— Тогда вы задержаны и должны проехать с нами, — говорит он и выуживает из кармана звякающие браслеты для заключённых. Никогда не думал, что когда-нибудь придётся примерить их на себя.

Кошка

Лёва начал игнорировать мои звонки, а я перестала находить себе место. Я чувствую: случилось что-то поганое. И я даже догадываюсь — что, но запрещаю себе об этом думать. Твержу, как мантру: "Всё будет хорошо!" Он же обещал мне…

В мою реальность врывается телефонный звонок, на экране имя его друга. Я боюсь услышать то, что он мне скажет и какое-то время просто смотрю на жужжащий и орущий телефон, как на мерзкого, огромного паука. А он всё продолжает звонить, терзая барабанные перепонки и моё воспалённое сознание. Сдаюсь и беру трубку.

— Привет, Катя. Кое-что произошло…

Нет… Нет… Нет… В груди тут же становится мало воздуха, а в горле колет так, будто туда натолкали острых гвоздей. Андрей обречённым голосом продолжает вещать:

— Я не знаю за что, но наверное, это не моё дело… В общем, Лев избил твоего отчима до полусмерти. Его увезли на скорой, а Лёву забрали в СИЗО.

У меня нет слов… Дурак, дурак… какой же он дурак. Я же просила не делать глупостей, не пачкать руки и его идеальную жизнь в этом дерьме.

— Что делать будем, Кошка? Мы со своей стороны готовы на всё. Собрать сумму для залога, найти лучшего адвоката, да хоть побег организовать. Скажи только! Но тебе, наверно, нужно решать этот вопрос со своей семьёй.

Я пытаюсь протолкнуть в себя немного воздуха, вместе огромным колючим комком в горле и сдавленно отвечаю:

— Да… я поговорю с ними. Буду держать вас в курсе, ребята. В какое СИЗО его забрали?

— Адрес пришлю в смс. Тогда до связи?

— До связи.

— Держись там! Выше нос и хвост пистолетом.

— Да, спасибо, — с горечью хмыкаю я и отключаюсь.

Что же делать? Что делать? Если позвоню маме, то наткнусь лишь на крики и ругань. Она уже наверняка в курсе и в слезах мчится в больницу к отчиму. Надо брать себя в руки и усиленно работать извилинами. Не время распускать сопли и слёзы. Я думаю, бесконечно долго думаю и потом вспоминаю, что у Витькин друг Герман, кажется как-то связан с законниками: то ли фсбшник, то ли следователь. А ещё Лиза! Да, точно! Бывшая Лёвы тоже работает в полиции — это я прекрасно помню из разговоров на Дне рождении его друга. Ну что ж, если нужно вытерпеть унижение, умоляя её о помощи, я и глазом не моргну. Я сделаю всё, чтобы вытащить его оттуда. Но, сначала поговорю с Виктором.

После разговора с мужем Жени, мне становится немного легче. Витька не стал задавать лишних вопросов, и успокоил меня. Он сказал, ещё не было в этой жизни такого вопроса, который Гера не смог бы решить всеми правдами и неправдами. И он обязательно поможет, а Витя это дело будет держать на контроле.

Но, мои руки всё ещё продолжают ходить ходуном и я решаю опять немного подстраховаться. Через Наташу — жену друга Лёвы, я узнаю телефон Лизы. Собираюсь с духом и звоню ей.

— Привет… Это Катя — девушка Льва Никольского, — начинаю я.

— Что тебе нужно? — Недовольно и удивлённо спрашивает она.

— С Лёвой приключилась беда — он попал в тюрьму.

— Как… как это произошло?

— Из-за меня. Он попал туда, потому что избил моего отчима до полусмерти.

— Ничего не понимаю…

— Прости, я не могу назвать причину из-за которой он совершил этот поступок. Но, я очень прошу тебя, если у тебя есть возможность: помоги ему!

Лиза молчит, очень долго молчит, а я жду и жадно вслушиваюсь в тишину, кажется даже слышу, беспорядочный стук своего сердца.

— Я знала, что от тебя будут одни проблемы, — наконец, оживает голос в телефонной трубке и сочится ядом.

Пофигу, потерплю!

— Я конечно, помогу Лёве. Сделаю всё, что в моих силах. Не для тебя, а ради него. Потому что, мне очень жаль, что такому достойному человеку — как он, попалась такая непутёвая, пустоголовая, испорченная кукла — как ты. Надеюсь, у тебя хватит мозгов и совести, оставить его в покое, после всего этого.

