- Зачем же по лицу-то?- тихо простонала она, прижимая ладони к горящим щекам.

          - А куда тебя бить? Если ты в душу плюешь? – тяжело дыша, проговорил Коля.

          - Ты ж знал, что я тебя не люблю!

          - Это ж не значит, что ты бегать к нему должна. Вся деревня смеется…

          - А мне все равно, - с вызовом прошипела Ася.

          - Понятно… Уходи…

          - Куда?

          - Да куда хочешь уходи! – снова закричал Колян, - Убью ведь!

Ася вернулась к Лешке. Тот, с трудом проснувшись, выслушал рассказ побитой Аси о ее встрече с мужем. Налил ей конька. Заставил закусить лимоном. Когда Ася немного успокоилась, Леха взял ее за руку и долго что-то обдумывал.

- Вот что, Ася… - наконец заговорил он – ты знаешь прекрасно, что я к тебе очень хорошо отношусь. Люблю или нет, не знаю, скорее всего, я никого не люблю. Но тебя тут оставлять не хочу.

Ася слушала его, почти не дыша.

- С Ольгой я развестись тоже не могу, - продолжал Лешка, – она мне на днях близнецов должна родить, да и вообще.… Да и у тебя с Колькой сын. Но раз у вас с ним все так красиво получается, я тебе помогу в Твери устроиться. Я считаю, что должен тебе помочь, тем более что вроде как и я виноват маленько, что ты за этого Коляна вышла. В Твери мы вроде как вместе будем, там вообще все по-другому будет. А Колька пусть тут пока сына растит с мамкой твоей, потом заберешь своего Костика, если захочешь… Ну, как тебе предложение такое?

Ася молчала.

- Ты подумай, конечно, если что – напишу тебе свой телефон, приедешь в Тверь, с автомата позвонишь. Я-то сегодня домой уеду. Ася, ты слышишь меня? – Леша обнял ее за плечи, но Ася отстранилась.

- Ты что же хочешь, чтобы я сбежала? – Ася поднялась и сверху вниз смотрела на Лешку. – Как крыса? А Костик как же? Да и Колька, он ведь не виноват ни в чем… А мама моя как это переживет? Люди же нас со свету сживут!

- Ну, дорогая! – развел руками Леха. – Ты, конечно, прости меня, но за всех я думать не могу! Я один, а всех – вон, сколько много у одной тебя набежало!

- Я не могу… - опустила голову Ася, - Это уж слишком…

***

Домой Ася идти побоялась. Решила уйти пока куда-нибудь подальше от Кольки, но, проходя мимо дома Маринки Шишковой, увидела ее на крыльце и зашла к ней. Ася знала, конечно, что Маринка растреплет все по деревням, но сейчас ее это не пугало, тем более что многие и так все знали, особого секрета в деревне не утаишь.

Маринка скучала одна, Мишка ушел зачем-то к родителям в Богданово, поэтому нежданной гостье была очень рада. Она быстро сообразила выпивку и закуску, усадила Асю за стол и налила стопку самогонки.

- Утро раннее, а я уже и коньяк, и сэм, - усмехнулась Ася, - так и спиться нафиг недолго.

- Ого, где это ты уже коньячком баловалась?

- Леха наливал…

- Аська, ты что же, все с ним встречаешься? – Маринка смотрела на нее почти восхищенно, - ну ты даешь!

А что делать, если он из меня как душу вынул? Если я живая только рядом с ним? – проговорила Ася и осушила стопку.

- А Колька-то как же?

- А что Колька? – Ася вытирала слезы, проступившие от самогона и признаний, - Вот, побил меня сегодня.

- Ну ни фига себе… - Покачал головой Маринка, - Ты закусывай, что ли!

- Да ну! Надо напиться и забыться! – Ася все же отщипнула немножко хлеба, - А еще лучше – удавиться!

- Да брось! – Маринка пригубила свою стопку, но, поморщившись, отставила ее  сторону, - Все образуется, Аська! Хотя я тоже тут думала отравиться, да вот видишь, дура была, все не так уж плохо, оказывается!

- Чего, из-за Мишки травиться хотела? – захмелев, спросила Ася.

- Ага… Думала, все, доконал меня. А он меня спас, как понял что…

- Как это спас? – Ася сама налила себе еще половину стопки, Маринка взяла свою, они чокнулись, выпили, помолчали.

