Напоследок вдоволь напился и двинулся в путь, прихватив с собой все свои немногочисленные пожитки. Даже монету не стал выбрасывать – уж очень понравилась единица измерения. Куда там золотому империалу. На аверсе вместо орла была изображена наковаленка с кузнечным молотом и короткий девиз по кругу: «Человек – кузнечик собственного счастья». Моя ты прелесть…

Чуть дальше пологие холмы и вовсе сошли на нет, превратившись в бескрайнее плато с плавными перепадами рельефа. Разок даже попалась заросшая высокой порослью дорога, по которой давненько никто не ездил, вот только шла она совершенно в другую сторону. Пришлось снова углубляться в лес, что меня нисколько не расстроило.

В округе звонко чирикали птички, сквозь кроны деревьев виднелось безоблачное голубое небо – идеальная погода для семейного выезда на дачу.

Но сколько бы я ни вглядывался в крайние дворы, присев на опушке, никаких шевелений внутри не наблюдалось. Ни дыма из труб, ни лая собак. И куры как-то подозрительно не кудахтали.

Хотя участки не выглядели заброшенными – трава почти везде покошена, грядки прополоты. Кое-где и вовсе стояли теплицы, укрытые толстой плёнкой или стеклом. Домов отсюда, с околицы, было толком не разглядеть, только крыши, так что волей-неволей пришлось сняться с насиженного места и покинуть зону комфорта. Лес, то есть.

Вдоль всех участков по периметру товарищества шла накатанная грунтовая дорога, выглядящая так, будто по ней ездили вот буквально вчера. Я прошёлся по ней немного, пока не поравнялся с невысоким стареньким штакетником, подпираемым высокими зарослями малины. Заборы здесь лепили каждый из чего горазд, но большинство склонялись к сетке рабица на металлопрофильном каркасе. Перелезть такое препятствие с наскока у меня вряд ли вышло бы, а торчать на виду очень не хотелось. В штакетнике же имелась низенькая калитка на обычной деревянной щеколде.

Оказавшись внутри, я сразу понял две вещи – здесь от голода умереть не получится, а вот от чего-нибудь похуже – запросто. Деревья устало склонили ветви от тяжести плодов, а на земле вовсю поспевали овощи. Одни только всходы картофеля вполне доставали до колена.

Портило эту пасторальную картинку только состояние дачного строения, сложенного из потемневшего от времени кирпича. Чем больше я к нему приближался, тем больше замечал многочисленные повреждения – окна выбиты, деревянное крылечко размолочено в щепки, а двускатная металлическая крыша слегка съехала набекрень. Как оказалось, из-за того, что одна из стен отсутствовала напрочь. Что-то вынесло её «с мясом», разбросав обломки по округе. Я заглянул внутрь получившегося кукольного домика в масштабе один к одному и осуждающе покачал головой:

– А неплохо вы тут покуролесили...

Хозяева будто всю свою жизнь кипятили бельё, и вот однажды к ним всё же приехали разобраться. Пола было не видно из-за разнообразного мусора и остатков посуды, мебель оказалась развороченной в труху, а печка-буржуйка выглядела смятой консервной банкой. Искать в этом бардаке что-то полезное не хотелось – всё было добротно испачкано бурой грязью с фрагментами засолок и прочей дребедени. Вонь стояла соответсвующая.

Единственное, что прихватил себе на память – небольшой топорик-колун с прорезиненной рукоятью, висевший на петельке возле дровника. Правда, после этой находки у меня окончательно кончились свободные руки, зато теперь я чувствовал себя заметно уверенней.

Сарайчик, как ни странно, уцелел, но прочий сельхозинвентарь мне был без надобности, а дров и в лесу полно. Вот деревянному колодцу, стоявшему неподалёку, повезло куда меньше – по нему словно бульдозер проехался, добротно вспахав грунт. Проследив взглядом вектор разрушений я наткнулся на поваленные секции соседского забора. Что творилось там, отсюда было не разглядеть – густая растительность сильно сужала обзор. С другой стороны – она же делала меня не сильно заметным.

В любом случае – в товариществе явно произошло что-то нехорошее и вряд ли мне стоит выяснять, что именно. Уж очень внушительно выглядели разрушения.

На этом можно с чистой совестью сворачивать разведку, но мне как воздух нужны кое-какие вещи и оружие. Без них шансы выжить в лесу сильно снижаются, даже несмотря на то, что я там вроде как свой.

