— Такой молодой и уже такой гениальный! — удивилась Майка.

— Ну, знаешь! Не будь я такой влюблённый в одну… сразу бы на тебя бросился!

— Ладно, ладно, чуть погодя бросишься, — с нетерпением вмешалась Боженка. — Прервался, когда не надо. Что там с дротиком под прямым углом? И какие у тебя ещё соображения — раз начал, договаривай.

— А зачем так усложнять, если можно, к примеру, просто выпороть… Вот, помню, отец меня порол…

— Это же запрещено! Детей надо воспитывать без стрессов.

— Ерунда. Меня вот с такущими стрессами растили, и только на пользу пошло. И вообще, не сбивайте, я научно рассуждаю. Если принять во внимание, что место повреждения, которое затрудняло бы или полностью исключало верчение, может быть расположено выше… И если хорошенько приложить, скажем, арматурой… Погодите-ка, я должен вспомнить, давненько уже не любовался, которая часть этой ж… самая подвижная?

— Верх? — без особой уверенности предположила Майка.

— Низ, — решительно поправила её Боженка.

— А не середина?

Анюта, по-прежнему участвовавшая в обсуждении лишь наполовину — то высовываясь, то снова исчезая за развешенными фотографиями, — теперь присоединилась к членам клуба.

— Вся целиком, — категорично заявила она. — Только по-разному. Вы уж мне поверьте, ещё во времена того цирка она хвасталась и мне очередные штучки показывала, каким научилась. Может крутить каждым фрагментом отдельно или целиком всей задницей, по потребности. А уж один низ, то о-го-го.

Павел вдруг вспомнил, зачем пришёл. Кофе он уже выпил и, вскочив с места, заявил:

— Эй, девушки, слушайте, я же по делу! Тут погода с нами шутку сыграла, и заказчик взбесился. У вас где-то должен быть весь наш луна-парк вместе с планом освоения территории. Давайте сюда — почва оттаяла, начинаем земляные работы. Сейчас вам покажу, где и какие…

Увлекательная дискуссия оборвалась на полуслове и была немедленно забыта, поскольку предполагаемые работы касались всех. Особенно разволновалась Боженка, ведь перекопать могли что угодно, как это не раз уже бывало, а посему ей необходимо присутствовать и скандалить лично. С самого начала!

Огромные листы с планами и чертежами покрыли чуть ли не весь пол, и Вертижопка вылетела у основательниц ККК из головы.

— Зима на дворе, — осторожно заметила Майка. — Ударит мороз, и всё остановится.

— Половину успеют провернуть. Ему бабло срубить не терпится, а исполнитель и рад-радёшенек, — ворчала Боженка.

Уже на выходе Павел вспомнил предыдущую тему, куда более занятную, чем земляные работы.

— А если серьёзно, — бросил он от двери, — то пальнуть разок дробью покрупнее, и все дела. Главное, чтоб не промазать. Выколупывать хватило бы до морковкина заговенья.

И ни одна из кровожадных дам не сомневалась, что говорит он не о будущем городке аттракционов…

На месте предполагаемого луна-парка расположилась малая часть строительной техники в составе мощного экскаватора, бульдозера, небольшого крана и нескольких прочих полезных устройств. Привезены были также стройматериалы на бытовку для рабочего класса и технического персонала, причём бытовка планировалась современная, цивилизованная, вполне достойная двадцать первого века и принадлежности к Европе. В связи с чем появились столь ценные вещи, как сантехническое, электрическое и отопительное оборудование. А, следовательно, территорию требовалось немедленно огородить и тщательно охранять. Заказчик хоть и взбесился со своей спешкой, но здравого смысла не потерял.

А проявилось это в том, что для охраны подрядил не пенсионеров по инвалидности, а молодёжь во цвете лет, по уши накаченную адреналином и тестостероном и страсть как рвущуюся начистить кому-нибудь рожу, но чтоб на законном основании. Уровень умственного развития молодёжи подвергли серьёзному научному исследованию, которое показало, что она умеет не только читать и писать, но даже превосходит по своему интеллекту самую умную обезьяну. В ускоренном порядке нанятый персонал обучили изысканным манерам, заключавшимся в неукоснительном соблюдении порядка действий. Сначала следовало деликатно спросить: «Чё надо, мужик?», а уж потом — в тыкву, а никак не наоборот.