- А я к нему прощаться пришла, - закусывая яблоком, снова заговорила Маринка, - ясное дело, не сказала ему ничего, просто пришла, да ушла. Иду назад, ночь, луна – воот такая дура светит, и я шурую, в тапочках, как ушла из дома, так и иду… Думаю – все, счас приду домой, все таблеточки, что дома имеются соберу, а у меня тогда еще мамкиных полшкафа было. Все выпью потихонечку – и гори оно все синим огнем.  И ведь так и сделала бы, Аська, прикинь? Только так подумала, слышу шаги – Мишка за мной идет. Давай, говорит, жить вместе. Вот так.

Маринка налила еще по половине. Выпили и это. Запили водой.

- Так зачем ты травиться-то собиралась, не пойму я? – пьяно спросила Ася.

- Так достало все. Мишка все со своей Дашкой таскался. Влюбился в нее, все у нее на крылечке сидел, она его даже в дом не пускала. Как пошлет его Дашка, он ко мне приходит. Придет, поживет недельку, опять к Дашке шурует, опять у нее на крылечке сидит. Я тут слезы лью, знаешь, сколько я выплакала, наверное, больше Осуги. Потом она его там пошлет, он придет ко мне, меня побьет, как будто я виновата перед ним в чем. Злой, как черт, стоит, глаза чернющие, ноздри раздувает – знаю, все, бить будет… Точно, он бьет, а я только лицо отворачиваю, чтобы глаза-то хоть не выбил. Потом напьется. Потом отходняк у него. Отойдет, и снова – к Дашке. Потом вообще грит мне такой – я женюсь на Дашке, она согласилась, типа того. Ты, грит, на моей дороге больше не стой. А я знаю, что ни фига не пойдет она за него. И мне-то его так жалко, знаешь, как каленым железом по сердцу, вот как жалко его. И точно, приходит потом – она, королева-то эта вообще за другого пошла. Все. Мишка пил тут вообще так, чуть не умер. Я даже в церковь ходила за него Бога молить, чтобы не помер от пьянки такой. – Маринка замолчала, глядя куда-то в пустоту.

- И че? – только и могла спросить Ася.

- Ну не помер, как видишь. А я все стерпела. Смогла как-то…- с улыбкой сказала Марина.

- Как ты стерпела, не понимаю… Я бы не смогла так.

- А, когда любишь, все стерпишь! – махнула рукой Маринка.

- А как ты поняла, что Мишка твоя любовь и есть? – спросила Ася, думая о чем-то своем.

- Чего тут понимать-то? Когда без него воздуха не хватает. И холодно на душе, и больно. Так больно, что грудь разрывается прямо на кусочки. Но, если бы его другая любила, я бы его не стала держать, так хочется, чтобы ему тепло было, чтобы он улыбался… - с нежностью проговорила Маринка.

- Не знаю, - пожала плечами Ася, - мне иногда Леху убить хочется, чтобы только он с Ольгой не был. У тебя такого не было?

–Не, Аськ, не было. Как его убьешь-то, когда жалко его так, и даже, когда терпишь от него боль – то сладко?

***

          Пока Ася пила с Маринкой, Колян пришел к Паше. Они сидели на скамейке за домом, рядом в коляске спал Костик. Колька не жаловался на Асю, но друг, видимо, сам что-то понял.

          - Что, не ладится семейная жизнь? – спросил Паша напрямик.

          Колька пожал плечами.

          - А ты не поторопился? Как-то вы сляпали эту свадьбу скоро.

          - Нормально все. – Колька потушил кроссовкой сигарету, - Она гуляет, я ее бью, что дальше будет даже думать страшно.

          - На фига ты все это затеял? – Паша искренне не понимал друга.

          - Да как тебе сказать. Вроде как пожалел ее, что ли…

          - Ясно, - вздохнул Пашка. – Слушай, я все тебя спросить хочу… - но тут он осекся, увидев, выходящую из дома Любку,  на руках у нее сидел младший сын Юльки Федька.

          - Привет! – сказала она.

          - Здорово, - ответил Колька.

          - А, вот и сестренка! – улыбнулся Пашка, и толкнул Коляна в бок,  - Нянька хорошая, даже с нашими казаками справляется!

          - Да ладно тебе, они у вас смирные! – заулыбалась Любка. – Только тяжелые! – с этими словами она поставила Федьку на землю.

          - Ты тут не ори, малого разбудишь! – строго сказал Пашка Феде.

          - Да, их в этом возрасте фиг разбудишь! – махнула рукой Любка и наклонилась, заглядывая в коляску, - Растет маленько, а то совсем пупсик был!