Галина оскалилась от боли. Тело все еще болело от боя с теневыми магами, но то было пустяками по сравнению с новой агонией в ребрах и животе.

Больше движения, в этот раз с другой стороны. Их было больше одного?

Что-то подняло ее с ног. Оно швырнуло ее спиной в лес. Она ударилась об деревья. Ветки трещали. Кости ломались. Кровь наполнила ее рот и текла в глаза. Все стало красным.

Она лежала неподвижно, казалось, вечность, подавляла тьму, застилающую глаза, пытаясь дышать. Голова звенела. Три дерева были перед глазами вместо одного. Наконец, Галина повернулась на бок и застонала, поднимаясь. Жизнь стекала с ее губ на снег кровавой слюной.

Ее пальцы сжались с болью. Три на левой ладони были сломаны. И она потеряла кинжал. Галина попыталась сесть на колени, но левая нога не слушалась. Она посмотрела туда.

— Кровь и кости.

Нет, она не потеряла кинжал. Клинок был по рукоять в ее бедре. Она моргнула и рассмеялась, хотя боль и тошнота сжимали ее. Она подавилась кровью, ее стошнило.

Тень упала на нее.

— Бывало хуже, — пробубнила она. Она не успела поднять голову, удар по лицу вызвал треск челюсти, она упала на спину. Что-то холодное схватило ее за лодыжку и потащило по снегу и обломкам веток. Боль пронзала ее от бедра до головы, высокий тонкий крик вырвался из нее. Она повернулась, взмахнула мечом и попала по врагу. Существо отпустило ее, но не издало ни звука. Зловещая тишина была хуже шипения и рычания мертвых теневых магов.

— Проклятье, — тяжело дыша, она лежала на спине и щурилась, глядя на лес. — Где это? Что это?

Больше воя волков — уже ближе — рыков и скуления, ветки трещали. Стая была вокруг нее. Они добьют то, что начал враг. Может, потому существо отпустило ее.

Нет. Это было не так. Волки лаяли и рычали, но не нападали, тень закрывала солнце, холодные невидимые ладони сжимали горло Галины. Ее подняло с земли. Она ударила мечом, но не попала. Она хотела сжать ладонь на горле, но был только холодный воздух. Как так? Ее ноги отбивались. Она извернулась.

Холод.

Тьма.

Крик. Горячий янтарный свет вспыхнул во тьме. Слова, которые Галина не знала, меняли воздух вокруг нее. Что-то взревело как медведь.

Боль пронзила ее, она рухнула на землю. Мир был снова белым и холодным.

Волки рычали и напали, но не на нее.

Сильные руки обвили Галину. Тепло наполнило ее. Еще крик, и руки пропали. Ей снова было холодно.

— Хотырь меня побери, — пробормотала Галина и открыла глаза. Она лежала в снегу. Гетен стоял над ней, укутанный темной живой броней. Перед ним была огромная извивающаяся тень. В складках рычали и кричали лица, тянулись руки, сверкали зубы — жуткие холодные существа извивались, мучились души и демоны, поглотившие их.

Рядом с Гетеном был огромный черный медведь. Маг сжимал шерсть зверя левой ладонью. Серебряный свет поднимался от его тела и обвивал руку волшебника. Он использовал свет, чтобы плести огненные заклинания в воздухе правой рукой. Волки и кабаны окружили сражающихся, рыча, бросаясь на тень, но им не удавалось подобраться близко.

Низкий голос Гетена зазвучал среди деревьев. С каждым приказом призрак извивался и визжал, но не уменьшался. Призрак бросился вперед, но его отогнало заклинание. Танец был убийственным, и тень медленно забирала власть.

Призрак ударил щупальцем тьмы по Гетену. Обрывки его теневой брони падали на снег, поднимался пар. Он отпрянул на шаг, но устоял на ногах. Его заклинание не умолкало. Медведь со стоном пошатнулся. Гетен крепче сжал его шерсть.

Тень метнула кинжал из тьмы, и он попал в кабана. Зверь завизжал, полетел в мага. Медведь взревел и отбил труп. Но монстр приблизился. Он снова ударил по Гетену. И медведь остановил атаку. Маг потерял часть теневой брони и отпрянул на шаг.

Еще три раза призрак нападал, и Гетен все произносил слова, которые Галина не знала. Они требовали, приказывали, но призрак не слушался и приближался.

А потом медведь покачнулся на лапах и застонал. Он повернул темно-карие глаза к теневому магу и со стоном рухнул в снег.

Гетен пошатнулся. Его броня рассеялась. Но он не прекратил заклинание. Призрак был близко, щупальца били, терзали его ноги, тянулись к рукам.

Галина посмотрела на него. Она моргнула, убирая с глаз кровь.

— Зараза, — прохрипела она. Он становился сам как тень. Он использовал свой дух для боя с призраком, тратил остатки сил.

Теневой монстр пронзил серого волка и бросил раненого зверя. Гетен расставил ноги шире, но в этот раз тень попала по цели. Волк сбил его. Его заклинание оборвалось. Призрак устремился вперед.

Галина инстинктивно потянулась к Гетену. Она поймала его левую ладонь. Сила и жар наполнили ее. Он сжал ее пальцы крепче. Он прокричал еще заклинание, и жар обжигал ее изнутри.

Существо завизжало и взорвалось янтарным огнем. Теневой маг повернулся и закрыл Галину своим телом, пылающая колонна вырвалась над деревьями, рухнула белым шаром и рассыпалась золой и пеплом. Жар растопил снег вокруг и над ними. Вода полилась с веток сверху.

