Он подошел к роботу и опять нажал кнопку на спине. Генриета моргнула, закрыла рот и молча пошла за телятиной.

Закончился ужин ароматным цейлонским чаем с бисквитными пирожными. После ужина Коля рассказал профессору о мапуятах и о предстоящем поединке в Скандальоне.

— Честно говоря, — сказал Алоис Барчикрак, — бой чемпионом мира, по моему, сомнительное мероприятие но другого решения задачи я не вижу. Надеюсь, от меня требуется выходить на ринг?

— Боксом займемся мы, — сказал Редькин. — По то ну, шар и Леро остаются в Лимонадвиле, а мы с Сидом самолетом отправляемся в Скандальон. — Он вздохнул:

Если, конечно, достанем деньги на билеты.

— Самолет в Скандальон летит завтра. Я сам доставлю вас в аэропорт. Что касается шара и птицы, я с удовольствием беру их под свою опеку.

— Благодарю, профессор! — сказал Леро нам будет о чем поговорить.

Профессор погладил попугая и позвал Генриету. Вошла хмурая Генриета.

— Скажи, голубушка, какие у меня были планы на вечер?

— Разгадывание кроссворда… — бесстрастно сообщила служанка.

Профессор поморщился.

— Придумывание афоризмов и крылатых выражений…

Барчикрак усмехнулся.

— Открытие нового закона природы.

— Стоп! — воскликнул профессор. — Этот пункт пропускать нельзя. Мое правило — ни дня без закона. Он улыбнулся гостям:

— Прошу прощения, я должен открыть новый закон природы. Не волнуйтесь, это делается быстро.

Он подошел к окну и задумался. Воздухоплаватели старались не дышать, чтобы не мешать ученому. Слышно было, как в сарае кудахчут куры.

Неожиданно профессор оживился, подбежал к столу, написал какую-то формулу и крикнул:

— Генриета! Сколько яиц снесли куры за прошлую неделю?

— Четыре! — отозвалась служанка из кухни.

— А сколько мы съели за это время кур?

— Четыре!

— Эврика! — воскликнул профессор, упал в кресло и устало откинулся на спинку.

Затем он приказал Генриете немедленно взять авторучку и бумагу.

— Пиши, — сказал он и начал диктовать. — Закон сохранения кур и яиц в природе. Суть закона: общее число кур и яиц в природе остается неизменным, и ежели в одном месте их убудет, то в другом месте — прибудет. Точка. Бумагу подшей в папку. Ну, вот и все, — Барчикрак подмигнул воздухоплавателям. За год я в среднем открываю — 365 законов природы. Он почесал затылок:

— Эх, ребятки, суха теория. Синус-косинус, коре! квадратный- абстракция все это. То ли дело паять, сверлить. Обожаю собирать приемники. У вас на шаре есть радиоприемник?

— Чего нет — того нет, — Коля вздохнул.

— Да какие же вы воздухоплаватели без приемника! — Алоис Барчикрак вскочил и забегал по комнате. — Сей час сделаю вам такой аппарат, что и не снился.

— Алоис, уже ночь, — сказала Генриета, — пора спать

— Не возражать! Я мигом.

Профессор схватил карандаш и бумагу и начал быстро писать какие-то формулы. Закончив расчеты, он крикнул

— Генриета! Инструменты!

Генриета начала вносить в комнату ящики. Барчикрак стал яростно рыться в них, вытаскивая нужные ему детали. Работал он ловко, воздухоплаватели с уважением следили за его действиями. Помогала профессору лишь служанка-робот. Она паяла, прикручивала, строгала, понимала хозяина с полуслова.

— Готово! — сообщил Алоис Барчикрак и представил присутствующим свое детище: деревянный ящик высотою один метр с двумя зелеными глазами. Внутри него что-то гремело и свистело. Ящик покачнулся и начал двигать по комнате.

— Что это? — спросил тревожно Сид.

— Шагающий радиоприемник! — гордо произнес профессор.

— А зачем шагающий? — поинтересовался Коля. Профессор пожал плечами:

— Так получилось.

Он направился к радиоприемнику, чтобы продемонстрировать его способности, но ящик вдруг подпрыгнул лягнул профессора деревянной ногой. Барчикрак реши зайти с другой стороны" но ящик был начеку. Пройми растерянно смотрел на грозное сооружение, не нему подступиться.

