Поговорив с Кэрол, он заглянул в комнату, где спали дети. Затем прошел на кухню и налил себе выпить. Хотел было позвонить Айлин, рассказать ей об истории с няней, но передумал. Разумеется, ее телефон и адрес у него были. Но звонил за все время только один раз, а писем вообще не писал. Отчасти потому, что растерялся, оставшись один с детьми, отчасти же потому, что был зол и чувствовал себя уязвленным. Однажды, еще в начале лета, изрядно выпив, он не побоялся показаться смешным и позвонил. К телефону подошел Ричард Хоупс. «Привет, Карлайл, — сказал Ричард таким тоном, будто Карлайл — его приятель. Потом, словно опомнившись, добавил: — Одну минуту, хорошо?» И позвал к телефону Айлин. «Как дела, Карлайл? — спросила она. — Как ребята? Расскажи о себе». Он ответил, что ребята здоровы. Не дав ему договорить, она заявила: «Они-то здоровы, я знаю. Сам-то ты как?» Потом стала уверять его, что впервые за долгие годы почувствовала себя в своей тарелке. Ей хотелось знать, как себя чувствует он и какой у него гороскоп. Впрочем, в его гороскоп она уже заглядывала и уверена, что скоро в его судьбе произойдет перемена к лучшему. Карлайл слушал, с трудом веря своим ушам. Потом сказал: «У меня больше нет времени, Айлин» — и повесил трубку. Минуту спустя телефон зазвонил, но он не подошел. Когда звонки прекратились, он снял трубку и не вешал до тех пор, пока не закончил приготовления ко сну.

И вот сейчас у него снова появилось желание позвонить ей, но он боялся. Он все еще скучал по ней и хотел бы поделиться своими переживаниями. Жаждал услышать ее ласковый, спокойный голос — не ту маниакальную чушь о гороскопах, которую слышал несколько месяцев назад; но он опасался, что если наберет сейчас номер, то к телефону опять подойдет Ричард Хоупс. А уж его-то голос Карлайлу совсем не хотелось слышать. Ричарда, прослужившего в одной с ним школе три года, Карлайл считал когда-то в некотором смысле приятелем. Хотя бы потому, что обедал вместе с ним в преподавательской столовой и беседовал о Теннесси Уильямсе и фотографиях Ансела Адамса. Но если бы даже трубку взяла Айлин, разговор она, возможно, снова повела бы об его гороскопе.

И вот, пока он сидел со стаканом в руке, стараясь вспомнить, каково это — быть женатым и обладать женщиной, телефон зазвонил сам. Он снял трубку и услышал характерные шумы на линии. Еще до того как Айлин заговорила, Карлайл догадался, что это она.

— А я как раз о тебе думал, — сказал Карлайл и в тот же миг пожалел об этом.

— Я так и знала, Карлайл. И я о тебе думала. Поэтому и позвонила.

Он вздохнул. А она ведь вправду сходит с ума. В этом, по крайней мере, он не сомневался.

— Слушай, — продолжала Айлин. — Я ведь знаю, что дела там у тебя неважнецкие, потому и звоню. Не спрашивай откуда, но знаю. Мне, право, очень жаль, Карлайл. Но я, собственно, вот что хотела сказать: тебе ведь требуется приличная женщина, которая убирала бы в доме и за детьми заодно присматривала? Так вот, такая есть, и живет она рядом. Впрочем, ты, может, уже кого-то нашел? Хорошо, если так. Тогда, значит, все в порядке. Но если эта проблема еще существует, то есть подходящая женщина, которая когда-то служила у матери Ричарда. Мы с Ричардом об этом говорили, и он взялся тебе помочь. Знаешь, что он сделал? Ты меня слушаешь? Он позвонил своей матери, у которой эта женщина работала экономкой. Ее зовут миссис Уэбстер. До того как к матери Ричарда переехала ее сестра с дочерью, хозяйством в доме занималась миссис Уэбстер. Ричард узнал у матери ее телефон и сегодня ей позвонил. Сам позвонил. Миссис Уэбстер позвонит тебе сегодня вечером. Или завтра утром. Либо сегодня, либо завтра. Во всяком случае, она намерена предложить тебе свои услуги. Кто знает, может, она тебе и пригодится. Даже если у тебя пока все устроилось. Надеюсь, так оно и есть. Но вдруг она тебе все же понадобится. Понимаешь? Если не сейчас, то потом. Идет? Ну, как там ребята? Что они делают?

