«Увидимся позже, молодой человек», - сказал Годфри Рису перед тем, как уйти. После чего он повернулся в Тору: «Надеюсь, что ты станешь проводить больше времени в пивной!»

«Надеюсь, что ты станешь проводить больше времени на поле битвы», - ответил Кендрик.

«Я очень в этом сомневаюсь!» - сказал Годфри и захохотал вместе со своими товарищами, растворяясь в толпе.

«Они всегда празднуют таким образом?» - спросил Тор Риса.

«Годфри? Он проводит свои дни в пивной с того самого дня, как научился ходить. Он – разочарование для моего отца. Но сам по себе он счастлив».

«Нет, я имею в виду людей короля. Легион. Всегда ли они держат путь в пивную?»

Рис покачал головой.

«Сегодня особенный день. Первая охота, летнее солнцестояние. Это случается не так уж часто. Наслаждайся моментом».

Тор чувствовал себя все более дезориентированным, оглядывая комнату.  Это было не то место, где ему хотелось бы находиться. Он хотел бы вернуться в казарму и тренироваться. И снова его мысли вернулись к Гвендолин.

«Ты хорошо рассмотрел его?» - спросил Кендрик, подходя к Тору.

Тор в недоумении посмотрел на него.

«Человека в лесу, который выпустил стрелу», - уточник Кендрик.

Остальные группировались ближе, пытаясь расслышать то, что скажет Тор. Атмосфера стала серьезной.

Тор снова попытался вспомнить, но не смог. Все было как в тумане.

«Хотел бы я помнить», - сказал он. – «Все произошло так быстро».

«Возможно, это был всего лишь один из людей короля, стреляющий в нашем направлении по ошибке», - вставил О’Коннор.

 Тор покачал головой.

«Он не был одет, как другие. На нем был черный плащ и капюшон. И он выпустил только одну стрелу, направленную прямо на Кендрика, после чего сразу исчез. Мне очень жаль. Хотел бы я увидеть больше».

Задумавшись, Кендрик покачал головой.

«Но кто хотел бы твоей смерти?» - спросил Рис Кендрика.

«Был ли это наемный убийца?» - спросил О’Коннор.

Кендрик пожал плечами. «У меня нет врагов, о которых я бы знал».

«Но у отца много врагов», - сказал Рис. – «Возможно, кто-то хочет убить тебя, чтобы добраться до него».

«Или, может быть, кто-то хочет убрать тебя как кандидата на трон», - предположил Элден.

«Но это абсурд! Я незаконнорожденный! Я не могу унаследовать трон!»

Пока все они качали своими головами, попивая эль и пытаясь найти причину, в комнате раздался очередной крик. Все внимание мужчин обратилось к лестнице, ведущей наверх. Они подняли глаза и увидели вереницу женщин, выходящих из верхнего зала. Они встали у перил и посмотрели вниз. Все женщины были скудно одеты, а их лица украшал чрезмерный макияж.

Тор покраснел.

«Ну, здравствуйте, мужчины!» - позвала стоящая впереди женщина с большой грудью, одетая в красный кружевной наряд.

Мужчины поприветствовали ее одобрительными возгласами.

«У кого есть деньги, чтобы провести этот вечер?» - спросила она.

Мужчины снова радостно закричали.

Глаза Тора широко распахнулись от удивления.

«Это еще и публичный дом?» - спросил он.

Его товарищи молча повернулись к нему, после чего захохотали.

«Бог мой, какой же ты наивный!» - воскликнул Конвал.

«Только не говори мне, что ты никогда не был в публичном доме», - сказал Конвен.

«Бьюсь об заклад, что он никогда не был с женщиной!» - сказал Элден.

Тор почувствовал, что все смотрят на него. Его лицо приобрело оттенок свеклы. Ему захотелось исчезнуть. Они были правы – он никогда не был с женщиной. Но Тор ни за что им об этом не расскажет. Он удивился, неужели это было написано на его лице.

Он не успел ответить, потому что в эту минуту один из близнецов протянул руку, крепко похлопал Тора по спине и, бросив золотую монету женщине на лестнице, крикнул:

«Полагаю, у тебя есть первый клиент!»

