Совокупные потери войск Красной Армии, насчитывавших в конце сентября 1939 г. 466 516 солдат и офицеров, составили за период боевых действий в Польше 1876 убитыми и 2735 ранеными, не считая жертв среди моряков речных флотилий, пограничников, частей НКВД. С учетом последних, как считает польский историк Ч. Гржеляк, они составили убитыми 2500—3000 человек, 8000—10000 ранеными, было потеряно 150 танков, 15—20 самолетов. Потери польской стороны от действий немцев — 6000—7000 убитыми, 10 000 ранеными. Потери польской армии от действий советских частей достигали 3500 убитыми и 20 тыс. ранеными, а 250 тыс. стали пленными.
С конца сентября 1939 г. при штабе генерал-губернатора Польши Г. Франка начала работу совместная немецко-советская пограничная комиссия. Ее сопредседатель с советской стороны А. Александров, подчеркивая факт разгрома Польши, демонстративно курил лишь польские сигареты, воскурял фимиам победам советско-немецкого сотрудничества. Гитлер с удовлетворением заметил: теперь на востоке и западе у нас нет врагов, причем на восточных рубежах появился друг — Советский Союз. Но это был камуфляж его подлинной позиции, потому что ранее Гитлер убежденно заявил: Сталин не сможет продолжительное время оставаться нейтралом, и безопасность Германии только тогда будет гарантирована, когда мы продемонстрируем силу германского оружия. Фюрер запретил продажу в СССР тяжелого крейсера типа «Зейдлитц» или «Принц Ойген», а на встрече с гросс-адмиралом Э. Редером 22 ноября 1939 г. наложил вето на продажу подводных лодок.
В результате четвертого раздела Польши к СССР было присоединено 202 069 км территории (51,4 % площади Речи Поснолитой), где проживало 13 млн человек (37 %). Соответственно Германия захватила 48,6 % польских земель и 62,5 % населения. Спасаясь от нацистов, в советскую зону прибыли из западной и центральной Польши 1,5 млн беженцев — в основном евреи и поляки.
Для военнопленных польской армии в СССР было экстренно создано 8 концлагерей, в том числе три — в Украине. Не прекращались случаи самоуправства и террора со стороны советских войск, находившихся в Малополь-ше: так, Военный совет 6-й армии в г. Золочев приказал без суда и следствия расстрелять 10 жителей; участились грабежи, особенно со стороны 2-го конного корпуса. Ряд частей ударились в мародерство, военнослужащие буквально опустошали магазины, скупая в них все подряд, безобразничали.
Искоренение «буржуазного духа» на территориях Западной Украины и Западной Белоруссии происходило согласно решениям Совнаркома СССР от 5 декабря
1939 г. и 2 марта 1940 г. о депортации жителей в отдаленные регионы Советского Союза. До начала Великой Отечественной воины было выселено 1 млн 173 тыс. человек, из которых 32 733 умерли в дороге.
Введенная шкала во владении землей (не более 5 га в пригородной зоне, 7 га — в селах и 10 га — в городах) подвела под «раскулачивание» почти треть местного населения независимо от национальности. Выселялись члены семей военнопленных, бывших офицеров, беженцы с захваченных Германией польских территорий, чиновники, бывшие помещики и другие. Директивой НКВД № 142 от 2 июня 1940 г. им запрещалось возвращаться в родные места до 1950 года.
Только в связи со строительством Яворивского артиллерийского полигона (Львовская обл.) было депортировано 150 тыс. жителей, сожжено 300 тыс. домов, взорвано 20 тыс. памятников, школ, 12 храмов, десятки кладбищ.
По одним данным, среди депортированных 52 % составляли поляки, 30 % — евреи, 18 % — украинцы и белорусы. Видимо, более точны другие показатели о вывезенных: 50 % поляков, 30 % украинцев и белорусов, 20 % евреев.
Чтобы установить контроль за религиозными структурами в бывших польских землях, лидеры СССР произвели кадровые замены церковной иерархии. Так, в начале
1940 г. епископом Западной Украины и Западной Белоруссии был назначен московский священник Н. Яроше-вич, а русофил из Галиции П. Рудык в марте 1941 г. стал львовским епископом. Издатель журнала «Нива» Г. Кос-телышк органами НКВД был определен как потенциальный кандидат на пост митрополита униатской церкви вместо А. Шептицкого. Из трех его сыновей двое находились в рядах ОУН, и после ареста 17-летнего Богдана — любимца отца власти надеялись склонить Г. Костельника к сотрудничеству. Однако даже после теологического диспута с полковником-особистом священник не сдался и вернулся во Львов, ничего не узнав о судьбе сына.