Вырисовывается дилемма.

И опять во мне встрепенулись два противоположных голоса, пытающихся перетянуть одеяло выбора на свою сторону. Словно ангел и демон, в душе принялись бороться осторожность и авантюризм. А хуже всего было то, что по силе они оказались примерно равны. Дай им волю – эти придурки раздерут моё сознание на клочки, превратив меня снова в слюнявого идиота, разговаривающего с самим собой.

Нет уж. Торчать посреди двора, терзаясь размышлениями, можно было до бесконечности, поэтому я решил переложить проблему на чужие плечи. Пусть и немного вымышленные. Просто взял и подкинул в воздух монетку, которую таскал вместе с остальными вещами. Аверс – ухожу отсюда, реверс – продолжаю поиски.

Бронзовый кругляш упал на землю номиналом вверх. И что бы мне не предложили купить за этот мифический «1 Куй», с ней мы точно никогда не расстанемся.

Я бережно подобрал монетку и двинулся на другой конец двора. Забор там тоже оказался проломлен, так что проникнуть к соседям не составило никакого труда. Пока пересекал открытый участок местности, увидал вдали одинокую тощую фигуру, неподвижно торчащую из зарослей смородины. Сначала подумал, что это обычное пугало, но потом та неожиданно дёрнулась, и я мигом принял упор лёжа. Твою мать!

Хвала рядкам с вездесущей картошкой, укрыла как родная. Фигура пошаталась немного туда-сюда из снова застыла каменным истуканом. Отсюда подробностей было не разглядеть, но по одной только пластике я уверенно определил, что это очередной мертвяк. Живой человек так двигаться не сможет, даже если каждый день будет с розеткой целоваться.

Уповая на неважнецкое зрение покойника я тихонько пополз вперёд, к дому. Благо напротив веранды были высажены цветы в покрышках, сильно высовываться не пришлось. А там меня уже и стены прикрыли.

Домик, выкрашенный в весёленький синий цвет, оказался цел, но неожиданно заперт.

Можно было, конечно, побарабанить в дверь с криком: «Хозяева, у вас зомбарь отвязался!», но вряд ли мне откроют, даже если внутри кто-то есть. Да и шуметь не хотелось категорически. Мертвяк больших опасений не вызывал, но ему при всём желании не удалось бы так лихо разворотить капитальные сооружения.

Ключа не нашлось ни под ковриком, ни возле крылечка. В принципе, пробраться в веранду было реально при помощи того же топора, а вот в основное помещение вела ещё одна дверь, куда крепче. Окна хозяева заботливо укрыли решётками-солнышком, так что ломиться в них тоже не имело никакого смысла. Покрутившись на пороге, как голодная лиса под елью, на которой устроилась ворона с вожделенным сыром, я вынужден был отступить.

Осторожно ступая по гравийной дорожке, добрался до калитки, стараясь держаться в тени дома. Та тоже оказалась запертой на замок, но хоть через неё перелезать оказалось полегче, чем через сам забор. Снаружи шла ещё одна дорога, заметно шире, чем предыдущая, и даже с редкими вкраплениями асфальта. Чуть дальше, метрах в двухстах вглубь товарищества, застыла изкорёженная «Нива»-крокодил с выбитыми стёклами. Врезаться ей вроде было решительно не во что, но она всё равно выглядела, как участница серьёзного ДТП.

К счастью, тащиться к ней не понадобилось, так как я увидел подходящую цель прямо напротив. Домик из свежего клееного бруса на старом, ещё не оштукатуренном фундаменте, манил к себе открытой входной дверью. Судя по распахнутым настежь внешним воротам, люди покидали дачу в дикой спешке. Возможно, на той самой разбитой пятидверной «Ниве».

Я быстро перебежал дорогу и нырнул в широкий проём. Участок не мог похвастаться густой растительностью, не считая травы, так что стоило как можно быстрее убраться с глаз долой. Однако спешка едва не вышла мне боком – подбегая к дому я нос к носу столкнулся с очередным мертвяком, вырулившим из-за угла. На этот раз это была женщина средних лет в синих штанах-шароварах и клечатой рубашке. Ещё из особых примет можно было назвать отсутствие правой руки по локоть. Возможно, это увечье меня и спасло, позволив увернуться неожиданного от захвата. Зомби, разочарованно зарычав, засеменило дальше по инерции и получило лезвие в затылок.