Руссо ограждает своего героя от среды, искусственно изолирует от общества. Радищев показывает, что главным фактором воспитания русских студентов были обстоятельства их жизни под началом самодержавного майора Бокума. Учитель Эмиля наставляет своего ученика—будь умерен в своих желаниях, а если даже их нельзя будет осуществить в реальной жизни, не отчаивайся и смирись; в смирении своем познай силу своего духа. Радищев показывает, как обстоятельства жизни, глубоко враждебные человеку, беспрестанно толкают его на протест. Учитель русских студентов, их «вождь», Ушаков направляет это естественное чувство, объясняет его справедливость и законность, учит использовать его, как оружие, как средство защиты от порабощения.

Руссо объявлял: буду воспитывать «доброго человека». Радищев, создавая образ Ушакова, утверждал: вот воспитанный обстоятельствами жизни «добрый гражданин». Он ополчается протиз внушаемого Эмилем смирения. «Человек много может сносить неприятностей, удручений и оскорблений. Доказательством сему служат все едино-начальства. Глад, жажда, скорбь, темница, узы и самая смерть мало его трогают. Не доводи его токмо до крайности». Доведенный до крайности человек восстает на притеснителя. Именно в этом «отражении оскорбления» проявляется «естественное положение человека». «От сего рождается мщение», «закон, ощущаемый человеком всечасно, но заграждаемый и укрепляемый законом гражданским».

Так было найдено главное—воспитывать надо ненависть к угнетателям. Воспитателем «доброго гражданина» должна быть сама жизнь, политические обстоятельства бытия человека, живущего в обществе, где господствует угнетение человека человеком. Действия Бо-кума, угнетавшего студентов, вызывали возмущение, негодование возрастало до исступления, пока, наконец, не вылилось в бунт. Этот бунт, укрепив общественный союз студентов, увеличил силы каждого в отдельности. Так практическая жизнь наглядно убеждала студентов в неправоте Руссо, считавшего общество, народ «собранием единственников». Возражая против такого понимания общества, Ушаков заявлял, что в действительности общество представляет «нравственную особу, общим понятием и хотением одаренную и для того права и обязанности иметь могущую». Это учение Ушакова опять-таки подтверждалось практикой. «Обществу» студентов, составлявшему «нравственную особу», Бокум нанес обиду, отвергнув справедливое требование одного из его членов. И тогда вступил в силу закон: все за одного. За бунтом последовали заключения, следствия, суд. Была пройдена полная школа воспитания русского свободолюбца.

Ушаков был самобытным русским мыслителем, первым в ряду тех новых исторических деятелей России, кого выдвигало освободительное движение —истинных патриотов, видевших свой патриотический долг в борьбе с рабством в своем отечестве. Радищев свидетельствовал перед своим народом—ты потерял великого мужа, доброго гражданина, умершего в самом расцвете своих лет. Но «великий муж родит великого мужа», —пишет Радищев в «Слове о Ломоносове». Он, Радищев, мужественно вставший на путь революционной борьбы, —первый революционер в России. И он бесконечно многим обязан Ушакову. В повести об Ушакове он открыто и публично устанавливает преемственность свою и связь с «вождем юности»; он заявляет, что «в изображении умершего найдешь черты в живых еще сущбго». Стремясь сохранить память о русском философе Ушакове, Радищев не только пишет повесть о нем, но и издает все оставшиеся после него сочинения. Так начинал свой революционный путь в России Радищев, посчитавший необходимым самому установить свои русские связи, традиции своих предшественников и учителей.

