Кэтрин захихикала.

— Да уж. У меня до сих пор звенит в ушах. Не знаю, кто им позволяет ставить кресла так близко от динамиков?

Она бросила на Джордана быстрый взгляд из-под ресниц и увидела улыбку, которая все еще играла на его красивых губах. Налетел легкий бриз, взъерошил его волосы. У Кэтрин мурашки пробежали по спине, когда она вспомнила, как выглядит его обнаженное тело…

Она тряхнула головой, чтобы прогнать это наваждение, и оглянулась вокруг, поняв, что Джордан направляется к набережной.

— Зачем мы идем туда?

— Слишком хорошая ночь, чтобы торопиться домой. Давай прогуляемся вдоль реки. — Он посмотрел на ее голые плечи, затем отпустил ее руку, снял пиджак и набросил Кэтрин на плечи. — Вот так. Я не хочу, чтобы ты простудилась.

— Тебе он нужнее, чем мне. Не забывай, ты все еще болеешь, Джордан. — Она попыталась вернуть ему пиджак, но он не позволил. Кэтрин оказалась в коконе мягкой шерсти, хранившей тепло и запах его тела, и снова запаниковала: — Ничего у нас не получится, Джордан!

Он не стал делать вид, что не понимает.

— Почему нет? Разве мы не доказали сегодня вечером, что можем проводить несколько часов вместе в относительной гармонии — даже, смею сказать, наслаждаясь обществом друг друга? Почему мы не можем жить вместе и растить ребенка, дарить ему любовь и защиту?

Как он умеет убеждать! Даже зная, что это безумие, Кэтрин не могла не почувствовать искушение уступить. Ей захотелось любить и заботиться о маленьком существе, наблюдать, как оно растет…

Кэтрин сердцем знала, что ей хочется иметь ребенка, что он заполнит пустоту в ее жизни, что он потребует всю любовь, какую она может дать. Но сам акт зачатия пугал ее.

— Нет! — воскликнула она.

Как легко было прежде держать эмоции в узде и как трудно стало это рядом с Джорданом!

— Ты должен понять, насколько безумна эта идея. Дети проницательны и быстро замечают всякую фальшь. Сколько времени потребуется ребенку, чтобы понять, что ты и я… что мы не любим друг друга?

— Разве любовь необходима? Возможно, самое главное — это уважение между людьми. Я уважаю тебя, Кэтрин, и надеюсь на ответное чувство в тебе.

— Мы уже год женаты, но ничего не знаем друг о друге!

Он усмехнулся, снова взял ее за руку и повел по дороге. У Кэтрин создалось впечатление, что он доволен ее словами, но она не могла понять почему.

— Думаю, мы знаем намного больше, чем ты полагаешь, Кэтрин, но ты права: нам действительно нужно узнать друг друга. Я сам подумал об этом только вчера вечером, и есть очень простое решение.

Он поймал такси и распахнул перед ней дверцу. Кэтрин пришлось подождать, пока он скажет водителю адрес, и она поспешила задать вопрос:

— Какое решение? Что ты имеешь в виду?

— Узнать друг друга получше, конечно. Мы женаты уже год, значит, пришло время предпринять некоторые усилия. И если ты собираешься прийти к какому-нибудь решению, тебе нужно знать, на что ты идешь.

Кэтрин молчала весь остаток короткого путешествия, не в силах решить, рада она или не рада. Когда такси остановилось у их дома, Джордан помог ей выйти из машины, затем наклонился и что-то сказал водителю. Она вошла в подъезд и направилась к лифту, раздумывая над словами Джордана.

— Кэтрин, подожди минутку. Я попрощаюсь здесь, чтобы не подниматься в квартиру.

Она застыла на месте, ее лицо выражало растерянность.

— Что? Что значит — попрощаешься здесь?

Он слегка пожал плечами.

— Это значит, что я не буду ночевать здесь.

— И… и где же ты остановишься?

— Поеду в клуб. Они без труда найдут для меня комнату. А почему не останусь здесь — ну, назову пару причин. Во-первых, нам нужно отдохнуть друг от друга.

Она хотела возразить, но не смогла. Сердце глухо забилось, когда Джордан сделал шаг к ней.

— Ты не возражаешь, если я заберу пиджак? Здесь, в доме, ты уже не замерзнешь.

Она сбросила пиджак и протянула ему.

