Возница тщетно пытался сдвинуть фургон. Ему помогал Татт, который так хлестал лошадей, что они, кажется, чуть не вырвались из упряжки.

Фургон всё погружался, пока раненые не завопили:

– Спасите! Мы тонем!

Тогда и только тогда Дэйв Татт отказался от надежды вытащить фургон.

Он посадил Лили на свою сильную лошадь и приказал, чтобы Фрэнк Старк и остальные вытаскивали раненых на берег.

Лошадей выпрягли из упряжки и довели до берега, а фургон бросили.

Для Маккэндлеса грубый переезд оказался ужасен. Его рана снова открылась, кровь пошла изо рта. Казалось, что его дела ещё хуже, чем раньше.

Сейчас был необходим привал. Полковник в нынешнем состоянии совсем не мог двигаться. Для него нужны были носилки или новый фургон. Старый фургон исчез из виду через полчаса.

Старк предложил разбить лагерь, построить частокол и готовиться к сражению с теми, кто за ними гонится.

– Я, например, не оставлю своего старого вожака, пока он жив, – сказал он. – Полковник всегда был с нами, и если мы его оставим, то будем хуже последних трусов.

Бандиты громко захлопали в ладоши. Дэйв Татт, этот крайний эгоист, с радостью ушёл бы с теми, кто мог ходить, и бросил бы беспомощных, но сейчас не рискнул сделать такое предложение.

Но ему не хотелось здесь оставаться даже на короткое время, поскольку он боялся, что Буффало Билл со своим другом гонится за ним. Он понимал, что в таком случае ему грозит не только потеря трофея, но и смерть… хуже, чем смерть.

– Да, – сказал он, посчитав, что лучше согласиться с человеком, которого он возненавидел всем сердцем, когда заметил, как Лили смотрит на него. – Да, я думаю, что лучше остаться здесь, пока раненые не смогут двигаться. Ты, Фрэнк Старк, возьми людей, которые могут обходиться без лошадей, и построй такой частокол, какой можно построить нашими инструментами. Я видел на берегу плавник, а дёрн можно срезать топором так же хорошо, как лопатой. А я увезу девчонку – ведь нас могут настигнуть через день-два. Когда поймут, что её здесь нет, они, может быть, оставят нас в покое и поедут своей дорогой. Я увезу её и вернусь до сражения.

– Что-то мне не нравится твой план, – сказал Фрэнк Старк.

– А кто тебя спрашивал? Мне без разницы, нравится тебе или нет! – сказал Дэйв Татт, свирепо сжимая свои белые зубы.

– Мы не можем терять ни одного ствола, когда в затылок дышит такой человек, как Дикий Билл со своим приятелем. Что до девчонки, её можно спрятать здесь. Оставим её на одном из этих островков, откуда она не сможет удрать и где в сражении её не заденет пуля. А когда мы уничтожим врага, Дэйв заберёт её и увезёт в горы.

Если бы Дэйв Татт умел убивать взглядом, то Фрэнк не закончил бы своей речи. Но Фрэнк выдержал, и за это он был вознаграждён поистине благодарным взглядом бедной Лили, которую бросило в дрожь при мысли, что её похититель увезёт её.

Дэйв заметил этот взгляд и почти обезумел от дикой ревности. Но он обладал нечеловеческой, почти дьявольской способностью скрывать свои самые страстные чувства – как тигр перед прыжком. На его бледном лице появилась кривая усмешка, и он сказал:

– Раз у Фрэнка Старка так много мыслей, то я уступаю ему руководство отрядом. Я принял его только по просьбе полковника, но теперь ухожу в отставку. Что же, мистер Старк, теперь вы командир! Надеюсь, вы сумеете позаботиться об отряде и в целости увести его в холмы.

– Да, с вашей помощью, – хладнокровно сказал Фрэнк.

– Ты не получишь от меня помощи, мой храбрый дружок. Я собираюсь уезжать, и девчонка поедет со мной.

– Что? Оставишь своих товарищей в час опасности? Ты этого не сделаешь. Ты сказал, что я командир. Так вот, клянусь самым большим лосем из всех лосей, я покажу тебе, что это так. Рискни оставить нас, и шесть пуль прошьют твою тушу. Я не прав, друзья?