В это время радиоприемник сам пошел в наступление на людей. Коля и Сид успели забраться на шифоньер. Леро устроился на люстре, крича: «Опасность! Всем в укрытие!» Ящик потоптался и двинулся на профессора.

— Генриета! — заорал Алоис Барчикрак, прячась в холодильник. — На помощь!

Верная Генриета со шваброй в руках бесстрашно бросилась на взбесившуюся технику. Завязалась схватка. Неизвестно, чем кончился бы поединок, если бы неповоротливый Сид не свалился с шифоньера прямо на шагающий радиоприемник. Раздался душераздирающий крик толстяка, треск дерева, скрежет металла, и наступила тишина.

Сид сидел на полу среди груды деталей, оставшихся от ящика. Генриета поставила швабру на место, выпустила окоченевшего профессора из холодильника и принялась вязать кофту. Алоис долго пил чай, стуча зубами. Согревшись, он начал проверять расчеты, ища ошибку. Котлетоглотатель стонал на диване, а друзья утешали его, подчеркивая беспримерный героизм и мужество, которое проявил Сид, спасая товарищей.

— Так и есть! — торжествуя, объявил профессор. — Ошибка! Я написал плюс вместо минуса, и радиоприемник стал шагающим.

Он хотел опять приступить к работе, но воздухоплаватели взмолились, что они очень устали и хотят спать.

— Ну, хорошо, — смягчился Барчикрак, — когда вы вернетесь из Скандальона, приемник уже будет вас ждать.

Коля и Сид выразили свое восхищение и, повалившись на белоснежные постели, мгновенно уснули.

Под утро Коля проснулся от каких-то шорохов. Из кухни доносились шаги, звяканье банок и вздохи. Затем скрипнула дверь на Улицу, и все стихло. Редькин на цыпочках подкрался к окну.

Рассвет уже коснулся неба. Таяли бледные звезды. Тихо было над Лимонадвилем.

Вдруг он услышал слабый гул. Гул нарастал и приближался. Коля поднял глаза и вздрогнул. По небу неслась Генриета. Столб пламени вырывался из нее. На голове Генриеты был мотоциклетный шлем. Глаза ее, не мигая смотрели вдаль. Она пролетела над темными крышами. Лимонадвиля, держа в руках две сумки, и скрылась.

Редькин бросился к профессору. Он долго тряс его, пока Алоис Барчикрак не открыл глаза.

— Ну, что такое? Ну, в чем дело? — бормотал профессор. — Такой чудный сон… жасмин, соловьи, Мона Лиза и я…

— Проснитесь, профессор, — взволнованно сказал ля. — Генриета сбежала!

— Как сбежала?! — Алоис мгновенно поднялся. Редькин рассказал ему все, что видел. Профессор поморщился.

— Мой бдительный друг, — произнес он, — никто ни куда не сбежал. Генриета полетела на базар за продуктам!

— Из нее вырывалось пламя, — сообщил Коля.

— Что же в этом странного? — удивился Барчикрак — Обычный реактивный двигатель, крепится за спиной. Он хмыкнул и опять уронил голову на подушку.

— Побольше мыслей, мой друг, — пробормотал профессор, засыпая, — побольше…

На следующий день, попрощавшись с Леро, воздухоплаватели в сопровождении профессора отправились аэропорт.

У кассы, где продавались билеты, извивалась длиннющая очередь. Самолет в Скандальон отправлялся через час, не оставалось времени, чтобы стоять в очереди.

Профессор отправился прямо к начальнику аэропорта Коля и Сид брели сзади, теряя надежду улететь сегодня.

Управляющий, грузный мужчина, сидел за столом, черешню и подписывал бумаги.

— Профессор Барчикрак! — представился Алоис.

— Короче! — угрюмо отозвался хозяин кабинета, глядя на посетителей.

— Ситуация очень серьезная, — сказал профессор. — В Лимонадвиле появилось опасное насекомое, так называемое клопиус-вульгарис, укусы которого чреваты.

— Короче!

— Вся беда в том, что это насекомое размножается с фантастической скоростью.

— Короче! — начальник поднял глаза и тяжело уставился на Барчикрака.

— В Скандальоне живет доктор Новокаиндер, крупный специалист по клопиусу-вульгарису…

— Эй вы! — рявкнул начальник. — Хватит пугать меня клопами. Сколько вам нужно билетов?

— Два, — опешил профессор.

Начальник вызвал секретаршу и приказал выдать билеты.