Кусочки мозаики почти сложились в целую картину. Не хватало только пары фрагментов. И Дани знал, где их взять.

— Мне нужно видеть Наля Гару. Срочно! — приказал Дани водителю.

… - Полагаю, Вы знаете, о чем пойдет разговор?

— Ещё нет, — опять эта ироничная полуулыбка. — Но ведь Вы мне сейчас об этом скажете?

Дани смотрел ему в лицо, и догадка превращалась в уверенность. Суфи Гару, надо же… Осталось только выяснить — зачем.

— Зачем Вы это сделали? Устроили встречу моего деда с Эстэли?

Суфи Гару шутливо развел руками.

— Вы меня удивили — такая проницательность! Я не думал, что Вы догадаетесь так быстро, — и, уже серьезно. — Вы ведь получили то, что Вам необходимо. Результат достигнут — это главное.

Результат, средство… Ещё час назад он был уверен, что это он средство…

— Но я не просил Вас…

— Вам и не нужно просить, — спокойно возразил куратор. — Собственно, Вам и знать-то было ни к чему… Ваше дело — цель, а думать о способах её достижения предоставьте мне.

Слишком много всего за сегодняшний день…

— Хватит! — Дани сорвался на крик. — Хватит обращаться со мной, как с несмышленым ребенком! По Вашим же словам, я — будущий правитель!

— Так и ведите себя, как правитель, — говорил наставник спокойно, но, в то же время, схватил Дани за шиворот и с силой швырнул его в кресло. — Для начала, прекратите истерику.

Дани притих. Жесткое поведение суфи Гару его не удивило — от наставника и не такого можно ожидать, уроков Дани он уже преподал достаточно. А вот собственная вспышка эмоций оказалась неожиданной… Он так легко потерял контроль над собой… И не чувствовал себя виноватым, наоборот — этот выплеск гнева вернул ему спокойствие, уверенность. Теперь он, пожалуй, послушает суфи Гару.

Куратор, усевшийся в кресло напротив, видимо, почувствовал изменившийся настрой ученика и заговорил в своей обычной манере — рассудительно, деловито.

— Я буду откровенен с Вами, Дани. Думаю, Вы не сочтете мои слова крамолой, Вам и так знакомо положение вещей в Вашей семье. Ваш отец, Айгор, намного талантливее своего старшего брата, Кемира, когда-то он подавал большие надежды, не только как ученый, но и как государственный деятель. Однако, правой рукой Вашего деда стал не он, а Кемир… который, между нами говоря, бездарность — что в науке, что в делах государственных. Однако, Кемир неплохой политик, знает, как взять и удержать власть, он блестяще умеет плести интриги и часто ведет грязную игру, на которую, к слову, Ваш отец не способен. Результат всего этого — Кемир готовится занять пост Председателя Амирата, а Ваш отец выпрашивает у него и Исена средства на свои научные разработки.

Суфи Гару сделал паузу, позволяя Дани осмыслить сказанное. И Дани знал, что слова наставника — правда, от начала и до конца.

— Вы хотите сказать, — задумчиво произнес Дани, — что я должен вести себя, как мой дядя Кемир, чтобы добиться достойного положения?

— Я хочу сказать, что Ваш дед ещё не решил, кто будет его преемником, подготовку к передаче власти он пока не ведет, никаких распоряжений на случай его кончины тоже нет. Значит… Не определен и наследник. Боюсь, что Вашего отца он — увы! — всерьез уже не воспринимает, а Кемиром очень многие не довольны, и Ваш дед это прекрасно понимает… Думаю, в данный момент он выбирает между Вами и Алегом. Вы умнее и талантливее Алега, так же, как Ваш отец талантливее своего брата. Если не повторите ошибок Вашего отца…

— Ошибок?!

— Да. Бездействие — это тоже ошибка, и серьезная. К тому же, Ваш кузен тоже прекрасно осведомлен обо всем, и вряд ли он будет действовать честными способами. Но, как я уже говорил, Вы талантливее. Вам нужно только продемонстрировать Ваши блестящие способности Исену Дин-Хадару. Например, успешной деятельностью Вашей лаборатории.

Всё логично, всё разумно… Значит, использовали вовсе не его, а Эстэли…

— Вы заставили его?

— Кого? — вопрос Дани застал куратора врасплох, что случалось нечасто. Суфи Гару недоуменно смотрел на ученика.

