Тихий голос в моей голове в тот же момент отвечает в голове «да», но тон не принадлежит мне. Не на самом деле. Он принадлежит предательскому голосу Пиппы, которая живет в моей голове. Моя паника отходит на задний план, оставляя меня измученной под ним. Я прекращаю бороться.

— Нет. Я...

Зет замечает вспышку сомнения в моих глазах, прежде чем я успеваю взять эту эмоцию под контроль. Его челюсти сжимаются.

— Я когда-нибудь поднимал на тебя руку? Я когда-нибудь... — он замолкает, прерывисто выдыхая. Отводит глаза на мгновение в сторону, и когда вновь поворачивается ко мне, его взгляд решительный, пронзительный. — Я не причиняю боль тем, кто не может защитить себя. Не причиняю боль девушкам, я бы никогда не причинил тебе боль.

— Прости меня, мне не следовало говорить это, — но даже когда я говорю это, голос Пиппы вновь повелительно звучит в моей голове: «Парень прижал тебе к гребаной кровати, Слоан! Только что! Какого хрена с тобой не так?» И создается такое впечатление, как будто Зет слышит его тоже. Он аккуратно приподнимается, немного убирая основную часть давления, которое создавал телом. Его рука продолжает удерживать мои запястья, но напряжение немного рассеивается, заставляя болезненно пульсировать мои пальцы, когда кровь обратно поступает к ним.

— Возможно, я позволил тебе сходить с ума странным способом, но я бы никогда не навредил тебе. Думал, что ты знаешь это.

Я вновь возвращаю себе самообладание. Он не слишком зол из-за пистолета, теперь я вижу это, но также доволен моим поведением.

— Я просто подумала...

— Что я оторвал бы тебе голову за то, что ты угрожала меня убить? Да, но... — он немного передвигается, прижимая меня вновь к кровати. Легкий перенос веса ощущается так словно это движение пробуждает мое тело. Я осознаю, что мои ноги разведены в стороны, согнуты в коленях, стопы прижаты к матрасу, и огромное тело Зета располагается между ними. И ко всему прочему он обнажен. Зет абсолютно не стесняется своего тела — у него нет на это совершенно никакой причины, но его уверенность глубже, чем знание о физической привлекательности. Здесь что-то другое. Что-то, что я не могу точно объяснить. В чем бы ни было дело, но он все еще лежит на мне и материал моих джинсов и футболки выступает в качестве преграды между нашей кожей. Зет издает низкий рокочущий звук в груди, как если бы он ожидал, что я наконец замечу нашу переплетенную позицию.

— Нет, ты, угрожающая убить меня, — это было совершенно не то, что я ожидал, — говорит он. — Но ты смотрелась невероятно сексуально с пистолетом в руке. Тебе известно, как им правильно пользоваться?

— Да.

— Значит, это еще более сексуально, — он склоняет голову и проводит зубами по коже моей шеи, удивляя меня. Теплота его дыхания вызывает мурашки, которые распространяются вниз по рукам и ногам, а также на чувствительном местечке под ухом. Мои соски невольно твердеют. Реакция тела намного опережает мой разум. Я все еще пытаюсь осознать тот факт, что я только что держала на мушке Зета Мейфэйра, и это ощущалось хорошо, но мое тело жаждет его прикосновения. Жаждет ощутить его повсюду и сразу. Спустя пару мгновений, вес Зета ощущается на мне так, словно он держит меня в плену, и теперь... теперь я хочу, чтобы он прижал меня своим телом, чтобы я могла чувствовать, и видеть, и вдыхать только его. Я думаю, со мной что-то не так.

— У тебя есть еще идеи, как ты хочешь сделать меня своей сучкой? — хрипит он. Я чувствую, как образовываются слова и отдаются звуком через его мощную грудную клетку, вызывая дрожь глубоко в моем теле.

— Нет, — произношу я, затаив дыхание. Голос совсем обессиленный. Так слабо.

— Хорошо. Потому что ты больше не будешь угрожать мне оружием. И кроме этого, — он сжимает материал моей футболки, резко поднимая ее вверх своей свободной рукой, — тебе так больше нравится. Тебе нравится подчиняться мне. Ты чувствуешь себя беззащитной. Тебе нравится испытывать незначительное ощущение страха, что обдает жаром твои внутренности. Что заставляет чувствовать тебя живой.