Крепло сотрудничество гестапо с НКВД: в марте 1946 г. в Закопане был проведен совместный семинар по координации борьбы с польским Движением сопротивления. Видимо, расстрелы более 15 тыс. польских офицеров и генералов в Катынском лесу, под Сгаробельском и Харьковом согласовывались с гестапо.
События в Польше показали, что исповедуемая нацистами расовая теория постепенно превращала части вермахта в сборище преступников. С первых дней продвижения по польской земле полевые суды с большим нежеланием реагировали на «официальные убийства» мирного населения, «дикие» реквизиции и «незаконные расстрелы». Многие командиры в подобных деяниях хотели видеть почти законную разрядку от ужасов войны. К тому же от солдат не отставала в этом отношении и часть офицерского корпуса. 25 октября 1939 г. В. Бра-ухич в закрытом письме чинам вермахта отметил: офицеры стали чаще нарушать дисциплину, злоупотреблять алкоголем, насилуют женщин, реквизируют имущество жителей, вымогают продовольствие, а то и воруют его, чрезмерно жестоки к подчиненным.
Некоторое время высшее командование требовало от войск рыцарского поведения и участия к тяготам гражданского населения. К примеру, командир 12-й пехотной дивизии в ноябре 1939 г. запретил офицерам посещать в форме пивные и бары, публичные дома, требовал неукоснительно соблюдать форму и отдание чести на службе. Только за сентябрь в дивизии за нарушение дисциплины было осуждено 17 человек, в ноябре — 63; судили даже в январе 1940 г., когда соединение перебазировалось из Полыни в Германию.
Но тот же В. фон Браухич 19 октября предупреждал войска, что в Польше к ним будут относиться враждебно все те расы, которые не принадлежат к германской. В целом принципы оккупации здесь строились исключительно с расчетом на биологические и политические нормы. Всякая критика оккупационного режима, в том числе осуждение преступлений против человечности, оказалась под запретом.
Конечно, акции по уничтожению неарийцев проводили войска СС и службы безопасности, но полевые части охраняли их и, естественно, видели это. Значит, вермахт должен был или восстать против бесчеловечности, или привыкнуть к злодеяниям, что неминуемо толкало военнослужащих на нарушения международных правил ведения войны.
Видимо, такую альтернативу хорошо понял генерал И, Бласковитц. когда в феврале 1940 г. предупреждал подчиненные ему части об опасном расширении партизанских действий в Польше. Он писал: не следуег убивать десятки тысяч евреев и поляков, потому что это не уничтожит в сознании людей идею независимой Польши, не покончит с еврейством. Наоборот, такие действия усложнят ситуацию и сделают более опасным для немцев само пребывание в стране. Однако генерал призывал к организованным, а не к анархическим убийствам. И. Бласковитц, видимо, опасался, что из-за спонтанного насилия вырастет сопротивление поляков, а это грозит местью не только вермахту, но и германскому народу в целом.
Лукавое сотрудничество
Советско-германский пакт 23 августа 1939 г. позволил обеим странам существенно расширить масштаб и сферы совместных действий. Правда, члены советской миссии во главе с генералом М. Пуркаевым и послом А. Шквар-цевым, прибывшие 2 сентября 1939 г. в Берлин, все же смутились от вида выстроенного в их честь почетного караула. Поскольку Германия пунктуально выполняла требования Сталина о приобретении Советским Союзом половины Польши и всей Прибалтики, с благодарностью медлить было невозможно. Поэтому 17 ноября Молотов согласился с планом Гитлера: усилить военную группировку СССР у границ с Афганистаном и на Кавказе, чтобы подтолкнуть этим Британию к миру с Германией. В недрах Совнаркома обсуждался вопрос о помощи немецким спецслужбам в переброске агентов абвера в Афганистан и Тибет для диверсий в этих регионах, создании на советской территории афганского корпуса для наступления на Кабул. Но Молотов сомневался, что подобные предприятия смогут достигнуть успеха.