Гетен застонал, извиваясь. Он отпустил руку Галины и выпрямился. Он посмотрел на нее тусклыми глазами, а потом рухнул рядом с ней без сознания бледной тенью себя.

Галина пыталась дышать. Кровь лилась вокруг ее ноги, пропитала штанину. Но она опустила ладонь на его спину. Она медленно и слабо приподнималась и опадала. Гетен не был мертв. Пока что. Она укутала его в его плащ с меховым подбоем, накрыла своим плащом свое пострадавшее тело.

Черный медведь пошевелился, поднял большую голову и понюхал воздух. Он оглядел поляну, замер, заметив их, поднялся и пошел в лес. Он ушел, волки Ранита приблизились и опустились вокруг господина.

Галина нашла ладонь Гетена и сжала целыми пальцами. Она смотрела на почерневшие вершины деревьев. Снег перестал идти, звезды мерцали в бреши среди туч.

Ее веки были слишком тяжелыми. Ее грудь была слишком тяжелой для ее легких. Она тонула, и вода была темной. Она еще никогда не ощущала такую усталость. Но вода была мягкой и теплой, успокаивала, набегая на ее тело, поддерживая сломанные кости. Она подняла ее и унесла от холода и боли.

* * *

Что-то щелкало.

Галина открыла глаза, моргнула и прищурилась в свете свечей и огня в камине. Она огляделась и узнала лазарет.

Нони сказала:

— Вот и вы, ваша светлость. Знала, что вы вернетесь к нам, — щелкали ее тонкие деревянные спицы для вязания. Служанка сидела в кресле у кровати Галины, укутанная зелено-серым одеялом, спицы и шерсть быстро двигались в ее руках.

Галина попыталась сесть и скривилась, комната поплыла. Она вдохнула, боль пронзила грудь. Следом накатила волна тошноты.

Нони встала и отложила вязание.

— Не спешите. Ваше тело все еще не восстановилось, — она обвила рукой плечи Галины, осторожно приподняла ее и подложила еще две подушки под ее спину и плечи.

Галина закашлялась с болью. Нони помогла ей развернуться и сплюнуть кровь и слюну в ведро. Кашель утих. Она прижала ладонь к ребрам и заскулила от боли. Пот покрывал ее лоб, слезы оставили следы на щеках. Она не могла стыдиться страданий. Галина давно узнала это.

Служанка вытерла ее лицо прохладной мокрой тряпкой.

— Тише, ваша светлость. Вы не скоро полностью восстановитесь.

Галина медленно дышала, а потом прошептала:

— Ваш… господин… выжил?

— О, да, благодаря вашей защите, — Нони улыбнулась Галине, словно та была вернувшейся древней богиней.

— Я… не помогла, — Галина едва дышала. — Я не смогла… защитить себя… или помочь ему.

Нони прошла к огню и подняла чайник. Она налила кипяток в чашку, добавила что-то из темно-коричневой бутылки.

— Господин Гетен не так говорит, — она опустилась на край кровати и поднесла чашку к губам Галины.

Став зависимой от похвалы теневого мага и слуг, будто ребенок, маркграфиня Кхары отдала власть женщине с нежными и успокаивающими руками. Галина не впервые была ранена в бою, ее тело было во множестве шрамов, одни были широкими и жуткими, от их вида ее любовники и враги белели.

Напиток был пряным и сладким, и его тепло растекалось в ней, притупляло боль и делало дыхание проще. После пяти глотков она устала.

Служанка села в кресло, убрав чашку, и взялась за вязание.

— Господин сказал, если бы вы не дали ему свою силу, его утащило бы в Пустоту навеки, тени не хватило бы сил вернуться в тело, — Нони накинула пару петель и добавила. — И вы были бы мертвы, ваша светлость.

То, что было в чашке, сделало Галину спокойной. Ее глаза медленно закрылись, и она погрузилась в глубокий сон без сновидений, не успев поделиться своей версией истории.

Когда она проснулась, кресло Нони было пустым. Тусклый свет бросал тяжелые тени на пол и стены. Огонь угас за ночь, свечи потушили. Тихий храп звучал в комнате. Галина огляделась. Служанка спала на койке между кроватью и камином. Она не сразу разглядела на полу большие комки, которые были волками. Стая вернулась в цитадель и сторожила ее.

Галина с болью улыбнулась. Она долго лежала, искала смелость пошевелиться, но когда повернулась на бок, боль не ослепила. Она медленно выдохнула и нашла чашку жидкости, которую Нони приготовила ей. Она пролила немного, и ее тело и ладони задрожали от усилий, когда она опустилась на подушки, но она сделала еще пять глотков настоя, и ей стало лучше. Магия Гетена в напитке была чудом.

В этот раз она не спала и улыбнулась сильнее, когда Нони проснулась и села, ее желтый ночной чепчик съехал.

Женщина зевнула и потянулась.

— Ваша светлость уже не так бледны этим утром.

И голос Галины тоже стал сильнее.

— Думаю, я смогу еще сразиться рядом с вашим господином.

— Сначала нужно поесть. Скоро вернусь с горячим бульоном, — Нони вручила Галине чашку метеглина и добавила. — Пока что выпейте это, — Галина послушно взяла ее и выпила, пока женщина пробиралась к порогу среди волков, бормоча: «шерсть везде, даже на вязании».