Скотомудила продолжает вести огонь со своей позиции рядом с танком.

Ковбой подбегает к первому дому с нашего конца улицы. Он осторожно пробирается к углу с задней стороны дома, заглядывает за угол. Ковбой ждет, когда младший капрал Статтен взорвет зеленую дымовую гранату, подав сигнал о том, что его огневая группа заняла позицию и перекрывает подходы с той стороны.

Ждем.

Когда зеленый дым начинает выползать из дренажной канавы рядом с первым домом на дальнем конце улицы, Ковбой машет рукой, и мы все открываем огонь по первому дому с нашей стороны. По очереди перебегаем через улицу к первому дому, присоединяемся к Ковбою.

Ковбой высовывается из-за угла и машет рукой. Огневая группа младшего капрала Статтена начинает палить очередями, поливая заднюю сторону первого дома с их конца улицы сотнями остроконечных пуль в медной оболочке.

Скотомудила продолжает обгрызать фасады всех особняков на улице из своего черного пулемета.

Танк выпускает второй снаряд. Первый этаж первого особняка разносится на куски. Танк со скрежетом продвигается вперед на двадцать ярдов, останавливается, снова открывает огонь. Взрыв уничтожает второй этаж второго дома.

Ковбой ведет нас к дверям особняка на нашем конце улицы. Зайдя в дом, мы перебежками передвигаемся от угла к углу. Ковбой срывает кольцо с гранаты и навешивает ее в кухню. Взрыв сотрясает весь дом, затыкает нам уши.

Стропила делает шаг вперед. Жестикулирует Ковбою, тычет большим пальцем в потолок. Ковбой поднимает большой и указательный пальцы, сведенные в кружок – "О'кей". Стропила вырывает кольцо из осколочной гранаты и бросает ее через лестничный проем на второй этаж. От взрыва штукатурка над нашими головами трескается.

Танк на улице стреляет еще раз.

Ковбой ударяет мне в грудь костяшками пальцев. Затем Стропиле и Алисе. Указывает пальцем сначала на Донлона, потом на палубу. Донлон кивает и начинает бесшумно указывать позиции бойцам отделения.

Ковбой машет рукой, и мы поднимаемся за ним по лестнице.

Поднявшись наверх, Алиса пинает окно, и мы все выпрыгиваем на крышу.

Танк стоит через два дома от нашего. Продолжает вести огонь.

Мы сбрасываем снаряжение и перепрыгиваем через шестифутовый промежуток между двумя домами.

На крыше второго дома Ковбой встает на ноги и дает сигнал младшему капралу Статтену, который размахивает в ответ своим пончо. Пули огневой группы младшего капрала Статтена перестают поливать дом, на котором мы стоим.

Я подбегаю к фронтонной части дома и машу Скотомудиле. Пули из скотомудильского пулемета перестают поливать фасад.

Стреляет танк. Рвутся снаряды. Над нами с воем разлетаются осколки.

Мы собираемся над стеклянным фонарем в крыше. Я бросаю осколочную гранату, пробивая стекло. Граната взрывается в невидимой для нас комнате под нами. Взрыв вдребезги разносит фонарь.

Через рваную прямоугольную дыру сваливаемся в библиотеку. Осколки искромсали книги в кожаных переплетах. Я подбираю маленькую книжку в кожаном переплете в качестве сувенира. Автор – Жюль Верн, название на французском. Я запихиваю книжку в набедренный карман и шарю по бронежилету, ищу гранату.

Мы пробираемся по дому, забрасывая гранаты в каждый коридор, в каждую комнату. Но никак не можем найти снайпера.

Танк стреляет по второму этажу соседнего дома.

Я говорю: "Время уже на исходе".

Ковбой пожимает плечами. "Он С.А.М. Камня похерил".

Я делаю несколько шагов вниз по лестницу. Ковбой поднимает руку. "Слышите?"

M60 Скотомудилы раздирает крышу над нашими головами.

Я говорю: "Мудила совсем динки-дау? Чокнулся?"

Ковбой мотает головой. "Нет. Мудила как человек – урод, но хряк из него отличный".

Мы бежим обратно в библиотеку.

Подтаскиваем под разбитый купол тяжелый антикварный письменный стол, Ковбой забирается на него и вылезает обратно на крышу.

Выстрел из снайперского карабина Симонова врывается в приглушенный ритмичный стук мудиловского пулемета.

