— Я люблю тебя, отец, — произнес Макс, смотря на него доверчивым, радостным

взглядом. — За всё. За то, что дал мне жизнь. Именно жизнь, а не то жалкое

существование, которое я влачил раньше. За то, что спас меня, когда я водил хороводы с

чертями в клинике, за то, что… Был мне отцом, хоть я это всегда отрицал. Не перебивай, пожалуйста, — остановил его. — Ты хотел внука, в отличие от меня — монстра, который

даже не плакал по своему ребёнку. Сейчас ты открыл мне глаза, просто пнул меня

навстречу свету. И я не подведу тебя… Папа.

— Сын… Не хочу ничего говорить. Слова — пустое. — Он подошёл и обнял Макса. Тот

замер, абсолютно не дыша, все клетки тела застыли. Похлопал по спине и отпустил. На

глазах Джека выступили слезинки, он их аккуратно стёр. — Всё, иди, готовься. Завтра

идем к ней.

— Но, отец…

— Иди, говорю! Ещё я буду плакать при тебе.

Макс вышел, выпав из реальности. Что сейчас произошло? Боже, да это было первое в его

жизни проявление нежности… Он зашёл в номер и сел на кровать. Завтра они идут к Заре.

Завтра он сделает этот роковой или спасительный для него шаг.

Ирина со злостью захлопнула крышку ноутбука. Бесило всё! Ещё чуть-чуть, и шторы

воспламенятся. Воспламенится она сама. Лёша уволил её! ЕЁ! Свою жену. Всего-то за то, что она опоздала на службу, в этот долбаный храм! Девушка выгребала документы и

прочие вещи из шкафов, с яростью закидывая их в коробки. Уволил! Она раздраженно

сдула челку, так нагло лезшую в глаза, и продолжила бросать журналы и бумаги в коробку.

— Ирина Валерьевна, до вас не может дозвониться Алексей Викторович, — в дверях

появился Сергей, помощник мужа.

— Мне плевать, — огрызнулась она. — Закрой дверь с той стороны!

— Но…

— Оглох?!

Она провела по экрану смартфона пальцем, снимая блокировку. Несколько пропущенных

от Лёши. Пошёл к чёрту! Не будет отвечать, и перезванивать тоже. Трахается с этой

французской сукой, а на неё ещё орёт и увольняет. Девушка остановилась, села в кресло и

устало откинула голову на подголовник. Господи, как она устала. С Лёшей совместная

жизнь пошла прахом, просто трещала по швам. Они делили жилплощадь, не более… Он

был прав, она знала это. Её не тянуло к нему магнитом, не срывало тормоза при виде

собственного мужа. Зато при виде Макса энергия всполохами вырывалась из неё, беснуясь

и взрываясь.

— Ты просто больна… Зара, — пробормотала себе под нос и вздохнула. Она уже

настолько запуталась в паутине этого безумия, что просто не знала, как поступать, во что

верить и как жить.

В дверь постучали. Ну, сейчас Сергей нарвется на взбучку. Честное слово, нарвется!

Ирина резко встала с кресла, направляясь к двери. Рванула её на себя и сказала: — Сереж, ты тупой такой?! Сказала, НЕ БЕСПОКОИ… Ой. Мистер Дэвидсэн? — Её глаза

округлились. — Что вы здесь делаете?

— Зара, дорогая, рад тебя видеть! Как жизнь? Как дела?

— Проходите для начала в кабинет, — пригласила его внутрь. — Эм… дела у меня

отлично. А у вас?

— Ты, наверное, хочешь знать, что я тут делаю? — ласково произнес он, устраиваясь на

диване. — Приехал повидать сыновей. Вот к тебе решил заглянуть. А ты сильно

изменилась, Зара.

— Меня зовут Ирина, и попрошу не забывать об этом. Да, изменилась. И мне, всё же, не

очень понятна цель вашего визита. — Ей еще нужно было вещи собрать, не до болтовни.

— Я так понимаю, тендер?

— Ты правильно понимаешь, милая. — Джек загадочно ей улыбнулся. — Именно тендер.

— В таком случае, не о чем нам с вами говорить. Я не могу повлиять на решение

комиссии, кому достанется, тому достанется. Джек, извините, но я сейчас немного занята.

— Конечно. Мой визит не продлится долго. — Макс уже отправился к её мужу с

разговором об отказе от тендера.

Ирина смотрела на него с непониманием. Это наглость, или он не понимает намеков? Она

хотела возразить ему, но дверь открылась, и в кабинет вошёл Макс.

