- Я вот так не могу почему-то...

          - Ася, если бы так все могли, то семей на этом свете не осталось бы. Ну, если только несколько штук!

***

          Ромка еще только разводился с Аней, когда стал жить с Викой. Никто его не осуждал, даже бывшая теща Надежда сделала вывод, что Анька сама его отпустила, значит, он вроде как и не виноват перед ней. Аня развелась, вернула себе девичью фамилию, и навсегда запретила душе и сердцу верить и любить. Некоторые, желая утешить ее, говорили, что она непременно найдет еще свое счастье, но сама она знала твердо - на этой земле счастья не бывает.

           А зимой Ромка с Викой уже праздновали свадьбу. И Вика оторвалась за все обиды и несостоявшиеся замужества. В Прямухинском клубе они с Роськой устроили настоящий пир с живой музыкой и цыганами. Свадьба гремела, как и положено, два дня, и все эти два дня Аня пролежала на кровати, глядя в потолок и слушала разносившиеся по всему селу праздничные песни и крики гостей, поздравлявших ее венчанного мужа с его новой женой.

          В первый день свадьбы, когда, заказанный из Твери тамада, напоил всех до кондиции, а Маринка с Асей стали танцевать на столе канкан для молодых, Колян психанул и направился к выходу. Он знал, чем закончится эта свадьба - жена напьется, наговорит ему гадостей, он ее побьет, потому что напьется сам. Но почему-то опьянение не приходило, вместо него навалилась тоска, воспоминания о Любке и о том, что они могли бы быть вместе, если бы не их родители. А может быть и не в родстве дело, а просто не сложились половинки, так ведь бывает. Но, когда видишь перед собой счастливых молодоженов, а Ромка с Викой действительно светились от радости, так хочется урвать чуток этого самого недосягаемого, неизведанного, прошедшего где-то по обочине жизни и не успевшего запомниться, счастья.

          Колька нашел в ворохе курток свою и с наслаждением вышел на мороз. На улице уже было темно, черное небо, усеянное звездами, казалось, опустилось на самые крыши домов. Он закурил и медленно пошел по тропинке, слушая, как скрипит снег под ногами. За спиной хлопнула клубная дверь, Колька повернулся и увидел Катю, на ходу застегивающую куртку.

          - Чего ушла? - спросил он у нее.

          - Да я вот, увидела, что ты уходишь, ну и, тоже... - замялась Катя.

          - А я покурить, да проветриться вышел.

          - Ну, если ты не против, я с тобой проветрюсь, - опустив глаза, сказала Катя.

          - Да, пожалуйста, - пожал плечами Колька и вышел на дорогу.

          Они долго шли по Прямухино и молчали, наконец, Катя заговорила.

          - Коля, я на самом деле поговорить с тобой хочу, - тихо проговорила она.

          - Ну, я так и понял, - кивнул Колян.

          - Да? - удивилась Катя. - Может быть, понял, и о чем?

          - Может, и понял, щас узнаю, - он выбросил окурок и достал еще одну сигарету. - Ну?

          - Может, тогда и говорить ничего не надо, если все и так понятно? - спросила Катя, наблюдая, как он закуривает.

          - Может, и не надо, - согласился Коля.

          Они прошли еще немного.

          - Чего-то я ничего не поняла, - проворчала, наконец, Катя.

          - Да я сам не понял, - усмехнулся Колян, - Ты не усложняй ничего, будь проще, а?

          - Как это?

          - Ну, скажи как есть, и мы потом подумаем, что делать.

          - Я тебя люблю, - выпалила Катя и остановилась.

          Колян тоже остановился. Катя не видела его глаз, но чувствовала, что он смотрит на нее.

          - Ну что, то ты думал? - спросила она у него.

          - Не совсем, - покачал головой Колька.

          - А делать что будем?

          - Не знаю, Катя... - он посмотрел на небо, - А какие варианты?

          - Любые. - Она тоже посмотрела наверх, - я хочу быть с тобой, хочу, чтобы ты был счастлив.

