Начался новый этап революционной деятельности Николая Ильича. Он стал военным работником партии. Нина Августовна в начале марта была назначена помощником секретаря ПК РСДРП. Таким образом, оба они стали работниками Петербургского Комитета партии. Подвойские сняли квартиру недалеко от особняка Кшесин-ской — поближе к «штабу» партии.

Для Николая Ильича это было переломное, радостное время. Победа революции, крах самодержавия, выход партии из подполья — сколько событий за один месяц! Партия поручила ему сложный, ответственный, самостоятельный участок. Он хорошо понимал масштабы предстоящей работы, ее значение для революции. Чем глубже он вникал в дела, тем все более увлекался, убеждаясь в абсолютной необходимости того, чем занимался. Кто командует гарнизоном, тот диктует свою волю — эти слова стали его лозунгом и рабочей программой.

Еще в период подготовки собрания по учреждению Военной организации Николай Ильич, присмотревшись к товарищам, отобрал в руководящее ядро «Военки» людей не просто знающих армию, но людей увлеченных, способных вызвать доверие у солдат и матросов. Такими были В. И. Невский, Н. В. Крыленко, П. В. Дашкевич, К. А. Мехоношин, А. Д. Садовский, А. Ф. Ильин-Шенев-ский.

Верный своему принципу работать, выкладываясь до конца, Николай Ильич на первом же организационном заседании президиума «Военки» решил «запросить максимум» :

— Я предлагаю, — сказал он, — чтобы здесь, в особняке Кшесинской, наш штаб работал без праздников и выходных. Это во-первых. А во-вторых — круглосуточно. Солдат своим временем не располагает. Поэтому Во-•енная организация для него должна быть открытой и доступной в любой момент. На Украине говорят: «На дэрэ-во дывысь, як родыть, а на людыну — як робыть». Так и на нас будут смотреть в войсках.

Было единодушно решено, что в Военной организации круглосуточно будет находиться один из членов президиума и решать все возникающие вопросы — сам или через ПК и Петроградский Совет. Это было вполне возможно, потому что каждый член президиума был одновременно или членом ПК, или входил в Петросовет.

На дежурного члена президиума возлагалась также обязанность в случае необходимости прочитать лекцию или провести беседу по животрепещущим вопросам: о земле, о власти, о войне, о мире, — снабдить посетителей литературой и т. д.

Охрану особняка Кшесинской, то есть ЦК, ПК и штаба «Военки», организовали силами революционно настроенных солдат и матросов из частей гарнизона по очереди. Выделение охраны осуществлялось не командирами, а партийными организациями через созданные после революции солдатские комитеты.

Военная организация стала разворачивать свою деятельность в войсках, нащупывая наиболее эффективные методы работы. В начальный период, вспоминал позже Н. И. Подвойский, она опиралась на делегатское совещание представителей полков. Совещание обсуждало вопросы, более всего волновавшие солдат. После этого делегаты шли в части п разъясняли солдатам, какие пути для их разрешения предлагает партия большевиков. Но в то время военные организации большевиков в значительной части полков, батальонов и команд Петроградского гарнизона были еще немногочисленны и слабы. Работа делегатов среди солдат не клеилась. То один, то другой из них докладывал, что солдаты не хотят слушать большевистских ораторов. Это встревожило Подвойского.

— Что же происходит? Давай думать, Владимир Иванович, — сказал Николай Ильич В. И. Невскому. — Теперь за все, что происходит в полках, отвечает «Военка».

В. И. Невский (Феодосий Иванович Кривобоков) был на четыре года старше Николая Ильича. Свою революционную деятельность он начал в 1897 году. Окончил Харьковский университет. Вел партийную работу во многих городах, в том числе в Харькове, Москве, Петербурге. Был за границей, встречался с В. И. Лениным, в качестве делегата участвовал в работе IV съезда партии, работал в «Звезде» и «Правде». Николай Ильич знал его давно и считал одним из самых опытных партийных работников в «Военке».

— ...Перво-наперво надо обстоятельно поговорить с делегатами от полков, — предложил В. И. Невский. — Мы еще плохо знаем обстановку в частях.