— Дети в порядке, Айлин, — сказал он. — Сейчас они спят. — Может, сказать ей, что каждый вечер они плачут и зовут ее, да так и засыпают в слезах? Или, наоборот, сказать правду — сказать, что за последние несколько недель они ни разу даже о ней и не вспомнили? Впрочем, лучше не говорить ничего.

— Я уже звонила тебе сегодня, да занят был телефон. Сказала Ричарду, что ты, наверное, со своей подружкой разговариваешь. — Айлин хохотнула. — Думай о чем-нибудь веселом. Что-то грустный у тебя голос.

— Мне некогда, Айлин. — Он собрался положить трубку, но она продолжала говорить:

— Передай Кейту и Саре, что я люблю их. Скажи, что посылаю им новые рисунки. Скажи непременно. Пусть не забывают, что их мама — художница. Правда, пока что не знаменитая, но не в этом дело. Все-таки художница. Важно, чтоб они об этом не забывали.

— Хорошо, я передам, — пообещал Карлайл.

— Привет от Ричарда.

Карлайл мысленно повторил «привет», но вслух ничего не сказал. Ведь это слово ровным счетом ничего не значит.

— Спасибо, что позвонила. Что рекомендовала мне эту женщину.

— Миссис Уэбстер?

— Да. Ну, мне пора кончать. Хочу сберечь твои деньги.

Айлин засмеялась.

— А что деньги? Деньги мало что значат. Всего лишь средство обмена. Есть вещи поважнее денег. Впрочем, ты и сам это знаешь.

Он держал трубку перед собой и смотрел на ту ее часть, из которой доносился голос Айлин.

— Поправятся твои дела, Карлайл. Уверена, что поправятся. Может, ты думаешь, что я свихнулась? Так помни же.

«Что я должен помнить? — с тревогой спросил себя Карлайл. — Или я невнимательно слушал и что-нибудь пропустил?» Он снова поднес трубку ближе ко рту: — Спасибо, Айлин, что позвонила.

— Нам надо общаться, — сказала Айлин. — Сохранять все каналы связи. Думаю, самое худшее позади. У нас обоих. Мне ведь тоже досталось. Но мы оба возьмем от жизни то, что нам положено взять, и от этого в конечном счете станем сильнее.

— Спокойной ночи, — сказал он и повесил трубку. Некоторое время смотрел на телефон. Ждал, что зазвонит опять. Но не дождался. Однако часом позже звонок все же раздался. Он взял трубку.

— Мистер Карлайл. — Это был голос пожилой женщины. — Мы с вами незнакомы. Я миссис Джим Уэбстер. Меня просили позвонить вам.

— Миссис Уэбстер? Ах да. — Карлайл вспомнил, что именно об этой женщине говорила ему Айлин. — Миссис Уэбстер, можете вы прийти сюда завтра утром? Пораньше. Часов в семь?

— Конечно, — ответила женщина. — Я приду ровно в семь. Скажите свой адрес.

— Надеюсь, я могу на вас положиться, — сказал Карлайл.

— Да, вы можете на меня положиться.

— Вы не представляете, как это для меня важно.

— Будьте покойны, — заверила его миссис Уэбстер.

Утром, когда зазвонил будильник, ему не хотелось открывать глаза и расставаться со сновидением. Снилась ему какая-то ферма. И водопад. Незнакомый ему человек шел по дороге, неся что-то в руках. Возможно, корзину с едой для пикника. В этом сне не было ничего тревожного. Наоборот, он вызывал ощущение покоя и благополучия.

Наконец он повернулся на кровати и шлепнул наугад по будильнику, чтобы заставить его замолчать. Полежал еще немного. Потом встал, сунул ноги в шлепанцы и пошел на кухню приготовить кофе. Побрился и надел костюм. Налил себе кофе, закурил и сел за стол. Дети еще спали. Но минут через пять он поставит на стол коробки с кукурузными хлопьями, глубокие тарелки с ложками, разбудит их и позовет завтракать. Он не очень-то верил, что женщина, звонившая накануне вечером, утром и вправду появится, как обещала. Он решил подождать до пяти минут восьмого, а потом позвонить в школу, отпроситься на один день, взять справочник и серьезно заняться поисками надежной прислуги.

Он поднес было ко рту чашку с кофе, но в этот момент услышал, как на улице что-то прогромыхало. Поставив чашку на стол, он выглянул в окно. Перед домом стоял пикап, его мотор, работавший на холостом ходу, сотрясал кузов. Карлайл подошел к парадной двери, открыл ее и помахал рукой. Пожилая женщина помахала ему в ответ и вылезла из кабины. Карлайлу было видно, как водитель пикапа наклонился и голова его скрылась под щитком. Машина судорожно вздохнула еще раз и замерла.