¹ Брандер*—в парусном флоте судно, наполненное взрыв* чатммн или горючими веществами, предназначавшееся для взрыва или поджога неприятельских кораблей путем сближения с ними вплотную.

Константинопольская эскадра, посланная султаном, и заставит русское командование не только отказаться от попытки атаковать турецкие корабли, но и снять блокаду Чесменской бухты. Однако расчеты турецкого главнокомандующего не оправдались. Константинопольская эскадра не появлялась, а русские тем временем готовились к решительному удару.

К полудню 25 нюня брандеры были приготовлены и укомплектованы командами охотников (добровольцев). Чтобы обеспечить атаку брандерам был выделен отряд в составе четырех линейных кораблей («Европа», «Ростислав», «Не тронь меня» и «Саратов»), двух фрегатов («Надежда» и «Африка») и бомбардирского корабля «Г ром».

Согласно диспозиции, русские линейные корабли должны были войти в бухту и бросить якорь в непосредственной близости от неприятеля. Фрегатам было приказано открыть огонь по береговым батареям, расположенным на северном и южном мысах бухты, а бомбардирскому кораблю «Гром» занять позицию немного мористее линейных кораблей (т. е. дальше от них к морю) н вести обстрел неприятельского флота бомбами и каркасами ⁷. Остальные корабли эскадры составляли резерв.

Четыре брандера стояли на ветре под парусами в полной готовности спуститься на неприятеля по первому сигналу (две ракеты) с флагманского корабля. Перед командами брандеров была поставлена задача уничтожить наиболее крупные корабли противника. Для этого они должны были вплотную приблизиться к турецким кораблям, сцепиться с ними и зажечь свои брандеры.

Наступила тихая лунная ночь. В двенадцатом часу на корабле «Ростислав» загорелись три фонаря — сигнал для выхода отряда кораблей, обеспечивавших атаку брандеров. Первым должен был следовать фрегат «Надежда», но он почему-то задержался. Тогда адмирал Спиридоз, находившийся на корабле «Три иерарха», приказал капитану 1 ранга Клокачеву немедленно сняться с якоря. 26 июня в двенадцать часов тридцать минут линейный корабль «Европа» под огнем противника подошел к турецкому флоту на расстояние двух кабельто-

вых⁸ п стал на якорь. В течение получаса он вел бой со всем турецким флотом, выпустив по противнику до сотни бомб и брапдскугелей, не считая ядер. На исходе первого часа на. помощь «Европе» поспешили и остальные корабли отряда. Подходившие корабли поочередно вступали в бой, становившийся все более ожесточенным.

В начале второго часа снарядом с бомбардирского корабля «Гром» был подожжен один из турецких кораблей. Искры и пылающие головни посыпались на соседние корабли. Турок охватило смятение. Наступил удобный момент для атаки брандерами. С «Ростислава» был дан сигнал двумя ракетами.

Задолго до атаки командирам брандеров были указаны те турецкие корабли, с которыми они должны были сцепиться. Брандеры (па каждом находилось по одному десятивесельному катеру для снятия команды), стоявшие вне боевой линии, прибавили парусов и двинулись вперед. С выходом брандеров в атаку русские корабли прекратили огонь.

Брандеры шли с попутным ветром, освещенные с одной стороны луной, а с другой — заревом горевших неприятельских кораблей. Первым шел брандер капитан-лейтенанта Р. К. Дугдаля. Он врезался в самую середину турецкого флота, рассчитывая поджечь большой турецкий корабль, но не успел. Две турецкие галеры напали на брандер, и Дугдаль немедленно поджег его и выбросился за борт вместе с командой, которая была подобрана русской шлюпкой. Турки ядрами с береговых батарей уничтожили брандер, не дав ему разгореться.

Брандер капитан-лейтенанта Ф. Ф. Мекензи сел на мель. Оказавшись в тяжелом положении, Мекензи поджег брандер и ослепил тем самым береговую батарею турок, стрелявшую по остальным брандерам. Фрегат «Надежда», воспользовавшись создавшейся обстановкой, подошел ближе и открыл огонь по береговой батарее. Капитан-лейтенант Мекензи, стараясь вознаградить себя за неудачу, пробрался на шлюпке к турецким галерам, захватил две из них и привел к эскадре.