Комната взорвалась приветственными криками и Тор, несмотря на сопротивление, почувствовал, что его толкают вперед дюжины мужчин, через толпу вверх по лестнице. Когда он поднимался наверх, его голова была полна мыслей о Гвен. О том, как сильно он ее любит. О том, что он не хотел быть ни с кем другим.

Ему хотелось развернуться и убежать. Но здесь в буквальном смысле негде было скрыться. Десятки самых больших мужчин, которых он когда-либо видел, толкали его вперед, не позволяя ему отступить. Он не успел ничего понять, как оказался наверху, на лестничной площадке, глядя на женщину, которая была выше него, которая вылила на себя слишком много духов. Она улыбалась ему.

Тор был пьян, что делало ситуацию еще ужаснее. Комната вращалась у него перед глазами. Он почувствовал, что вот-вот упадет.

Женщина наклонилась, схватила Тора за рубашку и уверенно повела его в комнату, после чего захлопнула за ними дверь. Тор решительно был настроен не проводить с ней ночь. Его мыслями владела только Гвен. Тор не хотел, чтобы его первый опыт с женщиной проходил вот так.

Но разум ему не подчинялся. Он был так пьян, что едва мог сейчас видеть. Последнее, что Тор помнил перед тем, как потерять сознание, было то, что он лежал посреди комнаты, возле дамской кровати, в надежде, что он сделал это прежде, чем упасть на пол.

МакГил с трудом открыл глаза, проснувшись от неустанного стука в дверь, и немедленно пожалел об этом. Его голова раскалывалась. Резкий солнечный свет пробивался через открытое окно замка, и он осознал, что на его лице остались отпечатки от овчинного одеяла. Сбитый с толку, он попытался вспомнить. Он находился дома, в своем замке. МакГил пытался воскресить в памяти прошлую ночь. Он помнил охоту, пивную в лесу, слишком много выпивки. Каким-то образом ему удалось вернуться сюда.

Он осмотрелся и увидел свою жену, Королеву, спящую рядом с ним под одеялом. Она медленно пробуждалась.

Стук раздался снова – ужасный шум, производимый стуком железного молотка.

«Кто бы это мог быть?» - спросила Королева раздраженно.

МакГил тоже хотел бы это знать. Он точно помнил инструкции, которые оставил слугам – не будить его, особенно после охоты. Они за это заплатят.

Вероятно, это был его управляющий с очередным мелким финансовым вопросом.

«Прекрати этот проклятый стук!» - наконец, прорычал МакГил, выкатываясь из постели. Он сел, облокотившись на колени, схватившись за голову. Король пробежался руками по немытым волосам и бороде, затем по лицу, пытаясь разбудить себя. Охота – и эль – вымотала его. Он уже не был таким проворным, как раньше. Годы взяли свое – он был истощен. В этот момент МакГил поклялся себе, что больше никогда не возьмет и капли в рот.

 С неимоверными усилиями он приподнялся с коленей на ноги. Одетый только в халат, он быстро пересек комнату и, наконец, дошел до двери толщиной в фут и, схватив железную ручку, распахнул ее.

За дверью стоял его лучший генерал Бром в окружении двух лейтенантов. Лейтенанты опустили головы в знак уважение, но генерал смотрел прямо на него – выражение его лица было мрачным. МакГил терпеть не мог, когда он бывал в таком настроении. Оно всегда означало плохие новости. В такие моменты он ненавидел быть Королем. Вчера у него был такой хороший день, великая охота, которая напомнила ему о днях беззаботной юности. Особенно когда он проводил ночи, подобно вчерашней, в пивной. А сейчас его грубо разбудили и лишили его иллюзии покоя, которая у него была.

«Мой повелитель, я прошу прощения за то, что разбудил Вас», - сказал Бром.

«Да уж, тебе следует просить прощения», - проворчал МакГил. – «Для тебя же будет лучше, если это что-то важное».

«Так и есть», - ответил генерал.

Король МакГил заметил по выражению его лица, что дело и правда серьезное. Он обернулся и посмотрел на Королеву. Она снова уснула.

МакГил жестом указал, что им лучше войти, после чего провел их через просторную спальню и через другую арочную дверь к боковым покоям. Он закрыл за ними дверь, чтобы ее не беспокоить. Иногда он использовал эту маленькую комнату – не больше двадцати шагов в каждом направлении, с несколькими удобными стульями и большим витражным окном – когда ему не хотелось спускаться в Большой Зал.