– Ура Фрэнку Старку! У него полно тузов в колоде! – крикнул один, и ему захлопали со всех сторон.

– Подлец, я вырву тебе сердце! – закричал Дэйв, который больше не мог себя сдерживать.

– Подожди, пока я доведу отряд до Чёрных холмов, и я дам тебе такую возможность, – сказал Фрэнк, который из-за одобрительных взглядов Лили начал чувствовать себя настоящим героем.

Одобрение любимой женщины быстрее сделает мужчину мужественным и даже труса – храбрецом, чем всё остальное, что можно найти между небом и землёй.

– Пусть это займёт много времени, но я подожду, будь ты проклят! А сейчас стройте ваш лагерь и укрепления. Я полагаю, ваше командирство не станет возражать, если я уведу юную даму, к которой вы, кажется, проявляете большой интерес, на один из островков, а после постройки шалаша, дабы защитить её от вечерней росы и дневного ветерка, я останусь охранять её, чтобы она не сбежала? Если наши враги решат перейти реку, я могу стрелять и с острова.

– Юная дама под вашей нежной заботой будет в такой же безопасности и внутри частокола, – сказал Фрэнк. Умоляющий взгляд Лили заставил его воспротивиться Дэйву, который хотел остаться с ней наедине. Находиться рядом с несколькими негодяями было более безопасно, чем находиться с одним из них.

– Что ж, будь по-твоему. Но помни, Фрэнк Старк, в холмах останемся только ты, я и наши ножи.

– Ага, мистер Татт, тогда я буду в вашем распоряжении. А сейчас нужно работать.

Глава 11.

«Да пребудут с вами молитвы матери»

Всю долгую ночь, не думая о сне или об усталости, Буффало Билл со своим другом собирал людей и делал приготовления к походу, чтобы спасти свою потерянную сестру.

К восходу все собрались, позавтракали и были готовы к выступлению.

Едва одетые и едва вооружённые, кто-то верхом на благородных чистокровных лошадях, кто-то на выносливых мустангах с дикими глазами, некоторые молодые и худые, другие высокие, загорелые, сплошные кости и мускулы – они выглядели настоящими бойцами. Но они были похожи на солдат-отпускников не больше, чем разукрашенная танцовщица на Бродвее похожа на искреннюю, румяную, ясноглазую, стройную девушку из глубинки, чей взгляд заставляет вас грезить о том, что ангелы парят над тёмным потоком жизни.

Эти тридцать человек уже построились в колонну, когда нечто вызвало среди них лёгкое замешательство.

Это случилось, когда мать и сестра Билла пришли попрощаться.

– Небеса да благословят и защитят тебя и твоих друзей, сынок! – сказала добрая христианка. – Мы, женщины, можем только молиться за вашу безопасность и ваш успех. Да пребудут с вами молитвы и надежды матери!

– И сестры, братик! – сказала Лотти, и слёзы потекли по её лицу.

– И Китти Малдун желает удачи вам всем и неудачи тому злобному варвару, который похитил мисс Лили. Привезите его, чтобы я могла выцарапать глаза из его мерзкой черепушки!

За угрозой Китти последовал взрыв хохота. Прежде, чем хохот полностью смолк, Буффало Билл, имевший большой солдатский опыт, выкрикнул:

– В колонну по четыре! Рысью, вперёд!

Горны не трубили, пёстрые флаги не развевались в воздухе. Небольшой отряд шёл выполнять смертельно опасную работу.

Индейцы равнин боятся таких людей, даже когда их немного, больше, чем многотысячную армию, которая движется с пышностью и блеском – с артиллерийскими орудиями, необходимыми только для шума, караваном фургонов и развевающимися знамёнами.

По внезапным атакам, по коротким, яростным сражениям индейцы знают, как сражаются люди границы, и их страх естественен.

Скача широкой рысью, меняя аллюр на шаг только при подъёме на крутые склоны и на галоп – при спуске, вместо компаса ориентируясь по солнцу, Буффало Билл вёл отряд на ферму, где был дом его матери.

Когда они прибыли, почти наступила ночь. Но было ещё достаточно света и времени до темноты, чтобы осмотреть незакопанные тела белых и индейцев.

Тела Джейка Маккэндлеса среди них не было.

– Или он жив, или бандиты унесли его тело, чтобы закопать, – сказал Буффало Билл.