Меня беспокоят две мысли: еда и мой рот. Вот, как все это началось с Чейзом: сначала еда, затем мой рот. Я только что закончила работу ди-джеем в баре с соответствующим названием " Погружение", и я должна перекусить. Я направилась в "Бараний Рог", работающий двадцать четыре часа в нескольких милях от бара.

Этой ночью я была более трезвой, чем я обычно была, когда посещала бар "Бараний Рог". Давайте просто скажем, что чаевые в " Погружении" обычно разные, но эта ночь исключение - я не получила чаевых, как всегда. Всё же мне досталась парочка шотов (шоты - «мужские» алкогольные коктейли одного глотка прим. перев.) и, покачиваясь, шла через переполненную парковку. Я проковыляла через двери и наткнулась на высокого, темноволосого, красивого парня.

Он извинился, когда я посмотрела в сторону, дёрнувшись в замешательстве.

Я тайком взглянула и, смущенная от вспыхнувшего вожделения, отвернулась. Этот парень был горячим. Я не могла заставить себя посмотреть ему в глаза. Я пробормотала извинения и поспешила как обычно к своей угловой кабинке, где я спряталась за папкой с меню.

Я сделала вид, что просматриваю меню, которое знаю наизусть. Я всегда имела энтузиазм к жизни, что переводилось на баловство. Что я могу сказать? Я никогда не встречала кексик, который я бы не хотела узнать получше. Я все еще пялилась на меню, когда он подошел. Он был такой сексуальный, даже его брюки были сексуальными.

- Могу я сесть с тобой?

Его голос был мягкий, пульсирующий басом.

«Всё, что захочешь, Мистер Сексуальные штанишки», – подумала я и покраснела; краска залила мое лицо и шею вплоть до моего обширного декольте.

- Конечно, - пробормотала я, делая вид, что в любом случае меня это не беспокоит.

Я снова посмотрела на него, и он был в два раза сексуальней, чем десять секунд назад.

Я хотела сказать что-то классное, но не могла сосредоточиться в своем подвыпившем состоянии, и мое меню смещалось между одиночными и двойными картинками.

Мистер Сексуальные штаны заказал воду, потому что он был просто классным.

Я думала заказать салат, поэтому я могу быть тоже классной, но когда подошла официантка и я на самом деле открыла свой рот, я сказала - Лимонный пирог.

Пирог? В самом деле? Отличная работа, Анна, ругала я себя.

Я играла со своими волосами, крутя свои светлые волосы между пальцами. Они пахли дымом.

- Ты, кажется, знаешь местность, вокруг этого места, - произнес Мистер Сексуальные штаны.

- Нет, не очень, - лгала я, - На самом деле, я работаю ди-джеем в "Погружении", в баре вниз по улице.

Почему я так просто сказала ему, где работаю?

- Ты ди-джей?

- Да, я также пою и играю музыку в нескольких местных барах.

– Ох, еще и поёшь, – удивился он, сверкнув ровными, белыми зубами. – Я тоже пою.

Конечно, Мистер Сексуальные штаны может быть певцом.

- Правда? – спросила я, - как в церкви?

- Нет, в группе. Мы называемся «6 Футов Высоты». Мы только что вернулись с выступления CBGB's (музыкальный клуб в Нью-Йорке. прим. перев.).

Я так думаю, официантка уже принесла наш заказ. Потому что появилась еда, которую я поглощала.

Я улыбалась, ела свой лимонный пирог и снова накручивала волосы. На самом деле, это сейчас со мной происходит? Я положила руку вниз на ногу и ущипнула себя. Да, на самом деле.

Я изредка посматривала на сидящего напротив парня, больше всего желая сбежать от Мистера Сексуальные штанишки и его пламенных карих глаз. И тут вспомнила, во что одета: высокие чёрные проститутские ботинки, чулки в сеточку и леопардовое платье в блёстках восемнадцатого размера. Я снова покраснела всеми десятью оттенками пылающего красного.

– Как пирог? – спросил он всё с той же чертовски милой ухмылкой. Он точно знал, что делает со мной, и наслаждался, наблюдая, как я испытываю неловкость.