Так и решили. Николай Ильич попросил Г. В. Елина, который фактически был комендантом особняка Кшесин-ской, поставить в комнате «Военкн» железную койку. Подвойский теперь круглосуточно находился в Военной организации и использовал всякую возможность, чтобы детально расспросить буквально каждого солдата, унтера, прапорщика о том, что делается в частях. Одновременно Подвойский просмотрел кипы буржуазных газет, документы Петроградского Совета, чтобы во всех деталях выявить линию Временного правительства и Совета по отношению к армии. Примерно те же вопросы выяснял Невский. Через несколько дней, обобщив полученные сведения, они смогли представить себе довольно полную картину того, что происходило в частях.

Временное правительство, пользуясь своей властью, шаг за шагом ликвидировало демократические преобразования в армии, введенные там в первые послереволюционные дни. В частности, был фактически отменен знаменитый «Приказ № 1» Петроградского Совета, ограничивший власть офицеров и подчинявший политическую жизнь частей солдатским комитетам. В войска были направлены комиссары Временного правительства, поднаторевшие в демагогии. Они лгали, внушали солдатам, что в военных неудачах виноваты «лодыри» и «бунтовщики» рабочие, «предатели» и «изменники» большевики, выступающие против войны, что именно поэтому доступ их в части, а также распространение большевистской печати и большевистская агитация в казармах категорически запрещены правительством и армейским командованием.

Неопытные в политике солдаты, задавленные мощным прессом буржуазной и эсеро-меньшевистской пропаганды, поверив обману, искренне встали на «оборонческие» позиции и теперь враждебно встречали слово большевистской правды.

«Ни один большевик, — писал позже Н. И. Подвойский, — не мог появиться в казармах, не рискуя быть арестованным, а то и битым. Солдаты-большевики и пм сочувствующие в войсковых частях должны были скрывать — почти во всех казармах, — что они большевики или сочувствующие, иначе им не давали говорить, их избивали, призывали натравленную против большевиков солдатскую массу учинять с ними расправу, посылали их вне очереди на фронт, непосредственно на передовые позиции...

Военная организация в это время вела свою агитацию среди солдат на улицах или на специально устраиваемых для солдат митингах.

Таким образом, первым кадрам Военной организации пришлось выполнять рискованную, чрезвычайно трудную задачу. И вряд ли эти, еще слабые, молодые ряды «Воен-ки»... справились бы со своей задачей, если бы не возвращение Ленина из эмиграции в Петроград».

...В ночь на 3 апреля Николай Ильич дежурил в Военной организации сам — начались пасхальные дни, и он ожидал, что многие отпущенные в город по случаю праздника солдаты не обойдут «Военку». Работа большевиков в частях постепенно давала результаты. Несмотря на трудности, Военная организация сумела создать целую сеть партийных ячеек в войсках гарнизона. Наиболее крепкие из них были в бронедизизионе, саперных частях и в шести бывших царских лейб-гвардии полках: Московском, Петроградском, Павловском, Измайловском, Гренадерском и Финляндском, а также в 180-м запасном пехотном полку. Эти организации состояли в основном из питерских, московских и нижегородских рабочих, призванных в армию.

Ранним утром перед Николаем Ильичом неожиданно появилась встревоженная младшая сестра В. И. Ленина М. И. Ульянова.

— Что случилось, Мария Ильинична?

— Вечером приезжает Владимир Ильич. Вот телеграмма из Торнео. Что делать? Членов ЦК нет. Из ПК тоже ведь никого нет? — спросила она, кивнув головой в сторону верхнего этажа, где размещался Петербургский Комитет РСДРП.

Подвойский пробежал глазами телеграмму: «Приезжаем понедельник, ночью, 11. Сообщите «Правде». Он усадил Марию Ильиничну, налил ей холодного чаю. Делал он это почти машинально, ибо мысли его были заняты другим. Сегодня второй день пасхи, напряженно дуйал он, заводы не работают, учреждения закрыты, солдаты отпущены в город... Как оповестить руководителей партии, партийные организации, как собрать рабочих и солдат для встречи Ленина? Он знал, что в Русском Бюро ЦК и в ПК ожидали приезда В. И. Ленина, обеспечили его безопасный проезд. Но путь Владимира Ильича в Россию через Германию и нейтральные страны был так сложен, что определить день приезда было нельзя. И вотте-леграмма. Что делать? Он с лихорадочной быстротой перебирал в уме возможные варианты. Вдруг, стоп! Надо использовать технику лавинообразного, молниеносного распространения слухов.