Мертвая тварь, со следами глубокого разложения на лице, лежала, подергиваясь и бессмысленно глядя вверх своим вывалившимся глазом. Но Барбара подходила все ближе, не обращая внимания на конвульсивную дрожь мертвеца и его отвратительный остекленевший и бесцветный глаз с мутным неровным зрачком.

Барбару охватило дикое желание закричать и бежать отсюда, не разбирая дороги, но вместо этого она, как под гипнозом, продолжала пристально смотреть в единственный мертвый глаз отвратительного существа.

И вдруг с громким шорохом тварь сдвинулась с места. Барбара, очнувшись от транса, отпрыгнула и закричала, не успев сообразить, что это Бен схватил мертвое тело за ноги и потащил его к выходу.

— Закрой глаза, детка, я сейчас вытащу эту штуку отсюда, — спокойным голосом сказал Бен, но пока он тащил труп через кухню, на его лице отразилась невыразимая мука и страшное отвращение.

Глаз мертвеца продолжал дергаться. А Барбара стояла, зажав обеими руками рот, боролась с подступившей тошнотой и слушала звуки тяжелого дыхания Бена и его борьбы с мертвым телом. Наконец он подтащил труп к двери кухни, отпустил его ноги, которые тут же глухо стукнулись об пол, и остановился, чтобы передохнуть и подумать.

Даже в тусклом свете, исходившем от включенной плитки, Барбара видела на лице Бена обильную россыпь блестящих капель пота, а шум его тяжелого дыхания, казалось, заполнял всю комнату. Глаза Бена смотрели тревожно и настороженно. Он торопливо повернулся и выглянул на улицу через маленькое окошко в двери. Мертвец все еще лежал, подергиваясь у его ног.

А снаружи, в тени развесистых деревьев, Бен разглядел еще троих, которые жадно смотрели на дом, свесив свои костлявые руки и устремив неподвижные взгляды выпученных глаз на приоткрытую парадную дверь.

Быстрым движением Бен распахнул дверь настежь и наклонился, чтобы спихнуть с крыльца тело, лежавшее у его ног. Три мерзких создания, ждавших под деревьями, издали отвратительный клокочущий хрип и сделали несколько медленных тяжелых шагов по направлению к дому. Не став дожидаться их приближения, Бен одним мощным движением вытолкал труп за порог.

Твари на лужайке продолжали наступать, и стрекот сверчков сливался с хрипом и свистом из мертвых легких, который почти заглушал уже все остальные ночные звуки.

Еще одним усилием Бен подтолкнул мертвое тело к краю крыльца.

Изнутри дома Барбара не могла разглядеть, что делает Бен, поэтому она подошла к двери и, пытаясь унять охватившую ее дрожь отвращения, стала ждать, пока Бен вернется на кухню.

Отвратительные создания подходили все ближе, протягивая к дому свои гниющие руки с растопыренными пальцами в желании схватить и разорвать Бена на части. Он нахмурился и порылся в нагрудном кармане. Нащупав коробок спичек, он зажег одну и прикоснулся ею к грязной, оборванной одежде мертвеца. Тряпье тут же вспыхнуло.

Твари на дворе остановились. Поначалу пламя разгоралось медленно, и Бен тронул одежду спичкой еще в нескольких местах. Но так как внимание его было полностью приковано к приближающимся тварям, он обжег пальцы и со злостью швырнул спичку прямо в лицо упорно не желающего гореть гуманоида. Тяжело дыша, Бен ногой спихнул горящий труп с крыльца, глядя, как тот скатился по трем невысоким ступенькам на траву и замер, объятый низким шипящим пламенем.

И тут Бен увидел, что три мертвеца во дворе резко попятились назад, пытаясь закрыть лица своими негнущимися руками, словно боясь огня. И тогда его пальцы победно сжались в кулак, стиснув узкие алюминиевые перила крыльца, а лицо ощущало уже жар горящего пламени.

— Я еще доберусь до вас, — тихо сказал Бен сам себе, и голос его задрожал. А затем он громко закричал в тишину ночи:

— Я доберусь до вас, суки! До всех! Проклятые выродки!

Бен вызывающе стоял на крыльце, а объятый пламенем труп медленно горел у его ног, источая невыносимое зловоние. Однако твари на лужайке больше не пятились и теперь стояли на безопасном расстоянии, хищно таращась на Бена.

