Рузвельт внес карандашную поправку в третий пункт проекта: "…и надеются, что самоуправление сможет вернуть их в то состояние, из которого они были выведены насильственным путем".

Черчилль одобрил правку и предложил следующую формулировку: "…и надеются, что суверенные права и самоуправление смогут вернуть…"

Проект Черчилля также затрагивал вопросы международной безопасности. Там говорилось, что Соединенные Штаты и Великобритания "добиваются такого состояния, при котором не только навсегда будет уничтожен нацизм, но и будет обеспечена защита территориальной целостности всех государств силами международной организации…" Президент вычеркнул слова "…силами международной организации…", поскольку на примере Лиги Наций сомневался в ее действенности. Черчилль убеждал его оставить все в прежнем виде, но Рузвельт стоял на своем, опасаясь негативной реакции американского общественного мнения, не слишком тепло относившегося к почившей в бозе Лиге наций. И, как объяснил Рузвельт Черчиллю, он пока что не является сторонником создания новой Лиги наций. Он пытался найти другие гарантии будущего мирового порядка. В то же время Рузвельт был захвачен идеей, что Соединенные Штаты и Великобритания должны стать двумя полицейскими, способными сдерживать любую агрессию, тем более что к ним вскоре должен присоединиться третий, Советский Союз, а потом и четвертый, Китай. Вот только американский президент, равно как и британский премьер, не знали, что делать, если между собой подерутся сами мировые полицейские.

Черчилль был обеспокоен, что декларация военных целей может быть подвергнута в Англии резкой критике. Он предложил поправку в добавленную Рузвельтом заключительную статью, в которой говорилось о разоружении всех тех, кто представлял угрозу для мира. Гарантией сохранения мира должно было служить "создание широкомасштабной, долговременной системы всеобщей безопасности…".

Рузвельт согласился.

9 сентября 1941 года в речи, произнесенной в палате общин, Черчилль утверждал: "На встрече в Атлантике мы главным образом рассматривали вопросы восстановления суверенитета, самоуправления, существования государств и народов Европы, находящихся под нацистским игом, и принципы регулирования любых изменений территориальных границ".

24 сентября советский посол Майский на встрече союзников в Лондоне заявил о принятии СССР принципов Атлантической хартии, хотя и с некоторыми оговорками: "Принимая во внимание практическое применение этих принципов, которые неизбежно будут приспосабливаться к обстоятельствам, потребностям и специфическим особенностям государств, советское правительство может с уверенностью заявить, что последовательное применение этих принципов будет гарантировать мощную поддержку со стороны правительства и народа Советского Союза".

21 ноября Черчилль предложил Сталину, чтобы Иден сопровождал британских военных экспертов, направленных в Москву. Черчилль пояснил, что главе Форин Офиса приказано обсудить все вопросы, связанные с войной, но основная цель поездки заключается в обсуждении послевоенных соглашений. Сталин приветствовал это предложение.

Во время визита в Москву в период с 16 по 28 декабря Идена и его коллег советские руководители хотели знать, что Советский Союз получит в конце войны. Сталин предложил составить соглашение относительно: а) послевоенных западных границ Советского Союза и 6) урегулировании большинства других европейских политических и территориальных вопросов, которые могут возникнуть по окончании войны. Он настаивал, что Балтийские государства, часть Финляндии и Бессарабия должны остаться в составе Советского Союза, а граница с Польшей должна была пройти по линии Керзона. Речь шла также о возможном изменении границ Восточной Пруссии и размещении советских военных баз в Румынии и Финляндии. В случае удовлетворения советских требований Сталин милостиво соглашался поддержать требование о создании британских военных баз во Франции, Бельгии, Нидерландах, Норвегии и Дании. Беда в том, что Англия и не думала их там создавать.

Сталин находился в эйфории после победы под Москвой и верил, что Красная армия начала безостановочное движение на запад так что война может завершиться уже в 1942 году. И не ожидал, что в этом году на него вновь обрушатся сокрушительные поражения.