Мичман В. А. Гарант на третьем брандере, подойдя к неприятелю с наветренной стороны, поджег свое судно

и пустил его по ветру па турецкие корабли, так как намеченный им для нападения корабль уже пылал, подожженный снарядами с других кораблей. Однако и этот брандер вскоре был уничтожен турками.

Оставалась надежда на четвертый брандер, командиром которого был храбрый и энергичный моряк лейтенант Д. С. Ильин. На эскадре Спиридова Ильина знали как лучшего офицера бомбардирского корабля «Гром». Десятилетняя служба на флоте сделала его одним из опытнейших офицеров.

Только ему одному по существу удалось выполнить трудное н опасное задание. Несмотря на сильный артиллерийский и ружейный огонь противника, Д. С. Ильин приблизился вплотную к 84-пушечному неприятельскому кораблю, сцепился с ним и поджег свой брандер, а затем, не спеша, сел в ожидавший его катер. Отойдя на некоторое расстояние, Ильин подал команду «Суши весла!» — ему хотелось остановиться и посмотреть на результаты своей работы. Прошло несколько минут, и громовой раскат потряс все кругом. Турецкий корабль, подброшенный вверх, развалился на тысячи горящих обломков, которые падали на соседние корабли и зажигали их.

Поэт-современник В. Майков в оде на Чесменскую победу писал:

Летят на воздух все снаряды И купно вражески суда:

Исчезла гордость их и сила,

Одних пучина поглотила,

Других постигнула беда.

Когда брандеры закончили атаку, русские корабли возобновили ураганный огонь по пылающим кораблям противника. В этот момент и остальные корабли русской эскадры, не принимавшие участия в бою, залпами из своих орудий приветствовали славных героев.

В три часа ночи Чесменская бухта была похожа на кратер огромного действующего вулкана. Турецкие корабли пылали и взрывались один за другим. Бухта была освещена багрово-красным заревом; на воде плавали обломки сожженных кораблей.

«Легче вообразить,— рассказывал участник Чесменского боя, капитан-командор С. К. Грейг,— чем описать ужас, остолбенение и замешательство, овладевшие неприятелем. Турки прекратили всякое сопротивление, даже

С картины художники И. Хвкк«*рг

на тех судах, которые еще не загорелись... Целые команды, в страхе и отчаянии, кидались в воду, поверхность бухты была покрыта бесчисленным множеством... спасавшихся н топивших один другого... Страх турок был до того велик, что они не только оставляли суда... и прибрежные батареи, но даже бежал:, из замка и города Чесмы, оставленных уже гарнизоном и жителями».

В четвертом часу по приказанию Спиридова огонь с русских кораблей был прекращен. Ыо турецкие корабли продолжали один за другим взрываться и погружаться в воду. Огненная стихия свирепствовала еще долго.

К 9 часам утра турецкий флот был полностью истреблен. Оставалось всего два корабля, стоявших на ветре, на правом фланге турецкой линии.

За ними послали лейтенанта Карташева и капитан-лейтенанта Мекензи, но во время буксировки один корабль загорелся и взлетел на воздух. Другой же, «Родос», был приведен к эскадре. Впоследствии, на пути в Порт-Магон, он наскочил на подводные камни и разбился у берегов Морей.

Кроме корабля «Родос» удалось спасти от огня еще шесть галер. Всего было сожжено пятнадцать кораблей, шесть фрегатов и около сорока мелких судов противника. Вместе с кораблями погибло не менее десяти-одиннадцати тысяч турецких матросов и офицеров. С береговых турецких батарей было снято 22 медные пушки.

В городе Чесме был высажен русский десант, который захватил большие трофеи в складах, покинутых турками.

Потери русских оказались ничтожными. «Ростислав», который ближе всех находился к неприятелю, не потерял ни одно.го человека. Сам же корабль, особенно его рангоут, паруса и снасти, был сильно поврежден. На корабле «Европа» было восемь убитых, корпус корабля получил 14 пробоин, из них 7 подводных. Корабль «Не тронь меня* потерял три человека.