Услышав за спиной внезапный шум, Бен резко обернулся и в дверях кухни увидел Барбару. Встретив ее взгляд, он с горечью отметил пустое и бессмысленное выражение, застывшее на ее лице. Постояв немного у входа, Барбара снова скрылась за дверью. Уверенным шагом Бен вернулся на кухню, захлопнул за собой дверь черного хода и хотел было запереть ее, но запор оказался сломан.

Тогда Бен обхватил руками тяжелый обеденный стол, подтащил его к двери и с грохотом загородил им проход. Его громкое дыхание стало еще чаще. А взгляд метался взад-вперед по комнате, как бы в поисках чего-то. Но Барбара не могла понять, чего именно.

Потом он бросился к кухонным шкафам, распахнул настежь дверцы и принялся рыться в содержимом полок. Они были полны обычной кухонной утвари и всяких съестных припасов. Довольно долгое время Бен молчал, а Барбара, не отрывая глаз, следила за его поисками.

— Посмотри, где-то там должен быть выключатель, — сказал он так неожиданно, что Барбара вздрогнула и отшатнулась к стене. Ее рука нащупала выключатель. Кухня наполнилась ярким светом, который тут же ослепил ее и заставил моргать и прищуриваться, а Бен с громким топотом продолжал энергично носиться по помещению. Девушка все еще стояла, прижавшись спиной к стене и держа руку на выключателе, и не осмеливалась пошевелиться. Она молча смотрела, как Бен вытаскивает из них содержимое на стол или просто на пол.

Наконец он добрался до ящика со столовым серебром» открытого еще с тех пор, как его обнаружила Барбара, и с громким треском рывком выдвинул ящик до упора. Оттуда Бен вытащил большой хлебный нож и, с шумом втянув в себя воздух, подобрал живот и засунул нож за пояс. Затем он снова порылся в ящике и вынул из него еще один нож.

К удивлению Барбары, Бен резко шагнул в ее сторону и рукояткой вперед сунул нож прямо ей в руку. Она испуганно отшатнулась, и это слегка остудило пыл Бена. Он попытался успокоиться и, с трудом переводя дыхание, мягко, но настойчиво произнес:

— Держи-ка вот это. Может, еще пригодится… Она поколебалась немного, но в конце концов нож взяла, и Бен вздохнул с облегчением. Барбара выглядела безвольной и апатичной, как будто полностью потеряла контроль над собой или просто решила сдаться без дальнейшей борьбы. Она непонимающе посмотрела на оружие в своей руке, затем ее глаза встретили напряженный взгляд Бена.

— Все хорошо, — сказал он. — Все нормально. Ты только слушай меня, и все будет в порядке. Мы должны защищать себя. А для этого нужно не пускать их сюда, пока мы не найдем способ выбраться из этого проклятого места.

Он не знал, дошли ли до Барбары его слова, но надеялся, что она поняла все правильно. Бен отошел от нее и продолжил свои поиски, разговаривая лишь иногда, в перерывах между тяжелыми вздохами и теми короткими моментами, когда его внимание было целиком поглощено какой-либо находкой — чем-то, что могло оказаться полезным в их борьбе за жизнь.

Его поиски вовсе не были беспорядочными, как это могло показаться на первый взгляд; на самом деле они велись очень избирательно и преследовали конкретную, осмысленную цель — он искал гвозди и доски или подходящие куски дерева, которыми можно было бы заколотить окна и двери. Бен пришел к выводу, что на случай возможной решительной атаки тварей они должны укрепить этот дом как можно надежнее. Опасность такой атаки становилась все более угрожающей, так как число мертвецов вокруг дома непрерывно увеличивалось, и поэтому Бен торопился. Поначалу поглощавшие все его внимание поиски подстегивались только растущим чувством тревоги. Однако постепенно, по мере того, как он находил какие-то важные, необходимые предметы, его действия становились все более обдуманными и последовательными.

Бен стал пододвигать тяжелые столы и другие предметы обстановки к дверям и окнам, чтобы загородить ими наиболее уязвимые участки.

По мере того, как эти баррикады придавали их убежищу надежный вид, состояние Бена становилось все менее напряженным, а разум — более спокойным и хладнокровным. Сознание того, что предпринимаются какие-то усилия в направлении безопасности, стало овладевать и Барбарой, постепенно выводя ее из состояния оцепенения и безразличия.