Черчилль получил информацию Идена о советских предложениях на пути в Вашингтон и нашел их довольно наглыми и несвоевременными. 20 декабря он отправил с борта корабля сообщение военному правительству: "Требования Сталина относительно Финляндии, Балтийских государств и Румынии полностью противоречат первому, второму и третьему пунктам Атлантической хартии, подписанной Сталиным. Не может идти речи о подобном соглашении, тайном, явном или подразумеваемом, без предварительного согласования с Соединенными Штатами. Еще не время для улаживания пограничных вопросов; они могут быть решены только на мирной конференции после нашей победы в войне".

Сталин эти аргументы не принял, настаивая, что за понесенные потери Советский Союз должен быть вознагражден территориями. Он заметил, что Атлантическая хартия была направлена против тех, кто пытается установить мировое господство, но надо еще посмотреть, не направлено ли она против Советского Союза. Советский диктатор заявил, что, если Британия откажется признать советские границы, это означает, что она создает прецедент, чтобы расчленить Советский Союз на части. Иден отмел это предположение как вздорное.

1 января 1942 года была подписана Декларация Объединенных Наций, которая обязывала всех участников антигитлеровской коалиции придерживаться принципов Атлантической хартии. Однако Сталин не собирался отказываться от своих приобретений по пакту Молотова-Риббентропа и другим договорам с Гитлером, поэтому принцип Атлантической хартии о непризнании территориальных изменений, происшедших в ходе войны, был ему как кость в горле.

8 января 1942 года Черчилль написал Идену из Америки: "Присоединение государств Балтии к России против воли народа будет противоречить всем принципам, за которые мы сражаемся в этой войне, и пойдет вразрез с нашими устремлениями. Это же относится к Бессарабии и Северной Буковине и в меньшей степени к Финляндии, которая, я полагаю, не намерена безоговорочно присоединиться к России… В любом случае до проведения мирной конференции и речи не может идти о признании границ. Я знаю, что президент Рузвельт придерживается моей точки зрения и несколько раз выражал согласие с нашей жесткой позицией, выработанной еще в Москве".

Важной вехой в развитии советско-британского сотрудничества стал визит наркома иностранных дел В.М. Молотова в Англию в мае 1942 года. На четырехмоторном бомбардировщике Пе-8 на 10-километровой высоте Вячеслав Михайлович пролетел над оккупированной Европой. 20 мая 1942 года Молотов прибыл в Лондон. 26 мая он подписал здесь вместе с Иденом договор "О союзе в войне против гитлеровской Германии и ее сообщников в Европе и о сотрудничестве и взаимной помощи после войны". Английский проект договора не предусматривал признания советских территориальных приобретений 1939–1941 годов, сделанных согласно секретным протоколам к договорам с Германией о ненападении и о дружбе и границе. Молотов и Майский направили Сталину телеграмму, где расценили английский проект как неприемлемый. Но Сталин приказал немедленно подписать договор на английских условиях и вылететь в Америку, с тем чтобы добиться от союзников открытия второго фронта в 1942 году.

21 мая 1942 года, согласно советской записи беседы британского премьера с главой советской дипломатии, "переходя к вопросу о втором фронте, Черчилль говорит, что он хотел бы сделать следующее замечание. Как Великобритания, так и США готовы вторгнуться на Европейский континент самыми большими силами. Английское правительство рассматривает в настоящее время вопрос о создании в Европе второго фронта и о поднятии (raise) народов, находящихся под нацистской тиранией, и освобождении этих народов. Английское правительство все сделает, чтобы осуществить эту задачу. В связи с этим вопросы, которые надо обсудить, — это вопросы технического и тактического порядка: проблема транспорта, тоннажа десантных средств, воздушной обороны противника и т. д. В настоящее время все эти вопросы изучаются английскими военными специалистами. Он, Черчилль, хотел бы сообщить о том, что во время встречи с Рузвельтом в августе прошлого года он обсуждал эти вопросы с Рузвельтом и еще тогда просил его принять меры к созданию необходимых количеств десантных средств. Он еще раз просил Рузвельта об этом во время своей последней встречи с ним в январе этого года. Рузвельт обещал принять соответствующие меры с целью создания необходимого количества десантных средств. Англия также работает над разрешением этой проблемы и готовится к вторжению с максимальной энергией. Мы, говорит Черчилль, готовы серьезно рисковать, если имеется обоснованная надежда на успех наших операций.