Небольшого роста, плотный, сутуловатый человек, Борман, как крот, непрестанно рылся в толще архивов нацистской партии, затевая интриги и удовлетворяя собственные амбиции. Он начал с руководителя кадровой службы в аппарате Рудольфа Гесса, заместителя фюрера, а в мае 1941 года Борман был назначен главой партийной канцелярии. В 1943 году он имел прочное положение секретаря и главного советника самого Гитлера.

В качестве сподвижника Гитлера и его ближайшего наперсника Борман находился в самом центре ужасающего произвола и жестокости нацистов. Между 1939 и 1942 годами, еще занимая должность шефа по кадрам в аппарате Гесса, он принимал участие в массовом убийстве по меньшей мере ста тысяч “нежелательных лиц” — пациентов и заключенных психиатрических лечебниц и концентрационных лаге-

■

СЛЕВА ВВЕРХУ: Обладая огромной властью, Борман, однако, был не склонен выпячиваться. На снимке он во втором ряду за нацистскими лидерами.

НАПРОТИВ: Загадочный Мартин Борман.

рей. В период с 1941 по 1945 годы, согласно заявлению официального обвинителя Соединных Штатов по делу Гесса, он принимал активное участие в истреблении военнопленных евреев, поляков, чехов и русских — тех, кого нацисты считали представителями “низшей расы”.

Таким образом, говорилось в заявлении, Борман “преднамеренно, по злому умыслу и жестоким и низменным мотивам убил по крайней мере пять миллионов человек”.

В апреле 1945 года Мартин Борман входил в немногочисленную группу сподвижников, решивших оставаться с Гитлером до самого конца. В Берлине, окруженном плотным кольцом русских войск, упорно пробивающихся к центру города, царила страшная атмосфера смерти, огня и разрушения. Когда 30 апреля Гитлер покончил самоубийством, Борман и Йозеф Геббельс, министр пропаганды, были единственными членами “старой нацистской гвардии”, все еще остававшимися в бункере фюрера.

Геббельс предпочел умереть вместе со всей своей семьей, однако мысли Бормана были далеки от самоубийства. В его планы входило выбраться из обреченного Берлина, и он видел две возможности. Первая состояла в том, чтобы послать генерала Креббса, начальника ставки, к русскому генералу Чуйкову с предложением сдать рейхсканцелярию, если ее обитателям будет разрешено покинуть Берлин. Однако Чуйков слыл исключительно твердым человеком, и его

ВНИЗУ: Борман (на заднем сиденье справа) в день своей свадьбы. На переднем сиденье Гитлер.

“Несколько танков с вооруженным десантом на борту прорвались сквозь дорожное заграждение через мост. Борман находился сразу за головным танком, который служил мишенью. Он был подбит противотанковым снарядом, выпушенным из окна, и взорвался. Место, где находился в тот момент Борман, было охвачено пламенем. Взрывом меня бросило в сторону, и я потерял сознание. Придя в себя, я ничего не мог видеть”.

НАПРОТИВ: Плакат немецких военно-морских сил. Немецкая подводная лодка -одно из самых эффективных средств ведения военных действий в распоряжении Гитлера.

удовлетворила бы только безусловная сдача канцелярии и всех находящихся в ней.

Второй возможностью был прорыв через кольцо русских войск, чтобы пдобраться до земли Шлезвиг-Гольштейн, где немецкие силы до сих пор удерживали позиции под командованием гросс-адмирала Карла Деница, которого Гитлер назвал своим преемником.

В 4.30 утра 1 мая 1945 года Борман собрал обитателей бункера фюрера и доложил им свой план спасения. Большинство решили, что это — безумство, однако некоторые согласились следовать ему. Радиокомментатор Ганс Фриче заметил, что Борман был одет в серую полевую униформу со знаками различия генерала СС.

В 8.00 пополудни те из обитателей бункера Гитлера, кто согласился сделать попытку прорыва через линии русских, выбрались из канцелярии. Кроме Бормана, в группу вошли секретарь ставки Науманн, вождь гитлерюгенда Артур Аксманн, шофер Гитлера Эрих Кемпка и военный врач СС доктор Штумпфеггер.