– Э… э, здорово, спасибо. – Я боялась доесть последнюю пару кусочков. – Мне действительно нужно идти.

– Пирог за мой счёт, – заявил он. – Мне было одиноко сидеть тут одному. Меня зовут Чейз, кстати.

– Приятно познакомиться, Чейз. Я – Анна, – я пожала ему руку, отчаянно пытаясь игнорировать тёплое покалывание, пробежавшее по моей руке от прикосновения его сильных, мозолистых пальцев. – Удачи с твоей группой.

И, сказав это, я быстро встала из-за стола и направилась к своей машине. Так быстро, как могла.

Я повернула ключ в зажигании и посмотрела на часы: 8:33 утра. Мне нужно добраться домой до того, как моя соседка по комнате,Джейми, начнёт названивать в полицию в поисках моего мёртвого тела. Она ненавидит мою работу и всегда волнуется, что на меня могут напасть, когда я выхожу из бара. Я пыталась объяснить ей несколько раз, что толстых девушек не убивают.

Я повернулась проверить салон, прежде чем отъехать, но нажала на тормоз, когда дверь с пассажирской стороны открылась.

– Я не хочу отпускать тебя, не получив твой номер телефона, – низкий голос Чейза захлестнул меня из открытой двери.

– Моя мама учила меня не давать свой номер странным мужчинам.

– Я такой странный, да? – он ухмыльнулся мне.

– Ты знаешь, о чём я: я не знаю тебя, – я изо всех сил постаралась, чтобы мой голос звучал ровно.

– Что, если я хочу узнать тебя поближе? – Он снова улыбнулся, и, клянусь, я забыла, как меня зовут.

А потом он поцеловал меня. Не поверхностным и дружелюбным касанием, а властным и грубым поцелуем; наши языки почти соприкоснулись. Душераздирающе.

Моя нога соскользнула с тормоза, и машина тронулась с места, а Чейзу пришлось выпрыгнуть из неё, чтобы избежать наезда.

– Извини за это, – пробормотала я, стараясь не прикасаться к тому месту, где только что были его губы.

– Я увижу тебя, Анна. Очень скоро, – он захлопнул дверь прежде, чем я успела пробормотать "спокойной ночи".

Он улыбнулся мне и трусцой побежал обратно к ресторану.

Он заявился в "Погружение" на следующей неделе в обтягивающих чёрных штанах и чёрной футболке. Немногие мужчины могли выглядеть так выигрышно, а он был одет так, как решил сам. Я имею в виду… чёрт, эти штаны обтягивали его задницу, как вторая кожа, его руки были скульптурными, мускулистыми, с великолепными змеевидными татуировками. У него были узкие бедра и широкие плечи и...

Я была полностью опьянена.

И всё это до того, как он взял микрофон. Он позволил нескольким желающим спеть первыми. Некоторые из них были завсегдатаями, еще не совсем пьяными, у них были приличные голоса, и они были теми, на кого я могла надеяться, чтобы эта ночь удалась.

Чейз выбрал для исполнения песню "All I Want" Toad the Wet Sprocket. Он взял микрофон в одну руку, закрутив шнур вокруг другой руки, переместил вес на одну ногу, голова опущена, палец указывает на открытые перед ним записи. Большинство людей в ожидании начала песни смотрят на своих друзей за столиком или нервно поглядывают на экран, в испуге ожидая, когда на нём начнут появляться слова.

Чейз выжидал момент, как настоящий исполнитель. Все взгляды были обращены на него, и он это знал; он не ждал появления слов, чтобы начать петь, он нагнетал напряжение, добиваясь, чтобы всё внимание было привлечено к нему. Песня перешла от вступления ко второму куплету, Чейз поднёс к губам микрофон, сделал глубокий вдох... и унёс меня прочь. Парень, определённо, умел петь. Он работал на зал, все, кто знал эту песню, присоединились к нему в припеве, и начали пританцовывать и пытаться подпевать. К тому времени, как его первое выступление закончилось, он превратил захудалый бар в концертный зал.