Ковбой валится обратно сквозь купол. Алиса, который успел залезть на стол, ловит Ковбоя и бережно опускает его на стол.

Срываю кольцо с гранаты. Залезаю на стол, хватаюсь за крышу левой рукой. Отпускаю скобу. Она со звоном отлетает в сторону и тарахтит по крыше. Я выжидаю три секунды, удерживая скользкую от пота зеленую овальную гранату и, подтянувшись, бросаю ее назад-вверх, чтобы она скатилась по крыше прямо над нашими головами. Граната взрывается, осыпая всю крышу сотней с половиной проволочных обрезков. Потолок трескается. Алиса прижимает к себе Ковбоя. Штукатурка и щепки отскакивают от моей каски.

Стропила запрыгивает на стол и вылезает на крышу.

Я тому удивляюсь и лезу за ним.

Танк ведет огонь по первому этажу соседнего дома.

Мы со Стропилой ползем по крыше.

Позади нас Алиса поднимает Ковбоя над головой, как в реслинге, осторожно укладывает его на крышу. Потом вылезает сам. Он поднимает Ковбоя на руки, словно Ковбой – ребенок, только чересчур большой.

Док Джей окликает нас с крыши первого дома.

Алиса вытаскивает из набедренного кармана моток палаточного троса и завязывает его у Ковбоя подмышками. Он кидает другой конец троса Доку Джею. Док Джей крепко ухватывается за трос и упирается в крышу. Алиса опускает Ковбоя в промежуток между домами. Док Джей выбирает слабину, и в это время Ковбой падает. Обмякшее тело Ковбоя летит по дуге и шлепается о стену где-то под ногами Дока Джея. Док Джей скрипит зубами, вытягивая Ковбоя наверх. Алиса оглядывается на меня, но я машу рукой, чтобы он двигался дальше. Он перепрыгивает на первый дом.

Док Джей подбирает побросанное нами снаряжение, Алиса перекидывает Ковбоя через плечо, и они начинают отходить вниз.

Стропила уже успел залезть на конек крыши. Заглядывает на другую сторону.

Бах! Свист.

Я подползаю к Стропиле. Выглядываю. Из-за невысокой трубы на противоположном углу крыши высовывается черная полоска.

Мы слышим невообразимо громкий лязг танка, движущегося внизу по улице. Танк останавливается.

Скотомудила и младший капрал Статтен прекращают огонь.

– Пошли отсюда, – хватаю Стропилу за плечо. – Этого гука из танка похерят.

Стропила на меня не смотрит. Вырывается.

Я поворачиваюсь и добираюсь гусиным шагом до края крыши. Встаю на ноги и только собираюсь прыгать, как дом взрывается подо мной.

Я валюсь на спину.

Снайпер трогается с места.

Стропила перепрыгивает через конек и на заднице съезжает вниз по скату.

Пытаюсь встать. Но все мои кости, похоже, сместились на дюйм влево.

И вдруг мою грудь припечатывает чья-то нога. Снайпер с удивлением смотрит на меня сверху вниз. Снайпер видит мою беспомощность, бросает взгляд назад на Стропилу, готовится перепрыгнуть на другую крышу.

Стропила бежит обратно вверх по скату и съезжает на заднице вниз, в десяти ярдах от меня.

Я тянусь за своей "масленкой".

Снайпер оборачивается в сторону Стропилы, и ее СКС начинает подниматься.

Этот снайпер – первый Виктор Чарли, которого я вижу не мертвым, не в плену и не с большого-большого расстояния. Она совсем ребенок, не более пятнадцати лет, стройный ангелочек смешанной евроазиатской наружности. У нее прекрасные темные глаза, которые в то же время и суровые глаза хряка. Ростом она не дотягивает даже до пяти футов. У нее длинные блестящие черные волосы, собранные в хвостик сыромятным шнурком. На ней рубашка и брюки из хаки горчичного цвета, на вид новые. Между маленькими грудками, по диагонали пересекая грудь, тянется трубка из белой материи, плотно набитая липким красноватым рисом. Ее сандалии типа "Б. Ф. Гудрич" вырезаны из списанных покрышек. Тонюсенькая талия перехвачена полевым ремнем, на котором болтаются самодельные гранаты с пустотелыми деревянными ручками (их делают из банок из-под "Кока-Колы", набивая черным порохом), нож для чистки рыбы и шесть брезентовых подсумков с рожками для автомата AK-47, который висит у нее за спиной.