В документальной достоверности повести—огромное историческое ее значение. Радищев бережно сохраняет от забвения образ самобытного русского философа. Он создает первую и, к сожалению, единственную до сих пор объективную научную биографию этого мыслителя. Напечатав сочинения Ушакова, Радищев дал им характеристику, указав на сильные и слабые стороны его философских и политических воззрений. Сильные, как уже говорилось выше, состояли прежде всего в том, что 23-летний юноша мужественно начал переоценку идей Руссо, увидя в них «философию единственников», поднялся до отрицания главного положения «гражданина Женевы», —об антиобщественной природе человека. Наконец заслуга его состоит в попытке сформулировать основные принципы иного воспитания—воспитания человека и «доброго гражданина». Ему уже, Ушакову, принадлежит и антируссоистское «истинное определение человека»: не «единственник»,

живущий своим чувством, а гражданин, который «величайшее услаждение находит в том, чтобы быть отечеству полезным».

Но Ушаков умер в самом начале своего поприща. Он «не имел... довольно опытности» и, поскольку «все почти юноши, мыслить начинающие, «любят метафизику», «мысли свои обращал более к умственным предметам». Поэтому он иногда «возносился на крылиях воображения за пределы естественности». Эта метафизичность, страсть «к умственным предметам» мешали Ушакову «придерживаться правил, народным правлениям приличных». Отсюда одно из главных заблуждений Ушакова в области политики — исповедание концепции просвещенного абсолютизма: «предоставленный сам себе», он «полагал единственное упование на правосудие государя своего».

Убеждения Ушакова формировали сознание Радищева в Лейпциге; молодой свободолюбец исповедовал их в пору своей юности. Но по возвращении в Россию, по окончании русского «университета», его философские и политические воззрения стали иными. Ушаков был «добрый гражданин», Радищев—революционер, «прорицатель вольности». Ушаков, чувствуя «к предстателям мерзение», борется с ними, уповая на государя, Радищев—борется с самодержавием. Ушаков пишет сочинение, в котором высказывается против казни вообще, доказывая ее ненужность для общества. Радищев отвергает эти метафизические суждения и требует казни для монарха и для дворян, видя в этом общественное благо. Поэтому убеждения Радищева в период написания «Жития Ушакова» во многом отличны от ушаковских. Радищев сознательно и преднамеренно оговаривает: Ушаков был учителем, но не вообще, а «по крайней мере в твердости». О том, что это значит и почему Радищев так настаивает на воспитании в нем твердости, будет сказано ниже. Поэтому крайне наивны те исследователи, которые до сих пор ставят знак равенства между убеждениями Ушакова и Радищева.

«Житие Ушакова»—первое художественное произведение в России, создавшее так нужный русскому общественному движению образ положительного героя—человека и гражданина, истинного сына отечества, действительного патриота и борца за свободу. Здесь нашли свое органическое слияние две ранее существовавшие у Радищева раздельно стихии—лирическая, исповедная, и документальная, достоверная. Образ Ушакова, сочетавшего в своем лице доброго гражданина, свободолюбца, «с бушевавшим в его душе негодованием на неправду»; вождя и учителя русских студентов, философа и мыслителя; человека «доброго сердца», открытого «гласу дружбы»; человека твердых мыслей и жизнелюбца, с мечтой о чистой и деятельной любви, мужественного перед лицом смерти, — дан объективно в делах и поступках, в чувствах и обстоятельствах его жизни.

Параллельно Ушакову Радищев дает лирический автопортрет. С первых строк обращения к другу Кутузову перед читателем возникает обаятельный образ человека, живущего открытой жизнью, готового перед всеми «отверз-ти последние излучины сердца». Вспоминая «о днях юности своея», он погружает читателя в свой внутренний мир, рассказывая о себе все; и чем ближе знакомился читатель с этой духовной жизнью неповторимой индивидуальности, тем отчетливее и яснее возникал перед ним образ нового человека—русского революционера. Опыт оды «Вольность» давал плодотворные результаты. Рассказами о себе, о юности и друзьях Радищев занимает внимание читателя не потому, что именно для него, автора, важны, дороги и незабвенны эти дни юности, эта эпоха беззаботного счастья, но потому, что это—время «блаженного союза душ», эпоха, «соделавшая» счастье и смысл всей последующей жизни. Именно в эти дни, указывает