Издавна повелось у авиаторов в свободную минуту собираться под крылом самолета. Даже зимой в теплых высотных костюмах расположатся поудобнее прямо на снегу - и пошли рассказы о трудных полетах и воздушных боях, о необыкновенных случаях в воздухе.

Так было раньше, так бывает и теперь: живет и здравствует под крылом самолета «клуб авиаторов».

И вот однажды в Адлере, где всегда ночует несколько экипажей, один из старейших бортмехаников Андрей Жудин собрал такой «клуб». Неутомимый затейник и весельчак, он пересказывал нам недавно прочитанный приключенческий роман. Следует заметить, что авиаторы - горячие сторонники этого жанра. Неудивительно, что Жудин, к тому же умеющий все передавать в лицах, разжег воображение слушателей.

- Это все только в романах бывает, - разочарованно произнес светловолосый юноша, второй пилот. - А у нас в Аэрофлоте жизнь идет только по наставлениям и инструкциям. Носимся мы по одним и тем же трассам…

- Долго ли ты носишься, сынок? - иронически пробасил Жудин, налетавший ни много ни мало двадцать тысяч часов.

Пилот порозовел и приподнялся, намереваясь вступить в спор. Его остановил командир корабля Андрей Иванович Шелест.

- Не часто, конечно, - сказал он, - но бывает и у нас такое, чего не найдешь даже в приключенческом романе.

- Что вы имеете в виду?

- Что? Ну хотя бы тот случай, когда на наш экипаж напали…

- Так вы и есть тот самый командир!.. - воскликнул молодой пилот, с восторгом глядя на Шелеста.

- Между прочим, история эта, - продолжал Шелест, - связана с Пито-Као.

- С Пито-Као?! - удивился юноша. - С островом где-то в Тихом океане? С островом, о котором писали газеты?! Ничего не понимаю! - недоверчиво пожал он плечами.

- А вот послушайте…

В приемной редактора было шумно, кто-то стучал кулаком по столу так, что из плоской хрустальной пепельницы выскакивали окурки.

- Мне надоело жить шепотом! - кричал взбунтовавшийся журналист Боб Хоутон.

- Боб, - мягко увещевал его заведующий отделом информации, - уменьши свою ежедневную дозу виски, и все образуется. Как знать, может быть, со временем ты станешь пташкой высокого полета и будешь играть в гольф с сенаторами!

- Через несколько часов Новый год, - напомнил Хоутону секретарь редакции Мейфгоу. - Я желаю тебе начать новую жизнь, Боб. С твоими способностями я бы меньше пил и больше писал. Да-да, когда ты захочешь, у тебя здорово получается!

- К черту! - продолжал кричать Хоутон. - Лучше пить по-моему, чем писать по-вашему.

- К чему такие слова? - обиделся Мейфгоу. - Ты становишься пьяницей, и все.

- Поймите же, - прижав руки к груди, сказал Хоутон, - Это не больше, как спорт.

- Еще одна рюмка, Боб, и из твоих мыслей можно будет сплести коврик для туалета.

- Выслушайте меня наконец, - снова вспылил Хоутон. - Алкогольные фирмы объявили конкурс для розничных потребителей. Соревнования продлятся триста дней. Я болею за «Белую лошадь». Вы знаете, это чертовски крепкое виски, и мне нелегко было выйти в первую пятерку… Обман исключен: каждая стопка, выпитая мной, на учете. В жюри входят одни язвенники - их не проведешь! Вот… И прошу не мешать мне! Я уже набрал такую скорость, что надеюсь прийти к финишу первым…

- С дороги, джентльмены!

Вдруг дверь с табличкой «Редактор» шумно отворилась, и перед расходившимся Хоутоном появился шеф.

- Сколько раз я выгонял вас с работы? - спросил редактор.

- Два, - немного оторопев, ответил Боб.

- Вы ошибаетесь! Три! И, клянусь небом, в моей газете вы уже не заработаете ни цента… Вон!

Спустя четверть часа Хоутон тепло пожал руку кассиру, раздал долги и очутился на улице с долларом в кармане. «Один бамбук - не аллея» - говорит китайская пословица, «один доллар - не деньги» - по-своему понимал пословицу Боб, И не просто понимал: не так давно он месяцами бродил по улицам большого города, одинокий и злой, в поисках работы. Три-четыре года - малый срок даже в короткой человеческой жизни, чтобы все позабыть.

В свое время Бобу помогло устроиться в редакцию газеты имя его покойного отца, знаменитого автомобильного гонщика. Сейчас не приходится рассчитывать и на это.

Мать… При мысли о ней Боб наморщил лоб. Он очень любил эту маленькую молчаливую женщину, для которой был единственной, хотя и шаткой опорой.

Он ненавидел мир наживы, в котором вырос, но не знал способа избавиться от него. Не слишком радовался, найдя работу, и не отчаивался, теряя ее, лишь становился злым и неразговорчивым. Если бы не мать…

Хоутон горько усмехнулся: люди - дети, взрослые дети, им необходимы такие игрушки, как «если бы…». Презабавная штука: покидаешь ее из одного уголка души в другой - и словно получишь облегчение.

Что же касается боссов, то они наживаются и на этом: они сами подсовывают тебе эти игрушки как успокаивающие пилюли. На каждом шагу: в кино, театрах, книгах, газетах. А сколько раз он сам сочинял для своей газеты сказки о разбогатевших бедняках!

Стоит ли волноваться из-за того, что его опять выбросили вон? Но их с матерью двое, а доллар в кармане один… А дней впереди? Много…

Боб прошел квартала три, погруженный в размышления, и остановился около бара. Зайти? Но… Боб сделал несколько шагов и чуть не столкнулся с щеголем лет сорока.

- Хоутон! - воскликнул щеголь. - Я издали приметил вашу фигуру.

- Мистер Бергофф?! - Хоутон натянуто улыбнулся. - Так неожиданно…

- От вас несет спиртным за милю!

- Зато от вас, мистер Бергофф, всегда припахивает долларами.

- О, вы еще не потеряли способности вести деловой разговор, это меня устраивает.

- Разве я…

- Послушайте, вы мне чертовски нужны, - прервал Бергофф, - зайдемте в бар. Вы подложили мне свинью, из-за чего я потерял много денег… Не пытайтесь оправдываться; я мог бы шутя расправиться с вами… Но я ценю старую дружбу.

- Я и не отпираюсь, мистер Бергофф, - ответил Боб. - Я всегда уважал вас, но бизнес есть бизнес.

- Сколько вам заплатили? Боб назвал сумму.

- Я бы мог дать вам втрое больше. Я помню те времена, когда ваше ловкое перо помогало расчищать дорогу моим доходам.

- А вы, мистер Бергофф, умели тогда оценивать каждое мое слово, - ввернул Боб.

- Я не разучился делать это и теперь. Если меня называют рыбным королем, то вы - король газетных уток, Боб! А королям рекомендуется жить в мире.

- Мудрые слова, мистер Бергофф.

- Итак, я прячу до случая свой гнев и предлагаю вам выгодное дело, Боб.

- Я всегда к вашим услугам.

- И если вы возьметесь за него как следует, то не останетесь в накладе!

- Кстати, я сейчас поругался с шефом, почти ушел от него, и тем более смогу полностью принадлежать вам.

- Вас выгнали? - Ваша проницательность делает вам честь, сэр.

- Гм… Тем лучше! Я верну вам работу, и ваши услуги обойдутся мне дешевле.

- Но…

- Вы раздумываете?

- Как можно! Я хотел сказать, что в вашем кошельке очень долго хранятся мои деньги, - пробормотал Боб.