— Эстэли.

Куратор удивленно приподнял брови, потом рассмеялся.

— Ах, это… Нет, конечно! По крайней мере, не в том смысле, который обычно вкладывают в это слово… Видите ли, я просто объяснил Эстэли, что для Вас это очень важно, что только он может Вам помочь. Знаете, он испытывает к Вам некие чувства… ну, настолько, насколько они вообще способны на чувства. Для богемы такая привязанность весьма необычна, думаю, это могло бы стать результатом исследований в соответствующей области…

— Значит, он не преследовал никакой личной выгоды? — несколько бесцеремонно перебил Дани.

— Нет, — снова засмеялся наставник. — Он слишком глуп для этого. Но, в то же время, достаточно умен, чтобы знать свое место. Я бы рекомендовал Вам не прогонять его, этот Эстэли ещё может пригодиться, да и дед Ваш, судя по всему, остался доволен…

Дани поднялся с кресла. Слишком быстро и резко, не так, как полагалось по этикету. Но сейчас само слово «приличия» не вызывало у него ничего, кроме злой усмешки. Хватит с него мерзости на сегодня! Скорее домой, в теплую ванну, отмываться…

— Суфи Гару, впредь я прошу Вас уведомлять меня о подобных шагах!

— Разумеется, — и все та же легкая полуулыбка.

… На следующий день Дани заказал корзину цветов из оранжереи Дворца Софии, коробку самого дорогого импортного шоколада и, вооруженный всеми этими быстродействующими средствами утешения, прибыл к Эстэли.

Глаза у танцора были красные — плакал? всю ночь не спал? — кожа лица имела какой-то сероватый оттенок. Но при виде Дани он счастливо заулыбался, снова принялся болтать без умолку.

— Ой, не смотрите на меня… я сейчас такой некрасивый… мне нужно привести себя в порядок… Какие цветы, я никогда таких не видел… из оранжереи Дворца?.. Для меня?.. Правда?.. И шоколад тоже?.. Нет, я… Мне даже неудобно… Я причиняю Вам беспокойство… Какая обида?.. Я никогда не смогу на Вас обидеться… Даже если захочу — всё равно, не смогу… Можно снова называть Вас на «ты»?..

Эстэли подбежал к нему, взял за руки… Он часто так делал, ему нравилось прикасаться к Дани, раз уж ничего серьезнее Дани не позволял, так хоть за руки подержать… В этот момент Дани вдруг подумал, что неплохо бы, впридачу к цветам и шоколаду, ещё поцеловать Эстэли. Всего один поцелуй, его протеже будет на седьмом небе от счастья… И тут он представил Эстэли в постели со своим дедом… Нет, конечно, всё выяснилось, Эстэли ни в чем не виноват, но… Дани ничего не мог поделать с охватившим его внезапно острым чувством брезгливости. Прикосновения Эстэли в один миг стали казаться противными, липкими, почудилось, что от его тела исходит несвежий запах… Нет, Дани не сможет поцеловать его, по крайней мере, не сейчас… Это выше его сил! Как бы не вырвало…

Должно быть, Эстэли что-то почувствовал за внешней невозмутимостью Дани… Он быстро убрал руки, отодвинулся, и его красивое лицо всего на секунду… нет, на полсекунды… неуловимые полсекунды… исказилось гримасой настоящей боли… и тут же снова расцвело прежней беспечной, легкомысленной улыбкой.

И уже через несколько минут Дани не смог бы с уверенностью ответить: была ли эта боль на лице Эстэли? Или это ему просто показалось? Например, из-за неровного освещения в комнате?.. И вообще, так ли уж это важно?..

7. Чудовище из мрака

Едко, сладко дышит тленье…

В сером вихре тает плоть…

Помяни мое паденье

На суде Твоем, Господь!

(З.Н. Гиппиус «Опять»)

Он узнал об этом задолго до того, как получил приказ явиться к начальству.

Новость о предстоящем поединке быстро облетела все корпуса учебного центра, её обсуждали преподаватели, выпускники, даже новички зеленые. Спорили, делали ставки…

А ведь Яромир ещё не решил…

Первое, что он сделал, когда узнал, — бросился искать Бешеного. Нашел быстро. Тито сидел под лестницей, возле спортзала. Сидел прямо на полу и курил…