— Добрый вечер, Ирина Валерьевна.

— Очень добрый, мистер Бекер. Что происходит? Что вам нужно? Встреча не была

назначена. — Как же ей не хотелось, чтобы они узнали об её увольнении. — И сейчас я не

могу с вами разговаривать. Повторюсь, я занята.

— Мне нужен ваш муж, — ответил Макс, на удивление спокойно и сдержанно. Он не

пришёл воевать с ней или ругаться.

— Он отсутствует.

И она даже не знала, где он был… Это стало нормой.

— Макс подождет вашего мужа в приемной, а мы пока побеседуем, — твердо сказал

Джек, и Макс, все поняв, вышел.

Ирина вообще ничего не понимала.

— Джек…

— Ирина, прекрати. Я просто хочу вспомнить былое, поговорить.

— Вспомнить былое, значит? Ну, хорошо, вспоминайте. Как я вам не понравилась с

первого взгляда, как вы меня невзлюбили. Не знаю, что на вас нашло потом, да меня это и

не волнует.

— Знаешь, Ирина, правильно ведь невзлюбил, — казалось, в его голосе сквозила обида на

неё.

— Что?! Нет, это даже не смешно. Не хочу более ничего слышать. Ждите моего мужа с

вашим сыном в приемной.

— Конечно, не хочешь! И внука моего выносить и родить ты тоже не хотела. Лишила

Макса возможности стать отцом! Почему ты решила за двоих? — сказал Джек и замолчал, выравнивая дыхание. Сердце опять стало барахлить. Сдавливало не по-детски. Придется

навестить местную клинику.

Ирина задохнулась, он не просто ударил её под дых, а нокаутировал, убил. Что за чушь он

нёс?! Этот придурошный старик?! Буря злости охватила её окончательно. Она швырнула

со стола папки и, опершись на него, прошипела, сгорая от ярости: — Заткнитесь, жалкий лицемер! Или я выцарапаю вам ваши лживые глаза и вырву

поганый язык!

— Зара, дочка…

— Заткнитесь, я сказала! Я вам не дочка, подонок! Значит, это я не дала монстру стать

отцом? Я, да?! — Она ударила по столу и, обойдя его, остановилась напротив Джека. —Он вам так сказал?

— Да… А что…

— Он, он убил мою дочь! Он притащил меня в больницу, где эти убийцы вкололи мне

снотворное и убили мою девочку, — голос сорвался на хриплый шепот, глаза, против воли, увлажнились. — Ненавижу его! И вас! За то, что усыновили это отродье!

— Зара… Нет… Что ты говоришь? Ты врёшь!

— Да, я вру. — Ирина положила руки на живот. — Я вру. Нет, не вру! Я до сих пор говорю

со своим ребенком, когда никто не видит. Я до сих пор вижу её во сне. Она снится мне

каждый день, плачет и смеется. Она так похожа на меня… Ваш сын — больной придурок!

Он принимал все это время наркотики и после убил своего малыша!

— Он говорил, что ребёнок не его, и ты знала.

— Это его ребенок… Был.

— Не верю, — тряхнул головой мистер Дэвидсэн. — Мой сын не мог. Он не ангел, но и

не…

— Демон! Вот, кто он. Дьявол во плоти, исчадие ада! — орала она, заступив за все рамки, разорвав все сдерживающие факторы. — Это всё его мать-шлюха, да? Поэтому он

ненавидит женщин? А вы во всем ему потакаете. Дали чудовищу в руки власть, деньги, статус в обществе, а он распоряжается людскими жизнями, как монетами. Орел или

решка. Кому повезёт?

Джек молчал. Его глаза метали огни, а душа трещала по швам, нервы высоковольтными

проводами замыкались в сердце. Его сын не просто так попал в больницу, чуть ли не с

диагнозом помешательства. Это была не ошибка. Его сын оказался монстром…

— Зара… — начал он, но боль хлыстом ударила по сердцу. Не выдержало оно. Мужчина

издал глухой стон и схватился за сердце.

— Что с вами, мистер Дэвидсэн? — испуганно спросила Ирина.

— Всё хор… Ай… Сердце…

— Что делать? Нужно вызывать скорую? — Она стала суетиться, панические мысли

мешали мыслить трезво.

— Таблетки… в кармане… внутри пиджака…

Девушка потянулась к нему, но внезапно остановилась, пригвожденная к месту. Слова