Я делаю глубокий вдох и медленно выдыхаю, успокаивая тем самым стерву внутри себя и ровным голосом отвечаю:

— Спасибо тебе заранее, Лиза!

После ложу трубку и бегу натягивать на себя первые попавшиеся вещи, потому что поскорее хочу посмотреть в любимые, янтарные глаза и сказать ему: "Всё будет хорошо!" Я обещаю: ему, себе, нам!

В тесной, полутёмной комнатушке с одним столом и двумя шаткими стульями, я жду когда мне приведут Лёву. Жду уже минут двадцать. Меня вообще не хотели пускать: мол время для свиданий уже закончилось, приходите завтра. Но, ничто человеческое стражам закона не чуждо, в том числе и любовь… к денежным знакам. Стоило лишь посветить парой бумажек, как дополнительное время для свидания тут же выкроилось.

Вообще, место откровенно мрачное. Всё какое-то серое, старое. Начиная от стен снаружи и заканчивая вот этим столом, на который страшно смотреть. И как тут мой Лев должен выживать? Надо скорее вытаскивать его из этого гнидника.

Спустя ещё минут пять, наконец, щёлкнул замок и его пропустили в комнату. Лёва тут же прилип ко мне взглядом и кажется, забыл, что надо моргать. Я тоже не могу оторвать от него глаз и сердце разрывается на части, когда вижу, что с него снимают наручники и он слегка потирает запястья. Господи, ну за что это ему? Я и правда стала для него наказанием… Он не бандит и не убийца, он самый лучший! Он человек, который совершил правосудие и отбил навсегда охоту у одной твари использовать и унижать беззащитных женщин.

Нас оставляют наедине и предупреждают, что времени на всё про всё — не более пятнадцати минут.

— Какой же ты дурак, — со стоном и горечью выдыхаю я и протягиваю к нему руки через стол.

Он тут же хватается за них, переплетая наши пальцы крепко и говорит:

— Прости, Кошка, что не сдержал обещания… и что не убил эту мразь, тоже прости!

— Сумасшедший…

Я тяну его руки на себя и прячу лицо в его ладонях, целую их, трусь носом и ласкаюсь, будто я и правда кошка, которая соскучилась по любимому хозяину. А он в ответ гладит меня по щекам, по губам, по голове и путает пальцы в волосах. Я не готова проститься с этим ощущением его тепла, которое украла у злодейки судьбы на несколько минут. Поэтому просто ложу голову ему на ладони и тихо спрашиваю:

— Как это произошло?

Лёва вкратце рассказывает как… Ну что ж, действительно, будто само провидение распорядилось.

— Как ты тут, мой хороший? В этом ужасном месте? Может что-то нужно принести, передать?

Я вновь смотрю ему в глаза и не могу отпустить его руки. Хочется просто встать, заорать "Мой", так чтобы все эти толстые, кирпичные стены рассыпались, как карточный домик и увести за собой.

— Нет, Катюш, с этим справятся ребята, не хватало, чтобы ты передачки носила, — хмыкает он.

Ещё и силы шутить и улыбаться есть…

— Я, в целом нормально. Ты наверное забыла, где я вырос?

Отрицательно мотаю головой.

— Ну вот! Я привыкший к выживанию в самых экстремальных условиях, так что не волнуйся. Просто без тебя паршиво, очень. Скучаю, Котёнок.

— И я, мой Лев, — сдавленно отвечаю и всё-таки пускаю слезу.

Не хотела, не хотела показаться ему слабой. Я должна показать ему свою уверенность в удачном исходе и поддержку.

— Меньше всего хотел, чтобы ты плакала из-за этого, — говорит он и стирает осторожно своими ласковыми пальцами влажные дорожки с моих щёк.

— Я вытащу тебя отсюда, обещаю! Я клянусь! Даже если мне придётся организовать побег!

Он улыбается и говорит:

— Катюш, ну я же не граф Монте-Кристо, подкоп мне вряд-ли удастся. Завтра приедет адвокат, будем решать, что можно сделать в данной ситуации.

— Ты лучше, ты мой Лев! Я сделаю всё для тебя и ради тебя, — решительным тоном отвечаю я и крепко сжимаю его руки.

Через секунду открывается железная дверь и перепуганный охранник говорит, чтобы мы закруглялись, иначе ему прилетит от начальства.