Попутно отметим, что Чан Кайши — прекрасный семьянин. Конечно, речь идет о китайской семье со всеми ее особенностями, имевшимися в первой половине XX века, то есть о семье, в которой были жены и наложницы, свои и приемные дети; в то же время почти полвека до самой своей кончины он прожил душа в душу со своей супругой Сун Мэйлин.

Чан Кайши интересен еще и тем, что он, получив классическое или типичное старокитайское образование и будучи воспитан в духе традиций китайской культуры, в сорокалетием возрасте пришел к христианству, стал верующим человеком и оставался им полвека вплоть до своей смерти. Сочетание в мировоззрении одного человека китайской традиционной культуры и христианской морали — это еще одно характерное качество Чан Кайши, соединившего в себе таким образом Восток и Запад.

Итак, перед нами фигура одного из высших руководителей Китая нашего столетия. Обращение к его личности сегодня представляется важным, помогает лучше понять наших соседей по планете — китайцев, живущих как в материковой части страны, так и на острове Тайвань, да и за рубежами Китая во всем мире.

В нашей стране десятилетиями внушалось, что «гоминь-дановец», «чанкайшист» — плохие слова. Казалось само собой разумеющимся, что и китайский, и наш народ осуждают Чан Кайши и его партию как «врагов народа», как «реакционеров», как «вооруженную контрреволюцию», которая «потерпела крах» в Китае XX столетия. При этом многое в судьбе Чан Кайши замалчивалось, многое искажалось. Отношение к нему было несправедливым и необъективным. Сейчас, когда исследователь имеет, при желании, возможность отойти от той устоявшейся точки

12

зрения, что только Компартия Китая может представлять объект исторического исследования, просто необходимо с современных позиций взглянуть и на фигуру Чан Кайши, и вообще на историю Китая в XX веке и попытаться заново осмыслить взаимоотношения наших стран, наших народов в нынешнем столетии.

Весьма примечательно то, что при советской власти история Китая, особенно в XX столетии, была нам представлена, так сказать, не сплошным текстом, а только отдельными, вырванными из этой истории, строками, в лучшем случае абзацами; причем всему этому придавалась идеологическая окраска. Так, история Китая после октябрьской смены власти в 1917 году в нашей стране и вплоть до момента образования КНР в 1949 году рисовалась только как история победоносной борьбы КПК за власть в стране. При этом вне нашего поля зрения оставался тот факт, что в 20-е и в 30-е гг. Компартия была лишь одной из политических сил в государстве, причем ее значение в жизни Китая было сильно преувеличено. Что же касается истории Китая после 1949 года, то есть с момента создания на континенте Китайской Народной Республики, то скрытой от наших глаз оказывалась история Гоминьдана, продолжавшего свое существование на острове Тайвань; иначе говоря, мы были практически незнакомы с историей части китайской нации, идущей путем, альтернативным тому, каким развивалось общество в континентальной части Китая.

В целом же, приходится, очевидно, исходить из того, что для нас сегодня более чем восьмидесятилетняя история Китайской Республики, столетняя история партии Гоминьдан Китая, биография Чан Кайши (да и в определенной степени и Сунь Ятсена) — это «терра инкогнита», то, что предстоит изучать, восполняя пробелы, перечитывая заново многие страницы. В этой связи мы практически не знакомы и с личностью са-

13

мого Чан Кайши, фактически для нас он — неизвестный Чан Кайши, и все значение этого человека, в самом деле много сделавшего для китайской нации, китайского государства еще только предстоит оценить истории и потомкам.

ДЕТСТВО И ЮНОСТЬ

Прежде чем перейти к повествованию о жизненном пути нашего героя, хотелось бы вспомнить о том, в каких условиях ему пришлось осуществлять свою политическую деятельность, руководство партией и государством.

Китай был на рубеже XX века отсталой и бедной страной. Многочисленный китайский народ был далек от нормальных условий существования, от образования, от культуры. Над ним тяготели вековые суеверия. Многочисленность населения и недостаток пахотной земли создавали атмосферу пессимизма, презрения к своей и чужой жизни, безразличия и апатии. Правящая верхушка была неспособна решать вопросы налаживания жизни основной части населения, не могла отстоять для Китая достойное место на мировой арене. Страна была, по сути дела, раздроблена. Не приходилось говорить о каком бы то ни было общем экономическом пространстве. До развития современной промышленности, транспорта, сельского хозяйства было очень далеко. Сохранялись остатки родовых, племенных, феодальных отношений. Многие местные военные властители претендовали на высшую власть в своих уделах. Не хватало образованных людей для организации более или менее нормальной политической жизни в стране. Не существовало сколько-нибудь значительного

15

класса новых собственников, предпринимателей. Не было единой армии. Когда рухнула монархия, а это произошло в 1911 году, появилась возможность начать реформы, но для этого нужно было создать хотя бы минимальные условия. Требовался лидер, необходимы были ведущая политическая партия и армия, подчиненная центральному руководству страны. Нужно было, в конце концов, создать общепризнанный политический центр — центральное правительство Китая. И именно эти задачи стали в тот момент первоочередными.

Очевидно, что именно по этим причинам Сунь Ятсен и выдвинул в качестве основных политических установок, в качестве основ программы действий китайских ре-волюционеров-антимонархистов свои три народных принципа или три принципа «минь» («минь» по-китайски это и «народ», и «нация»). Идея о трех народных принципах была сформулирована в 1896-м, но опубликована лишь в 1905 году. Эти принципы (по-китайски: «миньцзу», «минь цюань», «минь шэн», то есть, в буквальном переводе, «сплоченность народа или нации», «власть народа или нации», «жизнь или существование народа или нации») составляют теоретическую основу концепции революционного строительства государства (то есть государственного строительства в ходе революции). Окончательное оформление положениям своего учения Сунь Ятсен дал в 1924 году.

Сам термин «три народных принципа» требует пояснения. Обычно на русский язык эти принципы переводятся словами: «национализм», «народовластие», «народное благосостояние». Если говорить о содержании китайских понятий, применяемых в данном случае, то речь идет, прежде всего, об осознании нацией (народом) своей общности, своего единства, необходимости своего независимого й полноправного положения среди других наций земного шара. Мысль Сунь Ятсе-на, а затем и Чан Кайши, сводилась к тому, что в Китае, учитывая исторические особенности его развития, не-

16

обходимо добиваться осознания китайцами, китайским народом себя как единого целого, необходима борьба за равноправное положение Китая среди других государств; только на этой основе можно говорить о правах отдельной личности — сначала следует завоевать права нации в целом. На определенном этапе исторического развития, следуя мысли Сунь Ятсена, понятие нации выше понятия человеческой личности. Эти два понятия не противопоставляются, но утверждается приоритет нации перед личностью. Именно по этой причине и свою партию, и свое государство Сунь Ят-сен видел как общенациональные: партия Гоминьдан Китая, как уже упоминалось, это Национальная или Националистическая партия, а Китайская Республика — это Государство Нации Чжунхуа. Призвать своих сооте-чественников-китайцев к самоосмыслению себя в качестве нации, побудить их осознать себя частицами единой общности — китайского народа, нации чжунхуа, вдохновить китайцев бороться и победить в сражении за утверждение чжунхуа как самостоятельной, независимой, равноправной могучей и процветающей демократической нации на мировой арене — вот в чем видели свою первоочередную задачу и Сунь Ятсен, и Чан Кайши.