Под давлением протестующих новое руководство приступило к созданию временной законодательной базы, регламентирующей жизнь страны в течение переходного периода. Высший военный совет 30 марта 2011 года утвердил конституционную декларацию, в основу которой была положена конституция Египта 1971 года с поправками, принятыми в ходе прошедшего 19 марта 2011 г. всенародного референдума. Несмотря на то что в декларации Египет провозглашен демократическим государством, главным правовым источником объявлен шариат. Одним из главных промежуточных итогов проходящих в Египте революционных событий стали завершившиеся в январе 2012 года выборы в Народное собрание (нижнюю палату парламента) страны, по результатам которых убедительную победу одержали исламистские политические организации, ранее запрещенные при режиме X. Мубарака. Другим результатом «финиковой революции» стало существенное ухудшение социально-экономической ситуации в стране. Рост безработицы среди трудоспособного населения составил 10–12 %. Основные макроэкономические показатели снизились более чем в 2 раза. Национальные золотовалютные запасы уменьшились с 38 до 16,4 млрд долларов США. В стране активизировалась деятельность террористических, экстремистских и преступных группировок. Происходит насильственная исламизация общественной жизни.

Можно предполагать, что январские события 2011 года в Египте, как и произошедшие ранее в Тунисе, можно рассматривать с точки зрения отработки американскими спецслужбами новой технологии «твиттерных (сетевых) революций», направленных на свержение тех правящих режимов.

24 июня 2012 г. на президентских выборах в Египте победил исламист Мухаммед Мурси.

Объявление результатов выборов происходило в условиях ожидания силового противостоянии между сторонниками кандидатов. В первые часы после избрания даже старался не показываться на публике, опасаясь покушения на свою жизнь. Тем не менее, военные все же признали победу Мурси, возможно, из опасений дестабилизации обстановки в стране. Однако это не значит, что противостояние в стране закончилось. Двоевластие неизбежно будет сопровождаться стремлением сторон перетянуть властные полномочия на себя. Так, президент Мурси объявил о возобновлении работы парламента, контролируемого «Братьями-мусульманами», выборы которого ранее были признаны незаконными. Однако 11 июля Высший конституционный суд Египта отменил данный указ. Можно с высокой степенью вероятности предположить, что высший военный совет будет стремиться оставить за собой функции гаранта устойчивости управления страной.

Почти все политические партии (кроме либерального «Нового Вафда», левой Египетской коммунистической партии, исламистской Новой партии Срединного пути) были созданы под выборы летом 2011 года. Избиратели ломали голову над тем, чем различаются между собой четыре десятка партий. В этой ситуации наибольшие шансы имело политическое крыло «Братьев-мусульман» – Партия свободы и справедливости. «Новорожденные» и ничем себя не проявившие организации не могли тягаться с «Братством», имевшим 80-летнюю историю политической борьбы и запрещенным еще в 1954 году.

В Египте распространена особая форма салафизма, внедренная в начале 70-х годов 20 века Саудовской Аравией с разрешения египетского правительства на создание и финансирование многочисленных «исламских комитетов по борьбе против атеистического марксизма» в Арабской Республике Египет. Саудовская Аравия стала создавать исламские группы (аль-джама‘ат аль-ислямийя) везде где только можно, в первую очередь – в университетах. Религиозно-идеологическое оформление этих групп происходило, разумеется, в саудовском – ваххабитском – духе.

