Олег собрался, сложил в рюкзак свой планшет, фотоаппарат, телефон и отправился в путь. Ему предстоял очень трудный день.

- Я обещал родителям вернуться и не могу их подвести! - Сказал Давид своему приятелю, который уговаривал его сразу после тренировки поехать вместе с ребятами на пляж, - Давайте лучше завтра поедем на море, а? Ну, Але, прости, я не могу, правда. Я же должен помогать отцу!

- Какой ты зануда, Давид! - Буркнул его приятель Алехандро, с силой пиная мяч, - У твоего отца на ранчо полно рабочих, зачем ты-то ему нужен? Можно подумать, ты там простой батрак, а не сын хозяина!

- Это моя работа, Але, пойми! Урожай отца может погибнуть, а я учился на агронома и могу ему помочь! Пойми, это очень важно для нас, урожай это наш хлеб, и если всё погибнет из-за этих проклятых насекомых, отец никогда меня не простит! Зачем я тогда учился в университете, если не могу помочь отцу спасти урожай?

- Ладно, давай, до завтра! - Нехотя отпустил его Але, продолжая как бы между делом пинать несчастный мяч, - А я пойду позвоню Тони, может, он согласится со мной ехать...

Наскоро одевшись, Давид сел в свой джип и погнал по направлению к ранчо, на котором он провёл всю свою сознательную жизнь . Он обожал родные места и гордился своей родиной, прекрасной Коста-де-Эсмеральда, а также городком Кампо-Алегре, рядом с которым и находилось ранчо его семьи. Его отец был колумбийцем, который в своё время перебрался из родной Боготы на этот райский островок, прикупил здесь ранчо, завёл хозяйство и чувствовал себя вполне счастливым, живя вдали от цивилизации, а также колумбийской мафии, с которой у отца, судя по рассказам родителей, в своё время были какие-то неприятности. Подробности этой истории Давид не знал, и хотя он чувствовал, что родители, судя по всему, что-то от него скрывают, парень старался не совать нос не в своё дело, понимая, что всё это далеко в прошлом, которое не стоит сейчас трогать, тем самым огорчая родителей.

Матерью Давида была русская женщина Алла, с которой Рафаэль , отец Давида, познакомился, когда учился в Москве. Правда, в России сам Давид никогда не был - его мать была круглой сиротой из детского дома, и ездить на её родину было просто не к кому. Да ещё и Рафаэль пугал сына холодной российской зимой, рассказывая ему настоящие ужасы о лютых морозах, огромных сугробах снега и медведях, которые ходят в России прямо по улицам! Да и не спокойно там - то войны, то перевороты какие-то, то терракты, в результате которых гибнут сотни ни в чём не повинных граждан! Это только у них, на Коста-де-Эсмеральда спокойно, и если, не дай Бог, кого убьют в драке или подростки совершат разбойное нападение на магазин, так сразу весь остров поднимается, требует найти преступников. Именно поэтому многие состоятельные мексиканцы, колумбийцы, венесуэльцы и прочие жители Южной Америки приезжают на этот остров, покупают тут дома, виллы, квартиры, открывают свой бизнес или просто живут, наслаждаясь тишиной и покоем райского острова, где совершенно нет никакого криминала, мафии и прочих проблем, свойственных другим странам Латинской Америки.

Слушая радио, по которому передавали новую песню Шакиры, его самой любимой певицы с детства, Давид доехал до своего ранчо, и ещё не въехав на его территорию, парень безошибочно определил, что у них дома гости. У самых ворот стоял джип, который, судя по всему, был взят кем-то напрокат - Давид неплохо знал автомобили местного автопроката, где работал его школьный приятель, Рамиро. Значит, гости приехали издалека! И, возможно, даже из другой страны! Давид вылез из машины и направился в дом...

- Сынок, ты уже вернулся? - Это было первое, что услышал парень, войдя в гостиную собственнного дома. Затем ему навстречу выскочила Алла, которая, как показалось Давиду, была чем-то обеспокоена.

- Да, мама, я же обещал отцу не задерживаться, - сказал Давид, оглядываясь по сторонам, - а, что, у нас гости? Я увидел машину около дома и...

- Да, сынок, у нас гости, - на сей раз он услышал голос отца и повернулся к нему. Рядом с отцом стоял высокий светловолосый мужчина в слегка затемненных очках. По стилю одежды - футболка, шорты, кроссовки, он очень походил на обычного туриста из Европы или Северной Америки, но... Внутренний голос подсказывал Давиду, что этот гость не так прост, как кажется на первый взгляд.

- Это Олег, он приехал из Москвы, - произнёс Рафаэль, - Олег, это мой сын, Давид...

- Очень приятно, - первым отреагировал Давид. Он внимательно смотрел на стоявшего напротив него мужчину, немного удивляясь его реакции. Какой странный тип! Он не сказал ни слова, только смотрел на него, Давида, беззвучно шевеля губами, а его побледневшее лицо приобрело такое странное выражение, что со стороны можно было подумать, будто тот увидел привидение!

