Через пять лет, в 2003-м, Уоттс опять вызвал волнения в среде ученых. Вместе с Питером Шериданом Доддсом и Доби Мухамадом он обнародовал новое исследование, которое снова доказывало «феномен маленького мира» Милгрэма — на сей раз не на компьютерной модели, а на примере эксперимента с электронной почтой. Трое ученых изучили электронную переписку 60 тысяч добровольцев из 166 стран. Перед участниками исследования была поставлена задача связаться с одним из 18 человек, чьих электронных адресов они не знали. Добиться этого они должны были, пересылая письмо другим своим контактам. Доббс, Мухамад и Уоттс пришли к результатам, которые снова подтвердили состоятельность теории «маленького» мира.

Еще через пять лет, в 2008 году, двое ученых из Microsoft в очередной раз взялись за «феномен маленького мира» и попробовали выяснить, применима ли эта теория к чатам. Юрий Лесковец и Эрик Хорвитц исследовали 30 миллионов чат-протоколов миллионов пользователей службы Microsoft MSN Messanger и выяснили, что среднестатистическое «расстояние» между двумя незнакомыми людьми — 6 человек. Этот крошечный промежуток, который разделяет их как в реальности, так и в Интернете (по версии Милгрэма, он составлял 5,5 «перевалочных пункта», Доббс, Лесковиц и Хорвитц через 41 год насчитали 6,6 звена) поражает до глубины души. Ведь получается, что мир — это деревня, и люди разных культур находятся друг от друга на расстоянии кошачьего прыжка! В виртуальных социальных сетях вроде Facebook неочевидные связи становятся очевидными, и мы каждый раз поражаемся, увидев общих знакомых там, где их теоретически быть не должно. Но было бы ошибкой считать, что мы едва ли не магическим образом (и благодаря усилиям Facebook) через шесть рукопожатий связаны с любым другим человеком в этом мире. Мир совсем не похож на сеть друзей, которую рисует Facebook на своей стартовой странице.

«Даже если между двумя людьми есть прямая связь, между ними могут быть целые миры», — объяснил мне Харальд Катцмайер, директор института FAS.research с офисами в Вене и Нью-Йорке. Он занимается профессиональным анализом социальных сетей, в число его клиентов входят такие предприятия, как Sony, Ikea, Cisco, OMV, Siemens, австрийские операторы мобильной связи. Исследования социальных сетей не известны широкой общественности, но это вовсе не означает, что это лишь хобби далеких от реальности ученых. Наоборот, по словам Катцмайера, это огромная отрасль. Миллионы долларов инвестировала в этот сектор исследований американская армия. В Университете Карнеги Меллон в Питтсбурге постоянно ведется работа по так называемому Pattern Recognition (распознаванию образов) — на основе анализа поведения людей из определенной целевой группы и их активности в Facebook вычисляются террористы. Даже иракский экс-диктатор Саддам Хуссейн, арестованный американскими солдатами в декабре 2003-го, был вычислен с помощью анализа его окружения в социальной сети. Если вы будете искать какие-нибудь работы известных австрийских социологов, скорее всего, первым делом вы наткнетесь на исследование, вышедшее из-под пера Катцмайера. «Social Graph — это не плоская земля. На самом деле она испещрена горами и долинами; иногда между двумя людьми простираются целые ущелья, — говорит ученый. — Это как если бы вы стояли у Рио-Гранде (реки, разделяющей США и Мексику) и смотрели на Америку. Достаточно переплыть реку, и вы окажетесь в прославленной стране. И все-таки она бесконечно далеко от вас». Весьма распространенная ошибка — воспринимать социальные сети в Интернете как слепок с реальных социальных сетей. Но жизнь не так проста, как картинка на стартовой странице Facebook. Теоретически можно поддерживать связь с людьми из Китая, Кубы или Ирана — если они имеют доступ к Интернету и могут обойти цензуру. Но если речь идет не о формальном подтверждении дружбы, а о более серьезных отношениях, то языковые, культурные и географические барьеры (часовые пояса) усложняют их, делая невозможными. Социальные связи отдельно взятого человека, которые он сплетает вокруг других людей, гораздо сложнее: у каждой из этих связей свое качество и своя глубина. По словам Катцмайера, любой из нас особенно тщательно заботится об отношениях с двумя-четырьмя людьми, считая их своими важнейшими социальными контактами, и регулярно получает от них подтверждение этого факта. Это могут быть родители, партнеры, братья или сестры, лучший друг или подруга, иногда даже шеф или важный клиент. На основе этого внутреннего круга доверенных лиц строятся так называемые «сердцевинные связи». В среднем они охватывают пять-восемь человек — коллег, хороших друзей, родственников.