Кроме всего прочего, позаботились и о внешнем виде вышеупомянутых, а также об их физическом состоянии. И первое и второе могло вызывать только искреннее восхищение.

Двое юношей прямо противоположной наружности, свежепричисленных к категории взрослых людей, разглядывали территорию ограждённой стройки сквозь прутья решётки запертых ворот. Они угрюмо следили за беззаботной прогулкой одного из новых охранников. Имена у молодых людей были королевские: Казимир и Сигизмунд, правда, иных королевских черт в них не наблюдалось.

— Ты зенки-то протри, — мрачно обратился Казик к Мунде. — Как звезданёт, так тебе мозги и вышибет.

— А тебе не вышибет? — возразил Мундя.

— Мне нет. У меня ноги крепкие. Присяду, кулак мимо и усвистит. На природу.

— А он следом. Рухнет на тебя со всего маху и впечатает в чернозём Тоже мне радость — на такую размазню глядеть. Я страсть какой брезгливый.

— Не гляди. Никто не заставляет.

Обмен мнениями, пусть и весьма предметный, оказался тем не менее малоконструктивным и радости не принёс Оба безнадёжно продолжали глазеть, хоть, собственно, и не на что было.

— Так что делать? — с тоской спросил Мундя.

— А я знаю? — ответил Казик, пожимая плечами, и добавил: — Там у них другой въезд. От города.

— Ну и что?

— А я знаю?

Через другой въезд как раз вкатился автофургон. Охранник упругим шагом двинулся к нему, а оттуда вылезли два человека с собакой. Собака явно была близко знакома с охранником, поскольку с восторгом бросилась к нему и совершила целый ряд весьма удачных попыток облизать тому всё лицо, повизгивая от счастья. Собака была мощная, но и её, по всей видимости, любимого хозяина тоже нельзя было назвать дохляком, поэтому он устоял на ногах, похлопал и погладил друга, почесал того за ушами, подержал обе подаваемые лапы и дал приказ — громкий и отлично слышимый на всей территории — что твой капитан корабля во время бури посреди океана:

— Тихо, Кися! Ищи! Ищи чужих! Пошла!

Собака, оказавшаяся сукой, тут же двинулась выполнять команду, а тёзок их величеств сдуло от ворот со скоростью, почти равной собачьей. Ведомая безотказным инстинктом, Кися начала как раз с той стороны, где те отирались, но их прыткое отступление сработало. Собака понюхала, подумала, сочла, видимо, что расстояние от врага до ворот вполне достаточное, и помчалась дальше.

— Полный капец, — мрачно констатировал Казик.

Приятели немного помолчали, обиженные на людей, собак и вообще на весь мир, и вылезли из кустов, где делать им было нечего, а вид на интересующий объект заслоняло ограждение из бетонных плит. Мундя смачно сплюнул.

— Совсем дурак. Да? — раскритиковал он охранника. — Пёс здоровущий, с быка, а он ему — «Кися». Тоже мне, Кисю нашёл!

— Точняк крезанулся, — выразил авторитетное мнение Казик. — А вообще-то она сука.

— Ну и что?

— Ничего. Только суки хуже кобелей, злее, но это, когда у них щенки. У этой вроде нет.

— Даже если есть, то не с собой, — съехидничал Мундя. Он ещё раз оглядел территорию злым взглядом: — Через те ворота въехали. Холера.

Казик подвёл итоги рекогносцировки:

— Отсюда ближе. И лучше видно.

— Хрен тебе видно! Нас видно… И люди кругом шастают, а та развалюха вообще всё загораживает. Так и не понял, делают там чего или нет?

— Кажись, делают. Вона, сколько всего припёрли.

Оба медленно побрели к решётчатым воротам, через которые имелся обзор на объект их заботы, стараясь держаться на почтительном расстоянии от забора, чтобы не учуяла та проклятущая собака с милым кошачьим именем Объект заслоняла строительная техника, движения там особого не замечалось, поэтому и не было уверенности, пора уже расстраиваться или можно погодить.

Интересующий молодых людей элемент пейзажа представлял собой чуть видневшееся над землёй бетонное основание под огромную теплицу. Теплицы давно в помине не было, рядом торчали остатки деревянного домишки, практически совсем развалившегося и уже ни на что не годящегося, кроме разведения костра. Костра в настоящий момент никто не разводил. Последний раз огонь здесь весело пылал в октябре, когда команда проектировщиков и сопутствующие им лица изучали место своей будущей деятельности.