          - А Ася? - спросил Коля и сам удивился своему вопросу.

          - Она же не любит тебя, - Катя пыталась заглянуть ему глаза.

          - Я тебя тоже ведь не люблю, - признался Коля.

          - Если бы любил, - вздохнула Катя, - но, кто знает, может быть, со мной ты будешь счастлив?

          - Слушай, Катя, - он, наконец, посмотрел ей в глаза, - может, ты себе придумала вообще все это, а?

          - Ты же любил, ты же должен знать, что такое не придумаешь, - Катя опустила голову,  закрыла лицо руками.

          Колян долго молчал. Она не видела его, но слышала, что он стоит по-прежнему рядом.

          - Неужели тебе не нужно, чтобы тебя кто-то любил? - спросила она, не отнимая рук от лица.

          - Нужно, - шепотом ответил Колька.

          - Ну? - она подняла голову и с надеждой посмотрела на него.

          - Не знаю, сейчас не могу ничего сказать.

          - Я подожду, слышишь? Я, сколько надо, буду ждать!

          - Я понял все. Увидимся еще. Мне подумать надо. А ты в клуб иди.

          - А ты?

          - А я устал, домой пойду.

          Катя послушно вернулась к клубу. На крыльце стоял Ванька.

          - Ты куда ушла-то? - увидев ее, спросил он.

          - Надо было мне, - буркнула Катя.

          - Понятно. Домой пойдешь?

          - Пойду.

          - Ну, тогда пошли, провожу тебя.

          Катя, молча, пожала плечами.

          За всю дорогу они не проронили ни слова. И только у Катиной калитки Ваня вместо прощания сказал:

          - Если у тебя с ним не получится, выходи за меня замуж. Я тебя не обижу. - и пошел обратно.

          Катя долго смотрела ему вслед, думая, что она примерно так же предложила свою любовь Кольке и, не понимая, как Ваня догадался про "него".

          На второй день свадьбы приехал Леха. Вика вытолкала его из клуба, крутя указательным пальцем у виска.

          - Ты спятил что ли? - почти кричала она на него, - Тут Ася с Коляном, мне еще скандала не хватало!

          - Чего это сразу скандал? - возмутился Леха, - Я погулять на свадьбе приехал, какое мне дело до них?

          - Такое! - Вика всплеснула руками, - Щас братец мой напьется, будет дело! Иди, говорю!

          На ее счастье в этот момент с улицы зашла Маринка.

          - О, Марин, уведи ты этого дурака отсюдова! - взмолилась Вика.

          - Ну чего, ладно! - пожала плечами Маринка, - пошли, у меня ееную свадьбу отметим!

          - А, да ну вас! - махнул рукой Леха.

          По дороге к Маринке он все возмущался, почему Вика не пустила его в клуб.

          - Да ладно тебе! - не выдержала, наконец, Маринка, - Ты тоже особо никого на свою не звал!

          Против этого аргумента Леха ничего не смог возразить.

          Уже у Маринки он принял добрую порцию водки, стыренной со свадьбы, вследствие чего начал приставать к хозяйке, которая, впрочем, сопротивляться не собиралась. Поэтому Лешка остался у нее еще на пару дней, так и не доехав до своего дома, тем более его там никто не ждал, бабушка его умерла два года назад. Вечером накануне предполагаемого отъезда в город, он попытался, правда, сделать вылазку в деревню. Свое взяла тоска по прошлому, захотелось увидеть Асю. И Маринка, подчиняясь чувству ревности, произнесла роковую фразу.

          - Иди-иди, одного сына схоронили, сделай ей другого, - проворчала она, глядя на него исподлобья.

          Что-то зацепило Леху в этой фразе, но он пока не мог понять, что именно. Он присел к Маринке на диван и внимательно посмотрел на нее.

          - Что смотришь? - усмехнулась она, и уже не смогла сдержаться, - Твой у Аськи сын-то был!

          - Костик? - шепотом спросил Леха, хотя уже все понял.

          - А у нее другого не было сына-то...

          - Точно, сходится, - подсчитал он в уме.