Они пробирались по булыжным улицам и наконец вышли к мосту Вайдендамм через Шпрее. Вероятно, Борман заранее устроил так, чтобы они перешли реку под прикрытием нескольких танков одного из вооруженных подразделений СС, продолжавших фанатично сопротивляться.

На Нюрнбергском процессе но делу группы главных нацистских военных преступников теми, кто бежал с Борманом, были даны два противоречивых свидетельства о случившемся вслед за попыткой прорыва. Первое взято из показаний шофера Гитлера Кемпки.

Кемпка, однако, показал, что успел увидеть обожженное тело Бормана. По его мнению, невероятно, чтобы Борман остался жив.

Но это не единственная версия. Свидетель Артур Аксманн поведал следующую историю.

“Груженный снарядами танк взорвался. Взрывной волной меня отбросило на значительное расстояние. Я инстинктивно укрылся в воронке от бомбы. Здесь же оказался и Борман вместе с врачом Гитлера доктором Штумпфеггером, секретарем ставки д-ром Науманном, Швегерманном (адъютантом Геббельса) и моим адъютантом Велт-цином. Все они были ранены. Сидя в воронке, мы решали, как быстрее выбраться из Берлина”.

ВВЕРХУ СЛЕВА И ВНИЗУ:

В апреле 1945 г. в Берлине царила атмосфера смерти, огня и разрушения.

ЧЖ;ИГ5

^ЕШК •. _ -

й

01

я

• -1

Группа вернулась на Фридрихштрассе и по железнодорожным путям в темноте перешла по мосту через Шпрее, а через некоторое время добралась до станции Лертер, которая уже была занята советскими войсками. Выйдя на платформу, Борман и его спутники наткнулись на патрульную группу русских.

Русские не пытались преследовать Аксманна и его спутников — Науманна, Швегерманна и

Ч Я 1

Гг]

и* .

т * ш

^ *

щ

«'гV

Ш

п

и

и

/*** уф*

■

ТА*

|

-*у> *

г. ' ' Ц

“Мы уже сорвали знаки различия, — рассказал Аксманн. — Патруль окликнул нас, вероятно, приняв за ополченцев. Нам предложили сигареты. Неожиданно Борман пустился бежать, бросившись в направлении Инвалиденштрассе. Штумпфеггер последовал за ним. Русских это озадачило, и, побоявшись, что будем арестованы, мы осторожно ретировались”.

Велтцина, направившихся по Инвалиденштрассе в район Моабит. В какой-то момент Науманн и Швегерманн скрылись в кустах, Аксманн и его адъютант пошли дальше, но, услышав впереди скрежет танка, повернули обратно.

Значительно позже появились свидетели из числа гражданских лиц, утверждавшие, что видели два трупа и что те были захоронены. На-

ВВЕРХУ: Русские танки продвигаются к центру Берлина.

СЛЕВА: Берлин в 1945 г. — таково наследие нацистского режима.

“На обратном пути по Инвалиденштрассе, — говорил Аксманн, — мы попали под сильный обстрел. Перейдя пути на станции Лертер, мы увидели двоих лежащих на земле людей. Мы наклонились, чтобы посмотреть, не нужна ли им помощь. Это оказались Мартин Борман и доктор Штумпфеггер. Ошибки быть не могло — мы ясно видели их лица. Оба лежали на спине, разбросав руки и ноги.

Я тронул Бормана, но реакции не было. Наклонившись над ним, я увидел, что он не дышит. Ни крови, ни ран не было. Возможно, они приняли яд. Вдруг раздалась автоматная очередь, и нам пришлось скрыться”.

ПА11У ЕХРКЕ$$ | У”

ХУогМ ехйивгее гНчсЧояиге

М АКТШI» ВОКМАХХ С* АНУЕ

ВНИЗУ СЛЕВА: Советские войска поднимают Красное знамя над поверженным рейхстагом.

ВНИЗУ: