— Итак, ты просила моей помощи. — Я решил ускорить ход событий. В конце концов мой пивной бочонок вовсе не бездонный. Я ухмыльнулся про себя. Вдруг ее положение настолько отчаянное, что мне удастся сбыть ей Попку-Дурака?

— Хмм…

Похоже, она перейдет к делу, только прикончив все мое пиво. Выпитое количество свидетельствовало о плачевном состоянии ее финансов. — Ты отлично выглядишь, Торнада, — даже ей приятно слышать такое. — Наверное, дела в порядке?

Она решила, что я говорю о ее наряде. Наряд был совершенно новым и как всегда выдающимся — Там, где я работаю, требуют, чтобы все классно одевались.

Я изо всех сил пытался сохранить серьезность. «Необычный» — самое мягкое слово, которым можно было охарактеризовать вкус Торнады. В толпе она затеряться не могла. Если бы Торнада прошествовала по улице с Попкой-Дураком на плече, птицу никто бы и не заметил.

— У тебя сегодня скромный прикид. Вот когда ты работала на жирного кретина Лаббока…

— Все зависит от территории. Эти парни хотят, чтобы я смешивалась с окружением.

И вновь я сумел удержаться от ухмылки. Смеяться над Торнадой, когда Торнада не смеется над собой, опасно для здоровья. Особенно если вы приметесь острить о ее способностях смешиваться с окружением.

— Значит, старикан в отъезде? А как твое пугало?

Она имела в виду моего партнера. Покойника. Он получил свое имя потому, что не двигался с тех пор, как кто-то воткнул в него нож лет четыреста назад. «Пугало» — весьма способное создание. Вообще-то он не человек, а логхир, этим и объясняется, что он так долго ошивается среди нас после того, как его убили. Логхиры неторопливы и упрямы, или, если хотите, упорны, в своем стремлении не помирать по-настоящему.

— Спит. Вот уже несколько недель не донимает меня. Наступила райская жизнь.

Торнада, сморщив носик, откинула назад упавшую на лицо светлую прядь.

— Когда он проснется?

— Быть может, когда в доме начнется пожар. А тебе есть что скрывать?

Чтение мыслей — любимое занятие Покойника.

— Не больше, чем обычно. Я просто думала о том, что у меня выдался сухой сезон. Да и над тобой, как я слышала, не шел дождь из монет.

Такова моя приятельница Торнада. Застенчивая и скромная. И полное отсутствие романтики.

— Итак, у тебя неотложное дело…

— Неотложное?

— Ты чуть не сорвала с петель дверь. Своими воплями и стуком ты разбудила Попку-Дурака. — Этот негодяй, которого я все-таки изжарю, продолжал орать в своей комнате. — Я решил, что за тобой по меньшей мере гонятся убийцы-эльфы.

— Хорошо бы. Я же сказала тебе, как неудачно у меня все складывается. Я всего лишь хотела привлечь твое внимание. — Торнада наполнила свою кружку, затем мою и закончила: — Ты прав, Гаррет. Дело прежде всего.

Она замолчала и прислушалась. Мистер Большая Шишка гремел во весь голос. Пожав плечами, Торнада скользнула в мой кабинет. Я быстро последовал за ней. Иногда вещи, если вы внимательно не следите за ними, имеют склонность исчезать в карманах Торнады.

Я плюхнулся в кресло, отгородившись от нее столом. Торнада покосилась на картинку, а затем уставилась на книгу.

— Эспиноза? Не тяжеловато ли для тебя?

— Настоящий триллер.

Вообще-то Эспиноза — за пределами моего понимания. У него явное стремление поднимать шум из-за пустяков, которые в голову бы не пришли человеку, зарабатывающему на хлеб честным трудом.

Я как-то навещал знакомую, работающую в Королевской библиотеке, и эта книга — все, что удалось от нее получить.

— Философия — триллер? Ну конечно, вроде геморроя. У мужчины должно быть свое хобби.

— У Эспинозы оно есть. Философия. Интересно, когда ты успела научиться читать?

— Не изображай изумление, Гаррет. Я повышала образование. Надо же было потратить куда-нибудь честно и с таким трудом заработанные бабки. Я думала, что знания когда-нибудь смогут пригодиться. Однако поняла одно — никакое образование не делает человека умнее.

Не могу не согласиться. Я знаю некоторых довольно тупых академиков, обитающих как бы в ином измерении.

Торнада прервала мои размышления:

— Хватит болтать. Фокус в том, что тебя, возможно, навестит некая старушенция по имени Мэгги Дженн. Не знаю, чего она хочет, но мой босс готов наложить полную тачку монет, чтобы узнать. Старая карга Дженн со мной знакома, я не могу тереться рядом с ней. Вот я и подумала, почему бы тебе не позволить ей нанять себя, узнать, чего ей надо, и доложить моему боссу?

Она вся в этих словах, моя старая, добрая Торнада.

— Мэгги Дженн?

— Так ее зовут.

— Вроде бы я слышал это имя. Кто она такая?

— Я же сказала. Старая карга с Холма.

— С Холма? — Я откинулся назад с видом делового человека, улучившего минутку для беседы со старым другом. — Я уже веду одно дело.

— Что на сей раз? Розыск пропавшей ящерицы? — рассмеялась она. — Мяу, мяу.

Смех ее напоминал хриплые крики стаи гусей, улетающих на зимовку.

Несколько дней назад на меня насела одна старая перечница, для которой я подрядился найти ее любимую Могги. Детали вам знать не обязательно. Достаточно и того, что они известны мне.

— Неужели об этом говорят на улицах?

— Только об этом и говорят. Дин, не иначе. Я ни единой живой душе не обмолвился.

— Лучшая история о Гаррете, что мне доводилось слышать. Тысяча марок за кошечку.

— Ты же знаешь, как некоторые пожилые леди относятся к своим кошкам.

На самом деле поиски прошли без сложностей. Проблемы начались, когда я нашел несчастное животное. Старушка, а не кошка заставила меня попотеть.

— Не знаю, как бы я отбилась, приди бабулька ко мне.

Я тоже не знаю. Положение спасло то, что найденную кошку я отправил клиентке с Дином.

Покойник, конечно, мог бы избавить меня от позора, если бы не спал. Правда, тогда он бы вечно изводил меня напоминаниями об этом.

— Ладно, оставим. Раз уж мы заговорили о пожилых дамах, скажи, что эта самая Мэгги Дженн может потребовать от меня?

— Похоже, она захочет, чтобы ты замочил кое-кого.

— Повтори, не понял… — Я, признаться, ждал совсем другого. — Знаешь…

Кто-то еще решил проверить на прочность мою входную дверь. У этого кого-то, похоже, кулак побольше свиного окорока.

— Мне это крайне не нравится, — пробормотал я. — Когда люди целыми взводами начинают ломиться в вашу дверь…

Торнада отвела от меня взгляд и бросила:

— Я скрываюсь.

— Смотри не разбуди Покойника.

— Шутишь? — Она показала на потолок. — Я буду наверху, найдешь меня, когда закончишь.

Именно этого я и опасался больше всего.

Дружба, не отягощенная обязательствами или сложностями, оказывается способна порождать свои проблемы.

В маленькой комнате у дверей царила тишина. Я остановился и прислушался. Ни одна непристойность не нарушала благословенного молчания. Попка-Дурак снова уснул.

Жаль, что это не последний сон вороны из джунглей. Не превратить ли дремоту в вечный покой, отправив птицу в путешествие, откуда нет возврата?…

Бум, бум, бум.

Я посмотрел в глазок и увидел только маленькое рыжеволосое создание, которое, почти отвернувшись от меня, смотрело вдаль. Неужели эта крошка производила подобный грохот? В таком случае она, видимо, гораздо крепче, чем кажется на первый взгляд. Я открыл дверь. Она продолжала смотреть вдоль улицы. Осторожно выглянув, я проследил за ее взглядом.

Пикси-подростки, расположившись на карнизе и решетках безобразного трехэтажного дома в полуквартале от меня по Макунадо-стрит, занимались тем, что швыряли вниз гнилые фрукты и разнообразные объедки. Компания гномов на мостовой орала и потрясала тростями, увертываясь от метательных снарядов. Гномы все как один были стары, облачены в серые невзрачные одежды и украшены бакенбардами. Не бородами, не усами, а бакенбардами, вроде тех, что можно увидеть на старинных портретах генералов, князей и капитанов торгового флота. Все гномы кажутся стариками, и они никогда не следят за модой. Во всяком случае, мне не доводилось встречать среди них женщин или юношей.