5 — число, с которым я тоже часто сталкивался во время своего исследования. 21 апреля 2010 года на презентации проекта Open Graph в Сан-Франциско Марк Цукерберг вывел на сцену своего нового сотрудника. Это был создатель «ленты новостей» Брет Тейлор — его компанию Цукерберг недавно приобрел. Тейлор поведал сообществу разработчиков фундаментальный принцип, по которому работают социальные сети вроде Facebook: «Мы посвятили много времени тому, чтобы понять, как превратить новых пользователей нашего сайта в активных пользователей. Наконец, мы пришли к магическому числу — 5. Именно столько друзей должен найти пользователь, чтобы стать активным. Если он не находит на сайте пятерых друзей, маловероятно, что он туда вернется. Правда, мы так и не поняли, почему друзей должно быть именно пять».

Если бы Тейлор и его коллеги по «ленте новостей» дали себе труд погрузиться в пару книг по социологии, они бы тут же обнаружили информацию о сердцевинных связях, которые состоят как раз из такого количества участников и играют ключевую роль в сосуществовании людей на земле. Тейлор и Цукерберг определенно извлекли урок из числа 5: их интернет-служба делает все для того, чтобы сразу после регистрации показать новому пользователю как можно большее количество знакомых лиц. Причем делается это иногда очень спорными методами, которые часто подвергаются критике.

Вокруг сердцевинных связей люди продолжают выстраивать социальные отношения, но чем дальше их знакомые от центра «ближнего круга», тем слабее с ними контакт. По словам Катцмайера, каждый из нас выстраивает свою социальную сеть по-своему, но есть и некоторые константы, принятые в западном обществе. От социального статуса тоже зависит очень многое: люди, принадлежащие к рабочему классу, образуют довольно закрытую сеть. Средний класс одновременно существует в нескольких сетях, которые не связаны друг с другом (работа, семья, друзья). Высший класс также входит в несколько сетей, но они, наоборот, часто перекрывают друг друга: партнеры по бизнесу являются одновременно друзьями, члены семьи работают в той же компании. Размер социальной сети, которую сплетает вокруг себя человек, варьируется, но и тут я пришел к очередному любопытному числу — 150.

В начале 1990-х британский антрополог Робин Дунбар, который теперь работает в Оксфордском университете и занимается исследованием Facebook, попробовал определить, сколько устойчивых связей может иметь в среднем один человек. К тому же Дунбар исследовал устройство мозга млекопитающих и сопоставил его с размером групп, в которых те проживают. Благодаря этому он вывел для первой научной статьи величину, которая сегодня известна как число Дунбара. Она доказывает, что когнитивные способности человека ограничены 150 социальными связями, то есть каждый из нас может поддерживать стабильный контакт со 150 людьми. Дунбар был поражен своим открытием и решил, что обнаружил некое фундаментальное число. Он стал искать дальнейшие доказательства своей теории и обратился к прошлому. Оказалось, что деревни времен неолита вмещали 150 жителей, столько же человек традиционно вплоть до XVI века было в римских военных частях. Число 150 поражает еще и тем, что почти соответствует усредненному количеству друзей у каждого из 500 миллионов пользователей Facebook (средняя «дружеская» статистика по социальной сети — 130 человек). Выходит, многовековая структура человеческого сосуществования стала фундаментом виртуальной платформы? Неужели, несмотря на технический прогресс и кажущиеся бесконечными человеческие возможности, мы генетически приговорены к социальным сетям, которые по объему соответствуют допотопным деревням? Конечно, трудно делать такие выводы из пары чисел. «Сложность сети растет вместе с количеством ее членов. У нас есть ограниченный потенциал, позволяющий управлять сложностью социальных отношений, и этот потенциал исчерпан задолго до границы в 150 контактов», — считает Катцмайер.