Треть национального дохода страны уходит на капитальное строительство. Государство не жалеет на него денег.

Спрашивается: что же, у нас и в самом деле не хватает материалов, чтобы обеспечить плановые стройки?

Снабжение действительно идет с перебоями. Но материалов, чтобы обеспечить плановые стройки, у нас много. Нередко под ногами валяются. Вот такой парадокс: много и в то же время не хватает.

Я в командировке, иду по Череповцу. Вдоль дороги стоят десятки заброшенных «коробок» зданий. На крыше одного выросла береза. Это же бетон, цемент, арматура — те самые материалы, которых, как мы жалуемся, у нас сегодня не хватает. В центре Череповца мальчишки у забора удят рыбу. Что за новоявленное озеро такое? Подхожу поближе — под слоем воды огромнейший фундамент. Сколько ему лет — мальчишки не знают, он старше их.

Начато и брошено. И если бы это было в одном Череповце!

Много цемента, металла находится и на «хранении» на заводских складах и строительных площадках в виде готовой, но уже никому не нужной продукции.

Уйти от этого не просто. Ведь главный показатель выполнения плана на заводе — «вал». Заработная плата тоже от «вала». Вот и стараются заводы делать наиболее материалоёмкие, «денежные» железобетонные конструкции. Такой парадокс: государственному предприятию — заводу — выгодно одно, а государству — другое.

На балансе многих строительных; организаций большие сверхнормативные остатки или «запасы» материалов, в целом по стране — на миллиарды рублей. Это и есть те самые трубы, цемент, металл и многое другое, чего так и не дождались рабочие в бригадах.

Как же можно после этого говорить, что у нас не хватает материалов!

Вот так мы часто и хозяйствуем. А было когда-то иначе. Было!

Вспоминаю, как еще подростком, работая на стройке, понес я на «козе» кирпичи на верхний этаж. Старичок мастер пересчитал их и говорит: «Тебе, парень, положили внизу норму, а ты ее не донес. Где один кирпич? Ищи!» Долго я этот оброненный кирпич искал, и нашел, и принес мастеру. Урок на всю жизнь… А пройдите сейчас по стройке: эти самые кирпичи, битые и целые, валяются, доски брошены, нет-нет да и встретятся кучи застывшего бетона, раствора или асфальта. Страна, мол, у нас богатая. Всего много. Разучились считать.

Когда-то практики — прорабы из старых десятников даже гвозди выдавали по счету: нужно двадцать гвоздей — возьми двадцать и больше не приходи. Они умели каждую дощечку экономить, учили добросовестно хозяйствовать и рабочих и бригадиров. Сейчас на смену им пришла молодежь, окончившая техникумы и вузы. Конкретной экономикой они мало интересуются, не приучены, не умеют или не хотят рассчитывать, сколько досок, сколько гвоздей и чего другого надо. И потому все дается широко, с размахом: если гвоздей — то ящик, если краски — то бочку. У меня в бригаде в Бокситогорске сидели два деда: один гвозди из старых досок выдергивал, другой эти гвозди и доски в порядок приводил. Все это сдавалось прорабу, и рабочие получали определенную доплату. Рассказал об этом одному современному руководителю, он иронически усмехнулся: «Выгоднее новые гвозди сделать». Интересно только, кому выгоднее?

В пятидесятые годы был у нас управляющий трестом А. Д. Чернов. Каждый свой день он начинал на стройке, в рабочих коллективах. Это заменяло ему долгие и часто бесплодные оперативки. Обстановку Чернов знал досконально, вникал во все детали. До сих пор помню, какой скандал закатил он мне за пару лопат бетона, оставшегося на земле, и как долго потом склонял мою фамилию за бесхозяйственность. Уже будучи начальником главка, Чернов своему стилю не изменил: приезжал в бригады, интересовался предложениями рабочих и никому спуску не давал за бесхозяйственность.

Таких руководителей рабочие всегда ценили. А сколько вреда наносит внеплановое строительство?