- Простите, - наконец-то, заговорил тот,- мне тоже очень... приятно, Давид. Я... я много слышал о вас... от... от вашего отца...

Давид хотел что-то ответить на это, но в разговор вмешалась Алла. Она пригласила всех на обед, однако Олег и Рафаэль отказались и, быстро поблагодарив её, удалились в кабинет Рафаэля, попросив их не беспокоить. Давид, который сильно проголодался после тренировки, разумеется, согласился пообедать с матерью, однако во время обеда он сразу же заметил, что с матерью что-то происходит - она мало ела, почти не реагировала на его вопросы, и со стороны было такое впечатление, будто женщина была чем-то сильно напугана или обеспокоена.

- Что происходит, мама? - Давид, наконец, решился спросить у матери причину её странного поведения, - Я же вижу, что с тобой что-то происходит! Это из-за этого странного гостя, не так ли? Ты его знала, мама? Знала, когда вы жили в России?

- Нет, сынок, уверяю тебя, я не знакома с этим человеком, - Алла отвела взгляд, который ещё больше выдавал её состояние, - это просто...ностальгия! Да, именно так! Когда приехал... Олег и заговорил по-русски, я вспомнила свою родину, своё детство, молодость... Вот поэтому я и выгляжу так странно. Но я тебя уверяю, Давид, всё нормально, всё в полном порядке! Просто твоя мама начинает стареть и становится слишком сентиментальной!

- Тогда давай съездим в Россию! Я бы очень хотел там побывать! И твоя ностальгия пройдёт...

- Нет, Давид, никуда мы не поедем, - решительно оборвала его Алла, - твой отец не принесёт такой долгий перелёт, ты же знаешь. А одна я не хочу туда ехать. В смысле, без твоего отца.

Уговаривать мать Давид не стал. Он уже давно заметил, что та как-то странно реагирует на любые намёки о том, чтобы вернуться в Москву. Как и отец, она что-то скрывает... Но что? Что?

Глава 2.

К вечеру над Плайя-Реаль неожиданно собрались чёрные, грозовые тучи, последствием чего стал проливной тропический дождь, который длился всего полчаса, но этого было достаточно, чтобы смыть всю пыль в городе и хорошо освежить воздух.

После дождя Маша опять направилась на пляж. Купаться ей уже не хотелось, ибо за день девушка уже прилично наплавалась, а вот любоваться на прекрасные, бирюзово-голубые волны моря она могла бесконечно. Ещё никогда в жизни Маша не видела такой красоты! Всё побережье утопает в роскошной тропической зелени, в которой изумрудно-зелёный цвет травы и листьев чередуется с невообразимо яркими оттенками роскошных цветов, названий которых Маша никак не могла вспомнить. Цветы были такими же яркими и насыщенными цветом, как и зелень. Затем широкая белоснежная полоса из песка - по такому песку было очень приятно ходить босиком, так как ноги буквально утопали в него, словно в персидский ковёр. Маша стояла, наслаждаясь шумом моря и ароматом экзотических цветов, думая про себя, что так, наверное, и должен выглядеть настоящий рай. И в этом раю, должно быть, сейчас находится Иван! Маша горько вздохнула. Сегодня, после такого странного и неожиданного сна, она снова и снова вспоминала Милериса, любовь к которому вновь ожила в её сердце. Нет, это была не та детская влюблённость, которая когда-то и сделала её преданной поклонницей его таланта и его творчества, сейчас Маша испытывала совсем другие чувства по отношению к своему кумиру. Это была смесь уважения, восхищения, глубокой душевной привязанности и... сильной грусти, тоски, боли от того, что Ивана больше нет в этом мире. И сейчас, восхищаясь красотами Коста-де-Эсмеральда, вдыхая этот сладкий тропический воздух, Маша снова ловила себя на мысли, что ей больно, по-прежнему больно осознавать то, что Иван Милерис сейчас смотрит на неё с небес. В детстве, когда она только начала увлекаться Милерисом, девочка частенько разговаривала с ним, считая, что Иван может её слышать. Маша никогда не была религиозной, в церкви была всего раз пять за сознательную жизнь, но в жизнь после смерти она верила. И верила, наверное, потому, что сама ХОТЕЛА В ЭТО ВЕРИТЬ! Она надеялась на то, что душа Ивана, оставив его измученное тело, устремилась на небеса, откуда по сей день наблюдает за его преданными поклонниками. Для неё Иван был кем-то вроде ангела хранителя. И когда она, наконец, попала на его могилу, куда каждый день приходили толпы поклонников, Маша вдруг ощутила, что она права - Иван действительно смотрит на неё с небес. Это было совершенно необъяснимое чувство, которое она до сих пор не смогла до конца понять и объяснить даже самой себе. Но там, на могиле Милериса, она явно ощутила присутствие его души где-то совсем близко от неё...