— Спасибо. Должен сказать, я очень доволен этим вечером. Не продолжить ли нам завтра? — Он повесил пиджак на плечо, зацепив одним пальцем. — Я заберу тебя в двенадцать тридцать, идет?

Он уже пошел к двери, когда она наконец обрела способность говорить:

— Подожди! Куда ты меня заберешь?

Джордан усмехнулся. Он выглядел так по-мальчишески, заигрывая с ней.

— На пикник. Будем надеяться на хорошую погоду. Должно быть очень весело.

— Пикник!.. Но зачем? Джордан, к чему все это?

— Все просто. Я собираюсь поухаживать за тобой, Кэтрин. Да, я немного задержался с этим, кто же спорит? Но лучше поздно, чем никогда. Будь готова к двенадцати тридцати. Спокойной ночи.

— Но подожди… А во-вторых?

Джордан некоторое время внимательно разглядывал пол. Потом медленно, с расстановкой произнес:

— Я не доверяю себе. Оказавшись с тобой в квартире, я могу не сдержать своего обещания, Кэтрин.

Было ровно двенадцать тридцать, когда раздался звонок в дверь. Кэтрин бросила взгляд в зеркало, внезапно пожалев, что не оделась иначе. Уместны ли джинсы и топ без рукавов? Может, оставить волосы распущенными, если с этой прической она выглядит слишком… юной?

Когда звонок зазвонил второй раз, она отвернулась от зеркала, вдруг осознав, что слишком много думает о мелочах, тогда как серьезные вопросы остались в стороне. Вчера вечером Джордан ясно сказал, что он намерен делать — ухаживать за ней. На первый взгляд это могло показаться комичным, но Кэтрин было не до смеха: упрямство и целеустремленность Джордана порой пугали.

Она открыла дверь и улыбнулась — Джордан был одет в джинсы и белую футболку.

Кэтрин покраснела. Странно, что они, не сговариваясь, оделись одинаково…

Она не могла оторвать взгляд от его блестящих черных волос, белой футболки с короткими рукавами. Тонкая ткань обтягивала торс, подчеркивая игравшие под ней мускулы. Ее взгляд опустился ниже, на потертые джинсы, которые не скрывали силу и длину его ног…

Кэтрин глубоко вздохнула, чтобы прогнать внезапное головокружение, и голос ее слегка задрожал:

— Я… я только возьму свитер.

Кэтрин заторопилась в свою комнату. Она все еще не решила, стоит ей идти на пикник или нет. Но сейчас она осознала, что должна была позвонить Джордану и просто отменить встречу. Это не поздно сделать прямо сейчас!

Она повернулась, чтобы сказать ему об этом, и замерла, увидев, что Джордан прошел за ней и теперь стоит в дверях. Он окинул удивленным взглядом комнату, потом тихо присвистнул.

— Наверное, нелегко было решить, что надеть сегодня, Кэтрин? Или ты сдаешь все это на барахолку?

Кэтрин прикусила губу. Кровать была завалена одеждой, дверцы гардероба распахнуты. Она примеряла и отбрасывала наряды один за другим, не находя ничего подходящего. Но почему было так трудно выбрать? Потому что… потому что она хотела выглядеть перед Джорданом как можно лучше?

— Гм… я просто… просто сортировала одежду, чтобы посмотреть, что отправить в чистку. Мы можем идти?

— Готов в любой момент. — Джордан не шелохнулся, когда она направилась к нему. — Не забудь свитер, Кэтрин. То есть если, конечно, ты и его не собираешься отправить в чистку вместе с остальным барахлом.

Он вышел из комнаты, а Кэтрин нашла в шкафу легкий шерстяной свитер и набросила его на плечи.

Джордан ждал ее у парадной двери. Кэтрин украдкой взглянула на него. Должно быть, безумие ехать с ним сегодня, но разве не безумие все, что происходит с ними в последние дни?

— А где твоя машина?

— Вот. — Джордан направился к стоявшему рядом маленькому спортивному автомобилю с открытым верхом.

Кэтрин с удивлением рассматривала блестящую пурпурную обивку.

— Но это совсем не та машина, на которой ты обычно ездишь!

— Ты права. Сегодня первый официальный выезд на этом автомобиле. Потребовалось около двух лет, чтобы восстановить его. — Он распахнул дверцу и поклонился. — Не соблаговолит ли леди стать моей первой пассажиркой?