились в воду. Среди них был и командующий турецким флотом адмирал Хасеаи-беи.

Русские овладели горящим флагманским кораблем противника и пытались потушить на нем пожар, но безуспешно. Пламя перебросилось на «Евстафий». Тогда А. Орлов приказал послать со всех кораблей шлюпки для спасения экипажа с загоревшегося адмиральского корабля. Вскоре пылающая грот-мачта «Реал-Мустафы» упала, поперек палубы «Евстафия». Горящие головни попали в пороховой погреб, через мгновение последовал взрыв, и «Евстафий» взлетел на воздух.

Незадолго до взрыва «Евстафия» Свиридов, убедившись. что спасти корабль невозможно, перенес, согласно требованиям морского устава, своп флаг на другой корабль — «Три святителя».

Турецкий флагманский корабль горел еще несколько минут, ио вскоре и он взорвался и взлетел на воздух. Вместе с кораблем погибла большая часть личного состава.