Следует отметить очень важное обстоятельство: это религиозно-политическое, движение неподконтрольно официальному статусному духовенству (муфтию Египта, авторитетам университета Аль-Азхар). Их авторитеты – духовенство Саудовской Аравии и местные шейхи-ваххабиты. Более того, салафиты враждебны не только по отношению к египетскому статусному духовенству, но и вообще ко всем несалафитам – суфиям, шиитам, суннитам. Один из салафитских проповедников, Абу-Исхак аль-Хувейни, в передаче на телеканале «Аль-Хикма» назвал муфтия Египта Али Гум‘а «невеждой» в религиозных вопросах, «лжецом», «грешником» – из-за того, что тот является суфийским авторитетом и не осуждает шиизм. Досталось от аль-Хувейни и шейху Аль-Азхара Ахмаду ат-Тайибу – за то, что тот принимает на учебу в университет шиитов. У здания суда в Кфар Эль-Шейхе (140 км от Каира), где в октябре 2011 года разбиралось дело аль-Хувейни, собралось не менее 10 тыс. салафитов. Любые увещевания статусного духовенства, обращенные к салафитам, вызывают у тех негативную реакцию. Более того, мы бы не стали исключать того, что египетские салафиты попытаются устроить революцию в религиозной сфере – сместить муфтия Египта и разрушить всю иерархию статусного исламского духовенства, для чего используют площадку парламента.

Не в последнюю очередь успех салафитов был обусловлен тем, что их проповедники и шейхи накануне парламентских выборов, в конце октября, издали фетву, запрещающую своим последователям голосовать за христиан, левых и либералов. Авторитетный салафитский проповедник Хазим Шуман издал фетву, в которой провозгласил, что Аллах накажет тех, кто не будет голосовать за салафитские партии. Кроме того, они потрудились над зачисткой несалафитского электората. Весь 2011 год экстремисты изгоняли из страны коптов-христиан. Салафиты, обращаясь к христианам, объявили, что те в соответствии с шариатом должны будут либо платить джизью, подушную подать, как полагается людям со статусом зимми-немусульман, либо покинуть страну. Салафиты разрушали церкви, как, впрочем, и суфийские мавзолеи, и пытались разрушить шиитские мечети.

Надо отметить, что в настоящее время «Братья-мусульмане» конфликтуют с салафитами и проводят политику защиты коптов от нападок.

19 марта прошел референдум по изменению статей Конституции Египта, инициированный, еще самим Мубараком как попытка погасить революцию. Объявленные изменения (шесть из семи) были посвящены президентской власти и процедуре выборов главы государства, а один (седьмой) – чрезвычайному положению (которое, к слову сказать, введено в 1981 году и до сих пор не отменено). Это вполне устраивало либералов-промоутеров цветной революции в Египте – те элитарные группы, которые стремились перераспределить власть и собственность в стране. Они надеялись сменить руководство, не меняя сам режим.

Характерной черта действий политической элиты Арабского Востока конца XX – начала XXI в. – попытки укрепления существующей системы власти и передача ее либо по наследству, либо по принципам «управляемой демократии», когда результаты выборов зачастую легко прогнозируемы, а главное – имеют второстепенное значение, так как не приведут к существенному изменению политического курса в стране.

Описание истории формирования избирательной системы Египта можно найти в сборнике, подготовленном под эгидой Российской Центральной избирательной комиссии[11].

История избирательного права Египта начинается в 1866 г., когда хедив Исмаил опубликовал Положение об учреждении совещательной Палаты депутатов и о выборах в нее. По этому Положению в Египте была образована Палата депутатов, обладавшая правами законосовещательного органа, которую избирали шейхи из провинции и состоятельные горожане. В 1879 г. Палата утвердила проект Органического положения, по которому законосовещательная Палата депутатов должна была быть преобразована в законодательный орган и наделена правом вотирования бюджета.

Осуществление проекта сорвали Великобритания и Франция, под давлением которых хедив Исмаил был вынужден уйти в отставку, а палата депутатов была распущена. После начала революционного движения она была созвана вновь в 1881 году и в феврале 1882-го хедив утвердил новое Органическое положение, которое стало первой Конституцией Египта.

Этот документ устанавливал ответственность правительства перед Палатой депутатов, имевшей право принимать бюджет (за исключением части, связанной с государственным долгом Египта), но лишенной законодательной инициативы, которая сохранилась за правительством. Выборы в Палату были двухступенчатые (непрямые) при наличии ценза собственности и грамотности, что отстраняло большинство египтян от участия в выборах уже на первой стадии.