Он прав. Он всегда чертовски прав. Я ненавижу его, но это спасает нас от множества проблем. Чувствую, что я контролирую свою собственную жизнь — наслаждаюсь работой, оплачиваю счета, содержу в чистоте вещи — но в то же время, я давно не принимала важных решений. Мне не приходилось делать выбор, что-то противоречивое, что могло принести мне большие перемены. И принимая решение продолжать что бы это ни было с Зетом, принимая решение последовать за ним в ЛА, чтобы найти мою сестру, принимая решение позволить ему прикасаться ко мне, лизать, посасывать и кусать мою кожу, повиноваться ему, я чувствую себя живой.

Зет опускает чашечку черного бюстгальтера вниз, обнажая мою грудь. Его глаза жадно пожирают бледную кожу, которая теперь обнажена, сосредотачиваясь алчущей жадностью на розовой ареоле моего соска. Он издает восхитительный, заставляющий подгибаться пальцы на ногах гортанный звук, будто голодное животное, и затем склоняет голову и засасывает его в своей рот. Сначала он кружит вновь и вновь своим языком, играя с затвердевшей жемчужиной соска, но затем пускает в ход зубы, жестко прикусывая, и моя спина изгибается из-за смеси удовольствия и боли.

— Ты хочешь меня внутри, злая девочка? — Зет опускает другую чашечку бюстгальтера, освобождая мою вторую грудь, и затем проводит кончиком языка по поверхности груди и втягивает сосок в свой рот. Прерывистый вздох срывается с моих губ, обдавая дыханием его короткие, растрепанные волосы.

— Да. Я хочу тебя... внутри меня.

Он смеется, вероятно наслаждается легкомысленным ответом, и затем склоняется вперед, полностью накрывая меня. Его жесткий член прижимается к внутренней стороне моего бедра. Я быстро втягиваю вдох, прикрывая глаза. Я хочу Зета. Хочу чувствовать его кожа к коже. Отчаянно хочу чувствовать, как его член потирает мой клитор.

— Такая жаждущая, Слоан? Так сильно хочешь меня, ммм? — Медленная улыбка растягивается на его лице. Этот взгляд посылает пронзительный всплеск адреналина и эндорфинов по моему телу, задевая нервные окончания. Мне необходимо быть обнаженной. Мне необходимо быть обнадеженной и прямо сейчас. Я пытаюсь сказать это, но все, что выходит из моего рта — это растерянный вздох. Глаза Зета расширяются, впериваясь в меня. Он прикусывает и потягивает свою нижнюю губу между зубов, его дыхание становится быстрее, так словно он наслаждается такой реакций от меня. Он и правда наслаждается? Могу я вызвать у него такую же сумасшедшую реакцию, как вызывает он у меня, когда покусывает мою шею или целует кожу?

Он толкается у моего тела, и я задыхаюсь, возможно, немного громче чем нужно, но моя реакция все еще реальна в своем происхождении; его движения ощущаются восхитительно. Мое лоно пульсирует, отчаянно желая, чтобы к нему прикоснулись, и это в то время, когда я еще полностью одета. Долбаная несправедливость. Губы Зета дергаются. Я знаю, что ему известно, что я перевозбуждена, но он ничего не говорит. Вместо этого присаживается на пятки, его член стоит гордо и нетерпеливо, едва касаясь живота. Он хватается за джинсы у моих лодыжек и начинает стягивать их, даже не потрудившись расстегнуть. Они не снимаются так легко, но ему, кажется, наплевать на это. Он просто решительно настроен стянуть их с меня.

— Я собираюсь попробовать кое-что другое с тобой, Слоан. И тебе должно это понравиться.

По опасной нотке веселья в его голосе, я полагаю, что эта информация должна быть воспринята, как предупреждение, а не как заверение.

— Что ты собираешься делать?

С резким последним рывком он стягивает джинсы с моего тела.

— Подожди и увидишь. — Затем настает черед моей футболки. Он хватает меня за бедра и подтягивает к себе на кровати, приподнимая меня вверх, таким образом, чтобы я села, и затем сдергивает ее с моего тела через голову. Он набрасывается на меня, как одержимый. Лямки бюстгальтера отстегнуты и переброшены через плечи, и моя грудь все еще свободна. Мои соски становятся настолько твердыми, насколько это возможно, практически ощущаясь болезненно, и они начинают пульсировать еще сильнее, когда Зет накрывает обоими сильными руками мою грудь.