Захотелось местным властям построить какой-нибудь внеплановый объект, допустим административное здание, шикарное, как дворец, чтобы у гостей из других городов вызывать удивление и зависть, и строят. И проходят такие стройки, как правило, в первую очередь. Для них находятся и люди, и материалы, и деньги, которые, конечно, забирают с объектов, значащихся в государственных планах как самые важные, первоочередные.

О нехватке трудовых ресурсов можно сказать то же, что и о нехватке материалов. Людей не хватает, и в то же время на стройках лишние люди. Опять парадокс!

Во время одной из командировок к нам с Шупа-Дубровой обратился с просьбой знакомый начальник управления: помочь навести в его организации такой же порядок, какой был у нас в Мурманске. Мы со специалистами СМУ разделили — с учетом разницы в структуре работ и условиях труда — весь их годовой план и фонд заработной платы на четыре части — четырем участкам.

После этого стали распределять людей по четырем укрупненным бригадам. И управление оказалось перед неожиданным фактом: почти 200 лишних работников!

Когда об этом доложили начальнику управления, он сказал мне с глазу на глаз: «Прошу тебя, никому об этих расчетах не рассказывай. Пусть у нас все будет как прежде. Лишиться 200 человек — значит остаться без фонда зарплаты. Мне это невыгодно».

Он хорошо знал, как планируется у нас заработная плата. В любом тресте ее еще делят не по труду, а прежде всего по принципу: больше людей — больше денег.

Значительные резервы трудовых ресурсов скрываются в плохой организации труда.

Теперь о недостатке денег для финансирования строек. Если прекратить распыление народных средств, трудовых и материальных ресурсов по многочисленным и тем более — внеплановым стройкам, заняться всерьез организацией труда, то и денег хватит, так же как и материалов и людей.

Практикуемое сегодня «сверху» планирование ресурсов на абстрактную единицу — миллион рублей строительно-монтажных работ, — как мне кажется, не поощряет людей и не пробуждает в них хозяйских качеств.

Больше миллионов в плане — больше фонд зарплаты, больше материалов.

Отсюда хитроумные ходы руководителей — от государства взять побольше, а отдать поменьше. Они известны всем. Да вот беда — смирились и с этим положением! А тут еще нередко вдобавок ко всему многолетняя дружба! Не та, о которой еще в древности говорили: «Платон мне друг, но истина дороже!»

У части руководителей стало чуть ли не нормой любое проявление бесхозяйственности выдавать за проблему. Не приходит вовремя автобус — «проблема городского транспорта», сгубили овощи — «проблема хранения и перевозок», нет в магазинах обычных товаров первой необходимости — «проблема дефицита».

Но подлинных проблем и без этого хватает, и не надо к ним причислять обычное головотяпство, аморальность и просто отсутствие у иных руководителей профессиональных и деловых качеств.

Умения по-хозяйски распорядиться народным богатством — вот чего действительно пока еще не у всех хватает.

Сейчас, когда производственные процессы резко усложнились — строительные площадки превратились в монтажные, а в сооружении объектов промышленности участвуют десятки мощных организаций, — любое запоздалое или неверное решение очень дорого обходится государству. И во избежание ошибок руководителям необходимо больше и чаще советоваться с опытными рабочими, основательно подружиться с экономической наукой. Ведь если мы наладим, как и положено, экономическую работу во всех звеньях на научной основе, то и вопросы материальных, трудовых и финансовых ресурсов будут решаться гораздо успешнее.

Особенно высокие требования предъявляет к руководителям бригадный подряд. Но какой может быть разговор о подряде там, где руководители до сих пор не знают его сути, техники применения, не верят в его целесообразность? Подряд — дело неравнодушных людей. Он получается, если эту работу возглавляют люди страстные, с горячим сердцем. Такие есть в каждой организации, и надо смело выдвигать их к руководству коллективами.

Большая ответственность лежит и на трудовых коллективах.

Трудовые коллективы должны стать настоящими хозяевами на стройке, а бригадный подряд с полноправным участием в нем инженерно-технических работников — одной из ведущих форм организации труда.